– Мягко-то оно мягко, – состроил он кислую мину. – Вот только колется!
Тем не менее через минуту Оболиус уже спал крепким юношеским сном, и снилась ему девочка Сабрина с лукавой улыбкой на устах и искорками в глазах.
Насладиться плодами собственной фантазии в полной мере помощнику Толлеуса не удалось. Буквально через несколько минут господин заявился в конюшню собственной персоной и стал подслеповато щуриться, выискивая пацана. Ругнувшись себе под нос, он зажег светляк и сразу же нашел башмаки, а следом и их рыжего хозяина. Как сторож Оболтус не выдерживал никакой критики: даже уснул не внутри Паука, а в противоположном конце конюшни.
Проснулся Оболиус от весьма болезненного укола в мягкое место и тут же с криком подскочил в воздух, осоловело хлопая глазами. Прекрасное личико Сабрины, претерпев кошмарное превращение, обернулось морщинистым ликом кордосского искусника.
«Сожрет!» – мелькнула первая мысль. Надо сказать, в последние ночи Оболиус спал спокойно: это только поначалу он после захода солнца боялся смежить веки, а весь следующий день бродил вялый, засыпая на ходу. И вот теперь страх костлявыми пальцами сжал его внутренности, так что не вздохнуть. Парень не заорал от ужаса только поэтому – просто не смог. Впрочем, здравый смысл быстро возобладал, и вторая мысль была вполне адекватной: «Не иначе придется нестись куда-нибудь через весь город…» – обреченно подумал олитонец. Но его предчувствие не оправдалось. Разбудив нерадивого сторожа, старик тут же потерял к нему интерес и тяжело потопал к голему. Проводив господина долгим взглядом, Оболиус широко зевнул.
Понаблюдать искусника за работой всегда интересно. Мало что удается понять, но хоть что-то. Ведь старый пень ему совсем ничего не объясняет. Рыжий помощник достаточно изучил повадки хозяина, поэтому ни секунды не сомневался, что Толлеус пришел не просто так и сейчас будет чародействовать. То есть вязать плетения, или как там искусники это называют. Но действие в любом случае затянется надолго. Завтра, как всегда, неугомонный дед разбудит до петухов, а сейчас уже ночь. Так что есть замечательная возможность, которой грех не воспользоваться.
Оболиус, воровато покосившись на старика, тенью выскользнул из конюшни. В спальне Толлеуса, как и положено, было пусто. Прислушавшись, не идет ли кто, предприимчивый подросток сунул любопытный нос в сундучок, который искусник непредусмотрительно оставил открытым. Несколько монеток тут же перекочевало в карманы помощника. Непонятные вещи пацан, конечно, трогать не стал. Эдак опять можно поросячий хвост получить или что похуже. Закончив с сундуком, Оболиус без тени смущения развалился на хозяйской кровати и сомкнул глаза в горячей надежде на продолжение так некстати прерванного сна.
Досье. Входящий № 8648
Широтон. Координационный центр «Недремлющего Ока»
Доклад отдела Повиновения службы Спокойствия о психологической устойчивости искусника № 1-409, о возможности вселения и управления
Приложение 1. Свидетельство о низкой эффективности дистанционного внушения.
Приложение 2. Экспертный отчет о проницаемости и восприимчивости ауры.
Приложение 3. Заключение службы Познания Искусства о вероятном наличии искусной защиты от вселения.
Приложение 4. Заключение службы Изысканий о высокой вероятности провала попыток вселения.
Приложение 5. Общий прогноз службы Изысканий по воздействию на искусника № 1-409 и контролю.
Резолюция
Службе Спокойствия, службе Изысканий
Оперативно предлагать способы влияния на действия искусника № 1-409 по мере появления новой информации.
Глава 8
Толлеус. Извилистый путь
Проснулся Толлеус от ломоты в затекшем теле. С трудом разлепив глаза, он с удивлением обнаружил себя в конюшне скрючившимся в бадье Паука. Память нехотя возвращалась, прогоняя остатки сна. Вчера на ночь глядя в голову пришла замечательная идея, и искусник, вместо того чтобы спокойно подождать до утра, отправился ее проверять. А потом увлекся и работал чуть ли не до рассвета.
После Олитона все было тихо: никаких нападений и вредительства. Похоже, чародеи угомонились, и старик даже решил, что дальше проблем не будет. Но накануне на душе стало как-то тревожно. Ощущения были такие, точно чья-то холодная невидимая рука взялась за горло и вот-вот стиснет пальцы в железном захвате. Над ухом как будто шипела змея. Негромко, на пределе слышимости, но достаточно отчетливо, чтобы разобрать ненависть и угрозу, исходящие от этих звуков. Правда, Толлеус не очень-то обращал на них внимание, это не был его внутренний голос, к которому стоило прислушиваться. Скорее всего просто призраки шалят. Здесь, в Широтоне, в самом сердце вражеского логова, они вопят на тысячу голосов, так что в другой раз не слышно даже себя самого.
Все же призрак попался крайне мерзкий: своим шипением он действовал искуснику на нервы и никак не хотел замолкать. Это было неспроста, волей-неволей стали закрадываться тревожные мысли. Так же как пару недель назад Толлеус боялся чародейского нападения, теперь он начал беспокоиться, опасаясь какой-нибудь неудачи на Турнире. Что он опоздает на собственное выступление, что его дисквалифицируют или засудят, что Паук сломается в самый неподходящий момент или кто-нибудь специально его испортит.
Пришедшая в голову идея как раз и заключалась в том, чтобы обезопасить себя от некоторых таких угроз. Голем и так уже был прочный и огнеупорный. Но искусные нити, связывающие металлические части и приводящие лапы Паука в движение, весьма уязвимы. Что, кстати говоря, совсем недавно подтвердилось на практике, когда Оболиус из-за своей неловкости порвал многие из них. Искусник еще тогда стал думать над тем, как лучше всего усилить нити и где закрепить дублирующие. Но к работе не приступал, чувствуя тщетность этих действий. Голем все равно останется уязвимым, при этом вырастет потребление маны, а управление усложнится.
Вчера же Толлеус совсем не задумывался над этой проблемой. Великолепная мысль возникла сама откуда ни возьмись. Все было просто. Искусник добавил в схему амулет, который постоянно отслеживал состояние нитей, сравнивая с тем, какими они должны быть. И в случае, когда эта схема нарушалась (рвалась ли нить или цеплялась за что-нибудь, не важно), срабатывал «смотритель», который активировал простенькое плетение, последовательно восстанавливающее нити по схеме. Если вражеский чародей сумеет враз рассеять все соединения голема, шестиног даже не успеет развалиться, как появятся новые нити, скрепляющие все как было.
Правда, возникла одна проблемка – пришлось поставить в местах крепления метки, уязвимые в случае атаки. Но тут Толлеус ничего не смог придумать. Оставалось уповать на малозаметность этих крохотных маячков.
Старик не помнил, как вчера довел работу до конца и как его сморил сон. Однако сейчас можно убедиться, что все работает замечательно. Да, в момент восстановления конструкции тратилась мана, но не так много, как ожидалось. Если Паук не будет разваливаться ежеминутно, то на такой расход можно попросту не обращать внимания.
