Войтех кивнул и нехорошо посмотрел на Ваню.
– Что? – тут же напрягся тот.
– Изобрази припадок, – тихо велел Войтех.
– Что?! – Ваня на мгновение забыл, что нужно говорить приглушенно, поэтому на них все обернулись.
Войтех раздраженно шикнул на него.
– Ты сам сказал: нужно прорваться к парню, – с напором зашептал Войтех. – Для этого нужно попасть за ту дверь. Для этого нужно отвлечь персонал. Смотрел «Человек дождя»? Просто повтори.
– Почему я?! – понизив голос, но все равно громким шепотом возмутился Ваня.
– Потому что у меня так хорошо не выйдет.
На лице Вани была крупными буквами написана гневная тирада, которая готовилась сорваться с его языка. Мощные руки уже сжались в огромные кулаки, но он вдруг поймал выразительный взгляд Саши. На мгновение задержал дыхание, словно давая себе время подумать, и резко выдохнул.
В следующее мгновение Ваня заверещал дурным голосом, повалился на пол, дергаясь всем телом, и начал бить себя раскрытыми ладонями по голове. От неожиданности Саша даже подпрыгнула, а на лице Войтеха отразился вполне искренний ужас.
В одно мгновение сонное приемное отделение пришло в движение. Первым к Ване бросился врач, оттеснив от внезапного больного не то его друзей, не то родственников, за ним – обе медсестры. Тогда же Войтех потянул Сашу, которая замерла на месте, растерянно глядя на представление, устроенное Ваней, к заветной двери. Никто из медперсонала даже не посмотрел в их сторону.
Диверсия удалась: они проскользнули в коридор и даже стянули из приоткрытой комнаты пару белых халатов. Теперь можно было надеяться, что их примут за своих.
По коридорам пришлось попетлять. Саше редко доводилось бывать в таких больницах, а в этой она и вовсе не была ни разу. Она уже почти отчаялась, решив, что реанимация находится в другом здании, когда в конце концов дверь с нужной табличкой нашлась в одном из закутков. Мужчина с именем «Неизвестный» лежал в ближайшей к выходу палате. Саша нерешительно остановилась, глядя на него. Она одновременно узнавала и не узнавала своего бывшего однокурсника. Когда-то довольно симпатичные черты лица расплылись, не то от ударов, не то еще раньше – от выпивки. Темную шевелюру, видимо, пришлось сбрить для операции, и теперь он был абсолютно лыс. Зато Саша точно узнавала существо из своих видений.
– Это он? – спросил Войтех, с сомнением глядя на нее.
Саша кивнула. Войтех шагнул к кровати, но она остановила его, схватив за запястье.
– Нет!
Они не завершили спор, решение не было принято окончательно. Войтех надеялся, что к тому моменту, как они окажутся здесь, он будет знать, что делать. Но интуиция и фантазия молчали.
– Я готов выслушать твои предложения, Саша, – с трудом сохраняя внешнее самообладание, Войтех повернулся к ней и заглянул в глаза. – Только я хочу тебе напомнить, что бездействие порой не меньшее преступление. Помнишь это философское упражнение с поездом, двумя путями и стрелкой?
[2] Поезд все равно переедет кого-то. Мы не знаем, как спасти обоих. Придется выбирать.
Саша закусила губу, инстинктивно сжимая пальцы вокруг его запястья сильнее. Она обвела взглядом комнату, скользнув им по медицинской карте, прикрепленной к кровати, по неподвижному и кажущемуся таким беззащитным Коле, пустой второй кровати и снова остановилась на Войтехе. Тот смотрел на нее серьезно, даже строго, предлагая принять решение.
– Может быть, Антон и Нев уже нашли девочку и кризис миновал? – в отчаянии предположила она. – Позвони им, узнай. Если у нас еще есть время, давай не принимать поспешных решений, о которых придется жалеть всю жизнь.
Войтех мысленно выругался, но за телефоном потянулся. Ему и самому совершенно не хотелось отключать от аппаратов беспомощного человека, тем более понимая, что им едва ли удастся уйти незамеченными. Но еще меньше ему хотелось, чтобы во всей этой ситуации погиб ни в чем не повинный ребенок. Смертей и так уже хватало.
Нев на звонок не ответил, отчего в груди тут же завязался тугой узел из дурных предчувствий. Помедлив секунду, пока Саша читала карту своего бывшего одногруппника, Войтех набрал номер Антона. Тот ответил, и в трубке было слышно, как тяжело он дышит.
– Я ее видел, она на крыше, – торопливо ответил он на вопрос Войтеха. – Только я не могу туда попасть, все выходы закрыты. Не знаю, как ей удалось. Она явно не понимает, что происходит, а ваш друг куда-то пропал… Вы нашли Смирнова?
– Да, мы в его палате.
– Тогда отключайте этого гребаного маньяка, пока он не угробил мою дочь!
Сразу после этого в трубке раздались гудки. Саша как будто услышала это и подняла на него встревоженный взгляд. Войтех вздохнул.
– Поезд уже подъезжает, Саша. Мы переводим стрелку или самоустраняемся?
* * *
Антон сбросил звонок, не желая слушать возможные возражения иностранца. Надежды на то, что тот действительно решится убить человека в коме, почти не было, а это значило, что ему нужно немедленно попасть на крышу.
Однако последняя – третья по счету – дверь с указателем «Выход на крышу» тоже оказалась заперта. Антон в сердцах ударил по ней ногой. Не надеясь выломать, конечно, а просто чтобы как-то сбросить напряжение.
Как же она выбралась туда? Должен быть какой-то другой путь! Каким бы хорошим гипнологом ни был Коля Смирнов, ставший астральной проекцией, его дочь оставалась человеком из плоти и крови, а потому не могла просочиться в щель под дверью!
Тоненький голосок внутри шептал, что дочь на крыше может быть иллюзией, внушенной Колей, но Антон отмахивался от него. Если Вика действительно там, то он хотя бы понимает, что нужно делать. А если ее там нет, то он остается один на один с неизвестностью.
Нужно выломать эту чертову дверь! Антон оглянулся по сторонам, ища взглядом какой-нибудь пожарный топор или еще что-то, но ничего подходящего поблизости не обнаружилось. Зато из комнаты в самом конце коридора показался мужчина в серой спецовке.
У Антона в голове моментально все сложилось. Как Коля загипнотизировал медсестру на посту, чтобы той казалось, будто Вика по-прежнему в комнате, так он мог внушить этому мужчине средних лет, что нужно пустить девочку на крышу. У него вполне могли быть ключи.
– Эй! Можно вас? – окликнул Антон, стараясь привести мысли и чувства в порядок. Переживания, помноженные на алкоголь и усталость, мешали сосредоточиться, а для нового внушения нужно быть собранным. – Мне нужна ваша помощь.
