Разумеется, статья написана не такими словами. Напротив, очень много говорилось о дружбе между народами, о сотрудничестве. Живыми примерами выступали олитонский мальчишка Оболиус и чародей-целитель из Широтонской школы чародейства. Однако у любого читателя складывалось стойкое убеждение: власть в Оробосе насквозь прогнила и нуждается в срочной замене.
И вот теперь эта статья вызовет лишь смех, ударив по репутации Кордоса. Какая неприятная ситуация получилась. В Терсусе абсолютно не учли момент, а потом спросят с посла по полной программе, будто все политические последствия немедленного ареста единственного големщика – его личная вина. И старика жалко. Сказать по правде, Маркусу Толлеус нравился. Да, странностей много, да, что-то нечисто. Но и польза налицо. Политика посла была такова, что он предпочитал закрывать глаза на некоторые прегрешения своих сотрудников ради пользы, которую они приносили. Небольшой компромат позволял добиться от людей большей отдачи, так что гораздо удобнее придерживать такую информацию, чем тут же обрушивать кару на голову виновного. Увы, но в столице решили по-другому. Приказ есть приказ, тут от Маркуса ничего не зависело. И все же…
Профессор зажмурился, чтобы не отвлекаться на окружающую обстановку. Если отправиться арестовывать старика прямо сейчас, как того требовала инструкция, то срывается его завтрашнее выступление. Это будет удар по репутации Кордоса. Но что, если исполнение директивы чуть-чуть задержать? Удаленность от Терсуса позволяет выиграть день-два. Конечно, это риск и ответственность, но на столь высоком посту без небольшого авантюризма никак… Пусть Толлеус выступит. Надо только все организовать таким образом, чтобы он ни в коем случае никуда не делся.
Глава 15
Толлеус. Момент истины
Ночь перед Турниром прошла плохо: снились кошмары. Недоброе предчувствие не исчезло даже к утру. Так было перед началом войны. Тогда настойчивый внутренний голос заставил искусника прислушаться к себе, велев встать посреди ночи и пойти на службу, чтобы проверить, все ли там в порядке. Тюрьма оказалась на месте, но эта прогулка спасла Толлеуса от гибели. Многие искусники в тот день вне защищенных плетениями стен поймали проклятия, которые оробосцы в большом количестве напустили на город.
Вот и сейчас старика одолели неприятные предощущения, а призрачные голоса, словно сговорившись, шептали: «Беги, беги, беги…»
Сжавшись, точно пружина, Толлеус остался на месте. Если бежать, то куда-то, а такого места нет. Здесь он только-только обрел то, о чем мечтал всю жизнь. За это можно побороться – оно того стоит. Сегодня Турнир. Наверное, что-то случится там. Очередной ли каменный истукан рухнет сверху или фатально подведет Паук. Совсем скоро старик это узнает, проверив на собственном опыте, потому что в этот раз он не сбежит. Но, спасибо предупреждению, он подготовится и на выступлении будет во всеоружии.
Несмотря на боевой настрой, старик не выспался. Полночи ушло на бесцельные шатания по мастерской, что лишь вымотало еще сильнее. «Подготовиться» можно только к чему-то, но чего ожидать от завтрашнего дня, он понятия не имел. Так что быть во всеоружии явно не получилось. Впрочем, големщик весь срок пребывания в Оробосе времени зря не терял, дорабатывая Паука. Если бы в голове были еще идеи, он бы их реализовал или, по крайней мере, попробовал это сделать.
Очевидно, Маркуса тоже терзало смутное беспокойство: вчера вечером к и без того немаленькой охране мастерской прибавилось еще несколько человек. И вот теперь с первыми лучами солнца посол явился собственной персоной, напряженный, с лихорадочным блеском в глазах. Пора отправляться в путь.
