– Вика! – он сурово сдвинул брови. – Я выполняю все твои прихоти. Сделай хотя бы раз, безо всяких капризов, то, что требую я. Или тебе настолько нужны деньги?
– Нужны, – улыбнулась она. – Две тысячи долларов пообещали за выступление. Впервые в жизни так много.
– Я… я тебе дам… – Полез в карман, вытащил несколько смятых сотенных бумажек, забормотал: – У меня еще есть…
– Бедненький ты мой папуля!
Вика ласково погладила его по щеке:
– Не надо мне никаких денег. Конечно, я не пойду, раз ты просишь. У меня и так заказов полно.
* * *
– Ты ей сказал?
– Да, но…
– Что – «но»? Она отказалась?!
– Нет. Обещала, что не пойдет.
– Обещала – или не пойдет?
– Ну… я не могу гарантировать.
– Ты ей отец или кто? Прикажи, заставь!
– Я стараюсь. Но Вика… Она не всегда воспринимает меня всерьез.
– Юрий! Ты опять пьян?
– Ну… выпил. Совсем чуть-чуть.
– Черт тебя дери! Ничего поручить нельзя! Ты можешь, в конце концов, просто запереть ее дома?
– У нас второй этаж. Если втемяшится – выпрыгнет в окно. И я ее не остановлю.
– Понятно, на тебя надежды нет.
– И что? Мне застрелиться теперь?
– Ладно, не истери. Я все сделаю. Выступать она не будет.
– Точно?
– Обещаю.
Юрий
Дочь поклялась: она не поедет. Но глаза были хитрые. И перышки чистила весь день. Приняла ванну, испугала его угольно-черной маской на лице.
Гудела феном, старательно красилась. А ровно в шесть вечера выпорхнула в коридор – скромный пиджачок не скрывает нарядного платьица, помада ярко-алая. В матерчатой сумке – он углядел – туфли на каблуках.
Выскочил за ней:
– Ты куда?
Девушка улыбнулась:
– Пап! Ну… свидание у меня. Сам ведь мозг выносил, что замуж пора!
Он хотел выспросить: где? С кем? Да, в конце концов, пусть телефон кавалера даст – можно самому позвонить и проверить.
Однако спросил лишь одно:
– Ты точно не к Пищелеву?
– Па-ап! – капризно протянула Вика. – Ну я ведь тебе обещала! И ты сам разве не знаешь? На работу я за рулем не езжу!
Чмокнула в щеку. Еле заметно поморщилась – с раннего детства не любила, когда от него алкоголем пахнет. И ускакала.
А он вдруг увидел – на тумбочке в коридоре остался ее мобильник.
Схватил аппарат. Пароля не было. Три последних звонка – какой-то Артем. Жених?..
Отец без раздумий набрал номер.
– Ну чего? Едешь уже? – голос абонента звучал сухо, по-деловому.
– Простите. Это Викин отец. Дочка забыла телефон. А вы кто?
Мужчина хмыкнул:
– Коллега.
– У нее с вами свидание?
– Как вы сказали?
Сердце ухнуло. Юрий выкрикнул:
– Куда сейчас поехала Вика?!
– На работу.
– Куда именно?!
Доселе настроенный миролюбиво, абонент начал злиться:
– Какого дьявола этот допрос? Ваша дочь совершеннолетняя.
– Речь о ее жизни и смерти идет! Она поехала петь на свадьбе? Под Истрой? Ресторан «Золотой лебедь»?!
– Э-э… – мужчина колебался.
– Да или нет?! Дочь олигарха Пищелева выходит замуж не-знаю-там-за-кого?!
– Ну, Вика дает! – проворчал Артем. – Сто раз ей говорил: «Не болтать!»
Отец не стал объяснять, что дочка ему не сказала ни слова. Отшвырнул ее телефон. Выхватил свой аппарат. Дрожащими руками набрал номер.
– Да, – сухо отозвались на другом конце провода.
– Вика… Вика все-таки поехала! На свадьбу! – крикнул плачущим голосом.
– Не волнуйся. Она туда не доедет, – коротко ответила трубка и запищала короткими гудками.
Она туда не доедет. Жестко прозвучало. Зловеще.
Юрий обхватил себя обеими руками. Его трясло.
Что собираются сделать с его девочкой?!
Он любил дочь до безумия. И просто не мог сейчас остаться дома и ждать, чем все закончится.
Юрий лихорадочно всунул ноги в ботинки. Безо всякого лифта, словно молодой, сбежал по ступеням. Обычно его девочка в машине долго красовалась, умащивалась, поправляла зеркала, подкрашивала губки. И он почти успел – увидел, как «Ауди» вильнула хвостом и выехал со двора. А сразу за крошкой-машиной сорвался черный «БМВ» с тонированными стеклами.
Вдруг они убьют ее?!
Он должен знать, должен лично убедиться, что все произойдет безопасно.
Его машина стояла рядом. Но за руль сесть не мог – жена, когда он пил, документы и ключи безжалостно отбирала.
И тут увидел: во двор въезжает такси. Пассажир неспешно расплачивается, выходит.
Юрий кинулся к машине с шашечками. Рванул дверь, плюхнулся на сиденье.
– А ну, вышел! У меня заказ! – возмутился шофер.
– Я тебе… за сто заказов заплачу.
Водитель принюхался. Сказал еще суровее:
– Выходи. Я пьяных не вожу.
На глазах у Юрия против воли выступили слезы. Он выкрикнул:
– Я в жизни никого ни о чем не просил! Но сейчас – дело жизни и смерти! Вообще край! Сам за руль не могу – выпил. Выручи, друг!
– Куда тебе? – буркнул таксист.
– Черная «бэха» со двора влево свернула. За ними.
* * *
Перед каждым мероприятием, особенно свадьбой, Вика всегда начинала распеваться еще в машине. И для голоса хорошо, и для настроения.
Но сегодня рулила в полной тишине, даже радио не включила. Папа со своим видением крепко выбил из колеи.
Поначалу, когда он, как всегда, пьяненький, уговаривал отказаться от выгодного заказа из-за плохого предчувствия, Вика, конечно, серьезно кивала, но про себя отчаянно веселилась. Алкоголь воистину всесилен – мужчину-кремня превращает в бабку-вещунью. Мама, впрочем, вообще боится, что скоро у отца настанет белая горячка и полная деградация.
Девушка даже не думала принимать папины глупости всерьез. Но и ссориться не хотела. Решила: «Навру с три короба и все равно поеду». Наплела про жениха, специально села за руль, чтоб папочку со следа сбить. И только сейчас, уже по пути в ресторан «Золотой лебедь», где планировалось действо, задумалась: видения (если они существуют, конечно) ведь только контуры задают. Но откуда тогда взялась фамилия Пищелев? Отец ведь ее точно произнес. Хотя она сама молчала в тряпочку. Заказ строго конфиденциальный, Артем сразу предупредил. И в прессе – Вика из любопытства проверила – ни единого упоминания, что у дочки олигарха бракосочетание грядет.
