Толлеус не выспался и все тело болело, но он все равно улыбался. Наступил новый день, и, как ни велико было желание прикорнуть на манящей куче сена, предстояло заниматься насущными делами. Охнув, искусник перевалился через борт бадьи и кулем плюхнулся в солому. Громко ругаясь на старость, на собственное тело и на темноту, старик тяжело поднялся, перебудив в конюшне всех лошадей. Настало время осмотреть местные достопримечательности: чародейские и книжные лавки.
Сладко спящий Оболиус был найден, безжалостно разбужен и отправлен запрягать лошадей. Сам Толлеус пошел на кухню озадачить повара завтраком. Кто знает, когда в следующий раз получится подкрепить силы? Молоко, яйца, сыр – старик заказал целую корзину, чтобы остатки взять с собой и не отвлекаться днем на поиск трактира подешевле в дорогих кварталах Бронзового и Серебряного колец. Жареную свиную ногу, оставшуюся висеть над очагом со вчерашнего ужина, Толлеус брать не стал. Мясо, конечно, вкусное, и со своей чудо-ложкой он перестал задумываться о твердости пищи. Однако, как выяснилось, желудок, отвыкший за долгие годы от подобной еды, плохо переносил изменения в рационе. Поэтому мясом лучше не злоупотреблять.
Кстати сказать, ложка за прошедшие дни также претерпела некоторые изменения. Старую деревянную старик выбросил, предварительно сняв с нее накопитель. После этого значительно усложнил плетение, чтобы мана бралась прямо из ауры владельца: так надежнее, особенно в условиях Оробоса. В лавке ювелира искусник купил красивую серебряную ложку в качестве основы для своего фирменного плетения. Сделал он это не ради пустого чванства, а для того, чтобы обе части артефакта, искусная и материальная, гармонировали друг с другом. Иначе неестественно как-то получается, когда красивая сложная вязь наложена на потемневшую щербатую поделку, быстро приходящую в негодность.
Вчерашние расспросы трактирщика касательно нужных заведений результатов не дали. Совет «поискать на рынке» можно смело игнорировать, поскольку и так понятно, что там есть чародейские лотки. Вот только Толлеуса в первую очередь интересовали торговые лавки от именитых чародеев и крупных школ, нежели рыночная мелочь. Придется ехать в центр города наудачу, расспрашивая встречных.
Оболиус свистнул плеткой, и лошади, обиженно заржав, потрусили вперед. Улицы еще были пустынны, и повозка катилась с приличной скоростью.
– Стой! – неожиданно скомандовал старик, зацепившись за только что пришедшую в голову мысль.
Парень от неожиданности так резко натянул поводья, что Толлеус чуть не свалился с лавки. Одарив помощника уничижительным взглядом, искусник пояснил:
– Пожалуй, все-таки лучше начать с рынка. Все равно мы туда поедем, так, по крайней мере, сразу узнаем у местных торговцев, где в городе искать чародейские лавки.
Пожав плечами, Оболиус начал разворачивать лошадей. Внутри города есть несколько площадей, где торгуют свежими продуктами. Но настоящий рынок, раскинувшийся на обширной территории, располагался сразу за городом недалеко от купеческих складов и амбаров.
Рынок воистину был огромен. По сути – маленький городок с четкой планировкой и деревянной стеной вокруг. Тут не увидишь мясника среди лотков с тканями. А торговец лошадьми никогда не будет соседствовать с кузнецом. Весь рынок поделен на зоны, каждая лавка под определенным номером. Очень удобно, не заблудишься. Правда, местные жители далеко не все обучены грамоте, но это уже их проблемы. Толлеуса это не касалось, как и любого другого заезжего гостя из Кордоса, где начальное образование было обязательным даже среди крестьян.
Прямо перед центральным входом висела большая схема рынка. Искусник в предвкушении потер руки, обнаружив на ней заветное изображение лица с аурным нимбом, – общепринятый символ чародеев. Оболиус направил повозку к воротам, но почти сразу же путников остановил караул. Оказывается, так просто внутрь манящих стен не попасть. Надо заплатить. Если ты покупатель, плати за входной билет. Если продавец, плати за место, а потом еще процент от выручки. Желаешь подвезти купленный товар на своей телеге, изволь оплатить разрешение на ее использование на территории. А не желаешь, так нанимай специальный экипаж – пожалуйста. Подобного подхода Толлеус еще никогда не встречал и даже не слыхал про него. Поэтому он оторопело замер, обдумывая дальнейшие действия. Создалась небольшая пробка, и сзади уже загомонили недовольные оробосцы.
Выбрав роль покупателя со своей телегой, искусник напоролся на презрительный взгляд стражника, который, неохотно цедя слова, посоветовал сперва выгрузить все барахло на специальном складе. Естественно, тоже за деньги.
– Много тут таких умников неописанный товар протащить пытаются, – сплюнул стражник.
Бросать Паука и сундук с амулетами без присмотра не хотелось, пусть даже и на охраняемом складе. К тому же пешком идти через весь рынок – путь неблизкий. Старик еще раз покосился на схему, прикидывая расстояние. По всему получалось, что нужно раскошеливаться и платить за торговое место.
«Подавитесь, попрошайки!» – клокотало в груди у искусника, когда он отсчитывал монеты. Естественно, вслух он этого не произнес. И никто не поинтересовался, отчего пожилой кордосец ни с того ни с сего покрылся красными пятнами.
Наконец ворота гостеприимно распахнулись перед Толлеусом. Правда, не те, которые он штурмовал сначала. Они оказались для покупателей. Для торговцев – другие. И случилось это радостное событие далеко не сразу. Сначала местные крючкотворы придирчиво осмотрели поклажу искусника, чтобы определить перечень товаров и отправить новичка в правильную зону. В результате Толлеусу выделили местечко аккурат в чародейском секторе. Хоть тут повезло: добравшись до места, можно поставить повозку на свой законный участок и спокойно пройтись по ближайшим лавкам.
Удачей также было то, что «товар» искусника – «чародейский», то есть не относился к ведению какой-либо гильдии. Иначе пришлось бы еще платить последней отступные.
Чем ближе была цель, тем сильнее Толлеуса трясло от нетерпения. И пусть это всего лишь рынок, но все же целая чародейская зона не могла оказаться пустышкой. Что-то здесь все равно должно быть. Когда показался разделяющий зоны барьер и искусник увидел на нем символ чародеев, то едва утерпел, чтобы не спрыгнуть с неспешно катящейся повозки. Оболиус не разделял волнение старика, оставаясь спокойным и флегматичным. Ему больше по душе были ристалища Турнира, где сейчас кипели нешуточные страсти, просаживались и выигрывались большие деньги.
Занятых мест в чародейской зоне оказалось не так и много. На метке Толлеуса стояло число «двадцать шесть», но чародеев было явно меньше. Примечательно то, что свое место каждый оформлял самостоятельно. Кто-то поставил обыкновенный шатер, иные и вовсе торговали под открытым небом, разложив нехитрый скарб в деревянные лотки. Правда, было несколько летних домиков, украшенных затейливыми вывесками. Эти домики явно строили старожилы рынка, давно и успешно торгующие здесь. С них и нужно начинать в первую очередь!
Поставив телегу на девственно-чистую, если не считать небрежно начерченного белой краской номера, площадку, Толлеус оставил помощника стеречь вещи. Подхватив из сундука мешочек с монетами, искусник постоял минуту, мечтательно закрыв глаза, и наконец отправился по рядам.
