– О ком?
– О Кориолане, благородном римлянине. Он ненавидел выставлять напоказ свои раны. В этом я похож на него. И потому решил упомянуть об этом. Забудь о том маленьком происшествии, словно его и не было.
Дэвид обнял ее, а Фрэнсис взглянула на него испуганно, поняв истинный смысл его просьбы. Она стояла так близко к нему, что могла видеть только его рот. Тонкая линия его губ скривилась, словно у капризного ребенка. И тут Дэвид внезапно отпустил Фрэнсис, чуть оттолкнув в сторону, и разразился смехом:
– Впрочем, можешь рассказать им обо всем, птичка моя, но только, пожалуйста, ничего не драматизируй.
– Я ничего не драматизирую, – возразила Фрэнсис. – Но вот только…
– Что? Вот только что, мои любимые акварельные глазки?
Они стояли и смотрели друг на друга. Дэвид насторожился, хотя напускал на себя небрежный вид, а Фрэнсис казалась просто обиженной, хотя в глубине души испытывала страх.
В самый неудачный момент раздался стук, и полицейский распахнул дверь. За его спиной маячила группа людей. Фрэнсис увидела Норриса, полисмена в штатском и уже знакомого ей пожилого шотландца. Его глаза были суровыми. Под совиным взором представителя власти Фрэнсис покраснела. Эта комната с муслиновыми занавесками, с задрапированным туалетным столиком и с пышной постелью, украшенной воланами в колониальном стиле, должно быть, казалась ему гнездышком юной девицы. Фрэнсис покосилась на Дэвида, заметив, как он сразу стал серьезным.
– «Для чистых душ все кажется немного неприличным», – шепотом процитировал он только для нее поэтическую строку, а потом с улыбкой повернулся к главному из полицейских. – Вас уже представили мисс Айвори? – спросил он. – Фрэнсис, это мистер Бриди, старший детектив-инспектор.
– Приятно познакомиться с вами, мисс Айвори, – произнес Бриди, и снова его густой голос и мягкий акцент с придыханием застали ее врасплох и удивили. – Нам с вами необходимо побеседовать, – продолжил он, оглядываясь по сторонам, – но здесь едва ли подходящая обстановка.
Его замечание прозвучало предельно вежливо. Они вышли на лестничную площадку. Норрис и подчиненные Бриди поспешили спуститься вниз. Детектив посмотрел на Дэвида:
– Я бы предпочел поговорить с молодой леди наедине.
Дэвид кивнул и тоже спустился вниз, чтобы присоединиться к остальным. Фрэнсис ожидала, что, проходя мимо, он хотя бы дотронется до ее руки, и была разочарована, когда этого не произошло. Бриди отвел ее в угол лестничной площадки.
– Ваши полные показания мне пока не требуются, мисс Айвори, – заговорил он. – Но дело серьезное. Скверное и неприятное дело, а потому чем скорее мы разберемся в нем, тем лучше будет для всех заинтересованных лиц. Я слышал, ваша сестра больна и ее нельзя беспокоить. По крайней мере, так считает доктор. Это правда?
– Вы имеете в виду мою сводную сестру? – уточнила Фрэнсис.
– Да, вашу сводную сестру. Извините за ошибку.
Бриди ясно распознал отсутствие особо теплых чувств между ней и Филлидой, и Фрэнсис ощутила себя еще более неуютно.
– Я уже знаю, кто вы такая, у меня есть информация о вас, – продолжил он сдержанно и по-дружески снисходительно, будто ему приходилось разговаривать с ребенком. – Вскоре мне придется задать вам несколько вопросов, а пока не сочтите за труд проводить меня для встречи с вашей бабушкой.
– Вы хотите видеть Габриэллу? – Фрэнсис посмотрела на массивную, обитую кожей дверь в противоположном конце холла второго этажа.
Он кивнул:
– Насколько я понимаю, она старая женщина, и ей будет комфортнее, если вместе со мной придете вы. Я не отниму у нее больше минуты.
– Я посмотрю, возможно ли это, – сказала Фрэнсис. – А что конкретно произошло, инспектор Бриди? Неужели Роберта действительно убили?
Он оглядел ее, и на его приятном лице отразилось нечто, похожее на неодобрение.
– Вы употребили нехорошее слово, мисс Айвори. Но ваш несчастный зять действительно был убит. И как это произошло, я сейчас пытаюсь выяснить.
Его осторожный подход к выбору слов лишь усугубил ситуацию, подчеркнув творившийся в доме кошмар. Старший детектив-инспектор представлял собой тип неспешно работающего, но неутомимого и лишенного чувства юмора следователя, которого можно было бы считать достойным продолжателем наилучших традиций британского полицейского сыска.
– Мне сначала нужно самой взглянуть на бабушку, – поспешно сказала Фрэнсис.
Престарелая миссис Айвори отложила в сторону зеркальце и плотно закуталась в кружевные шали. Фрэнсис пригласила к ней в спальню детектива-инспектора. У изголовья кровати стояла Доротея, не одобрявшая разворачивавшейся перед ней сцены. Бриди приблизился к постели с максимальной деликатностью. Он чуть утратил ореол собственной властности, оказавшись в обществе столь величавой, хотя и хрупкой женщины, что не могло не порадовать Фрэнсис. При других обстоятельствах она могла бы даже пожалеть этого мужчину. Габриэлла пристально разглядывала его. Спиной она опиралась о подушки, а глаза снова стали живыми и ясными.
– Я уже очень долго живу на этом свете.
Было то приветствием или же затейливым началом разговора, но фраза в любом случае прозвучала неожиданно. Не сразу сообразив, как реагировать на нее, Бриди просто кивнул.
– Несомненно, мэм. Я бы не посмел беспокоить вас, если бы того настоятельно не требовали сложившиеся обстоятельства.
Старая леди вслушивалась в его голос с явным удовольствием.
– Как там сейчас в Шотландии? – спросила она. – Давным-давно я в сезон любила отправляться в Бреймар. Помню этих бедняжек оленей: бархатные мордочки и тонкие ножки с крошечными копытцами, как ступни женщин в слишком тесной для них обуви.
Бриди бросил на Фрэнсис многозначительный взгляд, и она взяла инициативу в свои руки:
– Дорогая моя, перед вами старший детектив-инспектор. Он хотел бы поговорить с вами о Роберте.
– О Роберте, – повторила старуха. – Ах да, конечно. Я успела забыть обо всем. Стала до крайности забывчивой. Значит, вы – полицейский?
Последний вопрос был задан необычно резко, и Бриди напрягся.
– Да, мэм.
– Полиция, – вздохнула Габриэлла. – Полиция в нашем доме. Теперь вспомнила. Ну, разумеется. Ведь наш несчастный Роберт вчера умер.
– Вчера? – переспросил детектив, и Фрэнсис почудилось, что он ухватился за это слово как за важное свидетельское показание.
– Да, но мне они обо всем рассказали только сегодня утром. Ты ведь мне сообщила новость, Доротея? – Габриэлла повернулась к горничной, сопроводив фразу истинно аристократическим жестом и словно вернув в комнату призраки далекого прошлого.
– Все верно, я вам сообщила об этом, дражайшая. – Сама уже изрядно одряхлевшая, Доротея нежно погладила руку хозяйки и пронзила инспектора взглядом, исполненным безмолвного возмущения.
