— Что случилось? — спросил Петровский. —
Почему вы так нервничаете?
— Ты еще спрашиваешь? — Вице-премьер был старше
Петровского на двенадцать лет, и они были знакомы еще с девяносто шестого
года. — Что ты устроил в Омске? Или ты не знаешь, как там отличился твой
американец?
— Ничего не понимаю, — отозвался Святослав
Олегович, хотя догадывался, что произошло нечто неприятное у омского
губернатора, которому вице-премьер негласно покровительствовал. Но он точно
знал и другое. Если бы что-то случилось с их кандидатом, Бронштейн об этом уже
обязательно сообщил бы. Но он не звонил, значит, там все в порядке.
— Ты вчера встречался с губернатором, — продолжал
бушевать вице-премьер. Если уж он сам набрал номер правительственного телефона
Петровского, не прибегая к помощи секретарей, значит, действительно взбешен.
Все чиновники знали, что эти аппараты прослушиваются службой ФАПСИ. — И вы
договорились о совместных действиях…
«Вот мерзавец, — спокойно подумал Петровский о
губернаторе. — Мне пообещал, что наш разговор останется в тайне, а сам
сообщил о наших договоренностях вице-премьеру. Ну конечно, он должен был
сообщить. Наверняка вице-премьер ищет, каким образом наладить контакты с руководством
компании «Финойл». Соглашение в Омске было одобрено с двух сторон. А я-то искал
подвох в словах губернатора. Ему просто приказали найти компромиссное решение.
А заодно он решил подстраховаться и вспомнил про губернаторские выборы».
— Вы ведь, кажется, обо всем договорились, —
продолжать бушевать вице-премьер, — а сегодня мы вдруг узнаем, что твой
еврей завалил на выборах нашего кандидата.
— Как это завалил? — спросил Петровский. —
Ничего не понимаю.
— Ты все прекрасно понимаешь, — закричал вице-премьер,
теряя терпение.
Петровский даже подумал, что несчастного чиновника может
хватить удар.
— И твой американский еврей все понимает, — орал
он, — нарочно все подстроил…
— Скажите мне, что случилось, — попросил
Петровский. Он услышал звонок своего мобильного телефона и, взглянув на него,
увидел личный номер Бронштейна. Святослав Олегович быстро включил аппарат и
поднес его к уху.
— Что у вас?
— Все в порядке, но…
— Вы можете остаться на линии?
— Конечно.
— Тогда слушайте, я говорю с вице-премьером…
Петровский положил мобильник на стол и терпеливо сказал:
— Я нахожусь в нескольких тысячах километров от Омска и
не могу знать, что там происходит в данный момент. Объясните мне, почему вы так
нервничаете.
— Ты еще спрашиваешь?! — снова разозлился
вице-премьер. — А сам, наверное, рад, что всех обманул. Только учти,
нельзя быть самым умным. Я сегодня расскажу президенту, как ты нас всех кинул…
— Давайте по порядку, — холодно предложил
Святослав Олегович. Он не любил, когда его шантажируют. — Если будете
кричать вместо того, чтобы объяснить мне, что именно произошло, я просто положу
трубку.
— Что?! — не поверил вице-премьер. — Теперь
ты так решил со мной разговаривать? Забыл, сколько я для тебя сделал? И для
твоего друга Яши Слаповского.
— Я всегда помню о ваших заслугах, — сообразив,
что несколько перегнул палку, ответил Петровский. — Но объясните мне, что
там в Омске?
— Этот твой выскочка Абрикосов набрал сорок процентов
всех голосов, — гневно сообщил вице-премьер, — больше, чем все
остальные вместе взятые.
«Однако здорово поработал Леонид Исаакович! — радостно
подумал Петровский. — Теперь пусть говорят все, что угодно. Бронштейн
великий специалист. Из никому не известного заместителя начальника местного
управления сделал человека, который набрал сорок процентов голосов всех
избирателей и вышел во второй тур».
— То, что твой Абрикосов победит, никто не
сомневался, — продолжал вице-премьер, — но вы же договорились, что он
должен быть в первом туре только вторым, а первым — директор комбината.
— Верно, — согласился Петровский, — мы так и
договаривались.
— И вы нас всех кинули, — опять закричал
вице-премьер. — Директор комбината набрал только восемнадцать процентов
голосов и не прошел во второй тур. Двадцать процентов набрал кандидат от левой
оппозиции. Вы нарочно так сделали, чтобы скомпрометировать губернатора и меня
на этих выборах? Чтобы мы не смогли провести нашего человека хотя бы во второй
тур?
«Ясно, — подумал Святослав Олегович, — Леонид
Исаакович предупреждал о такой опасности. Погода все-таки сыграла свое дело.
Директор получил то, что мог, а вот коммунистический
электорат всегда отличается дисциплинированностью и энтузиазмом. Они все пошли
на выборы, несмотря на плохую погоду. И обеспечили своему кандидату нужные
голоса. Все верно. Ничего другого и не могло быть. Если бы погода не
испортилась, во второй тур прошли бы Абрикосов и эта креатура губернатора —
директор комбината. Но теперь вместо него прошел представитель левой оппозиции.
Конечно, это пощечина губернатору и всем, кто его поддерживает».
Если вы мне дадите несколько минут времени, я постараюсь
разобраться и найти компромиссное решение, — предложил Петровский.
— Какое еще компромиссное решение? — устало
спросил вице-премьер. Очевидно, он утомился кричать. — Что ты можешь нам
найти?
— Я перезвоню вам через пять минут, — твердо
пообещал Святослав Олегович. — Мне нужно посоветоваться с моими
аналитиками. — Он положил трубку правительственного телефона и поднял свой
аппарат мобильной связи. — Вы все поняли? — спросил у Бронштейна.
— Все, — ответил Леонид Исаакович. — Здесь
творится то же самое. Говорят, к губернатору уже вызывали «Скорую помощь». У
него сердечный приступ. Похоже, мы немного перестарались.
— Слишком перестарались, — усмехнулся
Петровский. — Сорок процентов — это гораздо больше, чем нужно. А учитывая,
что еще есть резервы для усиления…
— Есть, конечно. Но я предупреждал насчет погоды. В
плохую погоду у левой оппозиции всегда больше шансов. Они идут на выборы и в
дождь, и в снег. Дисциплинированные, сплоченные, бескомпромиссные. Поэтому их
кандидат и набрал немного больше голосов, чем этот директор комбината.
— Вы испортили мне отношения с вице - премьером и
губернатором области, — равнодушно произнес Петровский. Ему действительно
было все равно. Деньги за Абрикосова они могли получить уже сейчас. Во втором
туре их кандидат гарантированно победит.
— Нет, — возразил Леонид Исаакович, — мы все
уже просчитали. И у меня есть решение этой тупиковой задачи.
— Какое решение? — насторожился Петровский.
— Я вам говорил о плохой погоде в восточной части
области. На некоторых участках едва набралось пятьдесят процентов
проголосовавших. Вы меня понимаете?
