— Какой кабанчик? — не понял Паша.
— Был такой фильм смешной. Но ты у нас кино не
смотришь, поэтому я тебе ничего объяснять не буду. Следи за голосованием, чтобы
на всех участках были твои люди. Я не думаю, что Седых или Нечипоренко наберут
много голосов, но ты все равно следи. Мало ли что. В последний момент бывают
разные неожиданности.
— Мои люди уже дежурят на участках.
— А Качанову скажи, чтобы сидел дома. Нечего пугать
избирателей его уголовной физиономией.
— Скажу, — рассмеялся Бубенцов.
Петровский убрал телефон.
— Пока все нормально, — повернулся он к
Юлаю. — Далеко еще до больницы?
— Вот она, перед нами, — показал тот на красивое
белое здание. — Это больница нефтяников, самая лучшая в городе. Операцию
нашему артисту сделали еще вчера ночью, пока мы летели. Все прошло
благополучно. Я специально тебе не говорил, чтобы ты не волновался. Сейчас у
него все в порядке.
— Нужно было сказать, — жестко заместил
Петровский, — и давай на этот счет договоримся раз и навсегда. Мне не
нравится такая самодеятельность, Юлай, и ты прекрасно это знаешь. Я должен
получать любую информацию немедленно. Обо всем. Машина остановились перед
зданием больницы, и Юлай, поспешив выйти первым, пригласил за собой
журналистов. Святослав Олегович, пропустив вперед представителей прессы,
замыкал шествие в окружении двух телохранителей. Народный артист Юрий Гребешков
был популярным исполнителем любимых шлягеров. Он часто выступал на концертах,
посвященных Дню милиции, Дню защитников отечества, на различных
правительственных и торжественных мероприятиях. Его любили и узнавали повсюду.
Гребешков был выдвинут как кандидат от левой оппозиции. И никто принципиально
не возражал против его кандидатуры. Но в округе оказалось слишком много
зарегистрированных кандидатов, порядка десяти. И теперь Гребешков должен был
выходить во второй тур, чтобы стать наконец депутатом Государственной думы. К
тому же он происходил почти из этих мест — его родители были родом из
Оренбурга, граничащего с Башкирией.
Но вообще-то Петровский никогда не понимал, почему такие
люди — известные артисты, режиссеры, музыканты — идут в политику. Казалось бы,
им должно быть гораздо приятнее и интереснее заниматься своим любимым делом
вместо того, чтобы месяцами просиживать в здании парламента, обсуждая
непонятные законотворческие акты. Нетрудно догадаться, для чего это делают уже
потухшие «звезды» — этим надо поддержать свое реноме, дабы их не забыли
поклонники. Но когда на такую глупость решаются популярные творческие деятели в
расцвете сил, по его мнению, это объяснению не поддавалось.
Гребешков был достаточно популярным исполнителем, хотя его
прежняя слава уже несколько померкла. Именно для поддержания своего громкого
имени он и решил баллотироваться в Думу. Ведь через нее позже можно получить
неплохой пост, отправиться послом в какую-нибудь небольшую спокойную страну или
занять должность в одном из министерств, относящихся к гуманитарной сфере
деятельности.
В палате они оказались в окружении местных журналистов, уже
узнавших о приезде гостей из Москвы. Петровскому пришлось выдержать их напор.
Его заставили сфотографироваться вместе с Гребешковым, уже видящим на кровати и
чувствующим себя почти героем. Аппендикс удалили, артиста спасли, и теперь
журналисты расписывали благородство Петровского, бросившего все свои дела и в
день выборов прилетевшего в Уфу, чтобы поддержать популярного певца. Не без
помощи Юлая Абуталиповича все знали и о скромности Святослава Олеговича,
который уступил свое место в первом классе летевшим с ним журналистам, а сам
разместился в салоне эконом-класса. Одним словом, шоу получилось настоящим и
весьма искренним. Примерно через сорок минут в палату вошел министр культуры
Башкирии, который тоже не упустил случая сфотографироваться с Гребешковым.
Местные журналисты заставили его и Петровского встать по обеим сторонам койки
больного артиста, чтобы сделать несколько трогательных снимков.
Шоу с посещением больницы длилось около двух часов, после
чего Святослав Олегович наконец-то оттуда вышел, чувствуя раздражение. И сразу
же позвонил в Курск к Бубенцову.
— У вас началось голосование?
— Все в порядке, — выдохнул Паша, — люди уже
голосуют. Правда, многие скрывают, что отдают свои голоса за Качанова. Когда их
спрашивают на выходе, за кого они проголосовали, отвечают, что либо за
Нечипоренко, либо за Седых.
— Смотри, чтобы тебя не обманули. Представляешь, что
будет, если они выберут мертвеца? — напомнил Петровский.
— Нет, — ответил испуганный Бубенцов, —
нет-нет. Мы все держим под контролем. Вы не беспокойтесь.
— Это ты должен беспокоиться, чтобы у тебя покойник не
прошел в депутаты, — разозлился Петровский, повысив на помощника голос. От
сильного напряжения и двух бессонных ночей он потерял всякую бдительность и
говорил по мобильному телефону открытым текстом. Затем, позвонив Бронштейну,
уточнил, как идут дела в Омске.
— Достаточно вяло, — не обрадовал его Леонид
Исаакович. — У нас, вопреки прогнозам, пошел снег, и теперь я не знаю, как
будут вести себя избиратели. Пока несколько индифферентно. Я специально
проверял прогноз метеорологов. Они обещали хорошую погоду, но, говорят, циклон
неожиданно изменил направление.
— Вы думаете, Абрикосов может не пройти? — мрачно
уточнил Святослав Олегович.
— Пройдет в любом случае, — успокоил его
Бронштейн, — не нужно все принимать так близко к сердцу. У нас есть
резервы для усиления, думаю, к вечеру мы получим более обнадеживающую картинку.
Петровский перезвонил в свой офис. Трубку взяла Инна. В этот
день все сотрудники должны были выйти на работу.
— Как у нас дела? — осведомился Святослав
Олегович.
— Голосование идет нормально, — сообщила
секретарь. — Двое наших ребят сидят в Центральной избирательной комиссии.
Сейчас заканчивают голосовать на Чукотке и на Камчатке. Точных данных нет, но
там, кажется, лидируют либерал-демократы и правящая партия. Коммунисты пока на
третьем месте.
— Они все равно будут на первом, — вздохнул
Петровский. — Что говорят насчет нашего прогноза, опубликованного вчера в
«Коммерсанте»?
— Все находят его самым реальным, — ответила
Инна. — Вы считаете, что коммунисты все равно будут первыми, а правящая
партия — второй? Но многие полагают, что они поменяются местами.,
— А остальные?
— «Спелый плод» гарантированно проходит. И
либерал-демократы могут набрать проходные пять баллов. А вот другие правые
партии ничего не получат. Некоторые аналитики считают, что аграрии могут
набрать больше пяти процентов.
— Кто так считает?
— Независимый фонд Орлова, — сказала с некоторой
заминкой Инна, — они уже опубликовали свой прогноз в «Известиях».
— Спасибо. Когда появятся первые итоги по выборам на
Крайнем Севере, сразу мне сообщи. Кто у нас в избирательной комиссии?