Пауков еще с вечера погрузили в большие фургоны, каждый из которых предстояло тащить сразу четверке лошадей. Големам, как очень важным персонам, полагалась отдельная охрана, да и сами повозки имели искусную защиту. Толлеуса посол пригласил в свою карету, и колонна, звеня железом и стуча копытами, тронулась в путь. Старику было как-то неловко: такая серьезная делегация собралась ради того, чтобы он показал зрителям бадью с лапками. Всю дорогу он просидел молча, глядя на проплывающий за окном городской пейзаж. Маркус тоже молчал, пристально изучая старика и думая о чем-то своем.
Легкая задержка возникла лишь у ворот на выезде из Серебряного кольца. Местная стража немного ошалела от такого количества вооруженных людей. И немудрено: практически половина боевиков посольства сейчас собралась здесь. Но Маркусу даже не понадобилось выходить из кареты, как она уже поехала дальше. В какой-то момент, свернув с прямой, как стрела, и широкой, как площадь, Красной дороги, караван затерялся среди утопающих в садах роскошных вилл. Когда процессия пересекла широкую реку по ажурному мосту из белоснежного камня, Толлеус понял, что в этих районах еще не бывал. Очевидно, здесь была незаметная глазу низина, потому что туман постепенно поднялся так высоко, что скрыл карету целиком. Однако возница отлично знал маршрут или же имел при себе подходящий случаю амулет – скорость движения не снизилась. Вновь вынырнув из белого марева, караван оказался как будто совсем в другом городе. Исчезли богатые дома, а рядом высилась огромная конструкция – из желтоватого камня, овальной формы, с колоннами, с арками и почему-то без крыши. Искусник не стал бы утверждать наверняка, но ему показалось, что громада взмывает вверх шагов на двадцать, а в длину продолжается едва ли не на лигу. После очередной небольшой заминки у ворот процессия дружно втянулась внутрь. Оказалось, что величественное здание – вовсе не крепость, как старик сперва подумал. Просто это стена-трибуна, опоясывающая арену, – огромная трибуна на многие десятки тысяч человек.
Зрителей в столь ранний час еще не было, но участники уже собирались, чтобы хорошенько изучить все сюрпризы, которые подготовили организаторы. Маркус, не теряя времени, уверенно взял Толлеуса под руку и в сопровождении половины своего воинства повел знакомиться с трассой. Он, точно прирожденный гид, показывал все ловушки-достопримечательности, давая пространные пояснения об особенностях их действия и способах прохождения, при этом по памяти называя года и Турниры, где применялось подобное. Старик молча слушал, до глубины души впечатленный грандиозностью проделанной оробосцами работы.
Вначале делегация прошла путем Черепахи. Систему еще не включили, но и без этого можно представить ее действие. Вот до поры замерли огромные молоты – во время соревнований они будут лупить по земле, кроша в пыль попавших под них големов. Вот небольшой бассейн, только почему-то вода зеленая и непрозрачная. Маркус не стал подходить к ней близко. Хитро улыбнувшись, он пояснил, что в глубине затаилось живое существо, выведенное чародеями специально для Турнира. Костей у него нет и четкой формы тоже – это просто аморфное нечто зеленого цвета, которое будет тянуть свои щупальца-ложноножки и хватать ими все, что движется. И вырваться уже не получится. Гигантскую каменную чашу-жаровню, заботливо вмонтированную на пути, тоже не стоит недооценивать – ее пламя способно расплавить сталь, так что надо будет ловить момент перезарядки. Дальше вилась уже знакомая по отборочному турниру узкая тропинка между двумя рвами. Разница лишь в том, что здесь исполинские бревна будут толкать голема в бок, спихивая его вниз. Еще были вращающиеся железные жернова размером с маленький дом каждый, по которым нужно как-то исхитриться провести своего истукана. Замешкаешься, и его тут же утянет вниз, где перемелет в мелкую крошку. Конечно же встречались препятствия попроще вроде лестницы со ступенями в рост человека или полированной дороги с наклоном сорок пять градусов.
