— Нет, — нахмурился Святослав Олегович. Он не
любил, когда его сотрудники оказывались умнее его самого. Даже такие
выдающиеся, как Бронштейн.
— В восточной части области выборы можно признать
недействительными, — пояснил Леонид Исаакович. — Если там случайно
пропадут несколько сот бюллетеней…
— Но на этом основании нельзя отменить выборы по всей
области, — перебил его Петровский.
— Верно, — отозвался Бронштейн, — а нам и не
надо отменять выборы по всей области. Вы уже поняли мою мысль?
— Вы абсолютный гений, — растерянно проговорил
Петровский.
— Напомню об этом, когда вы будете платить мне
гонорар, — рассмеялся Бронштейн. — Мы здесь все просчитали. Если
отменить выборы по трем рабочим поселкам и по городам Кормиловка, Калачинск, то
можно несколько изменить ситуацию. Хотя Калачинск слишком крупный город и там
придется убирать много бюллетеней. Поэтому я предлагаю заменить его небольшим
поселком Осокино. Он находится недалеко от Омска. Там процент явки составил
пятьдесят один и шесть. Нужные бюллетени можно убрать и все снова пересчитать.
По моим предварительным данным, если мы быстро все сделаем, окончательный итог
изменится. Мы наберем тридцать четыре процента, директор комбината —
семнадцать, а представитель левой оппозиции шестнадцать с половиной. Тогда не
будет никаких проблем. Левая оппозиция будет считать, что ее кандидата завалили
чиновники губернатора, мы выполним условия нашего предварительного с ним
соглашения и абсолютную победу Абрикосова. Весь левый электорат гарантированно
отдаст нам свои голоса в знак протеста против политики губернатора.
Петровский потрясенно молчал. Бронштейн его просто поразил.
— Но мы отдаем шесть процентов наших голосов, —
сказал он, понимая, что примет этот идеальный план.
— Можем отдать и больше, — услышал он смех
Бронштейна, — теперь они готовы и на такой вариант.
— Что вам нужно?
— Согласие губернатора и его людей. Пусть даст указание
сотрудникам милиции и участковым избирательным комиссиям. А мы сделаем все
остальное. Лишь бы они нам не мешали.
— Сейчас я вам перезвоню. — Петровский бросил
аппарат и начал набирать номер правительственного телефона вице-премьера.
Телефон оказался занят. Очевидно, вице-премьер говорил с Омском. Подождав
несколько секунд, он повторно набрал тот же самый номер. Снова занято.
Святослав Олегович глянул на часы, дорога была каждая секунда. Он набрал номер
телефона в третий раз. И радостно услышал, что попал.
— Слушаю, — поднял трубку вице-премьер. Теперь у
него был потухший голос. Очевидно, он действительно говорил с губернатором
области и отчетливо осознал всю нелепость положения, в котором они оказались.
— Добрый вечер еще раз, — начал Петровский, —
у меня есть для вас хорошие новости.
— Хочешь предложить мне уйти в отставку? — слабо
пошутил вице-премьер.
— Нет, — улыбнулся руководитель «Миллениума», а
про себя подумал, что уже давно пора отправить этого чиновника на отдых. —
У меня есть конкретный план по разрешению нашей ситуации.
— Что ты хочешь?
— Абрикосов набрал сорок процентов, но это пока
предварительные данные. Ваш кандидат получил только восемнадцать процентов, а
кандидат коммунистов двадцать.
— Ты мне нарочно повторяешь эти цифры, чтобы я еще
больше разозлился? — рявкнул вице-премьер. — Поздравляю! Твоя
американо-еврейская команда очень хорошо поработала.
«Как же им не нравится Леонид Исаакович», — радостно
подумал Петровский и сухо сказал:
— Послушайте, что я вам предлагаю. Наши специалисты
были во всех округах и считают, что в восточной части области подсчет проведен
не совсем верно. Количество проголосовавших там несколько завышено, на
избирательные участки пришло немного меньше пятидесяти процентов избирателей.
Значит, по этим участкам выборы можно считать
несостоявшимися.
— Как это — по участкам? — не понял
вице-премьер. — Вы хотите сказать, что надо отменить выборы в области?
— Ни в коем случае. Выборы прошли, и они признаны
состоявшимися. Никто не позволит вам отменить выборы по целой области. Это не
реально. Но отменить их в некоторых небольших городках мы вполне можем. Моя
американо-еврейская команда готова для вас постараться, — не удержался от
сарказма Святослав Олегович.
— Что это нам дает? — спросил вице - премьер,
немного успокаиваясь.
— Наши аналитики уже просчитали все возможные
варианты, — сообщил Петровский. — Если мы отменим выборы в указанных
районах и городах, то общая картина немного изменится. У Абрикосова останется
около тридцати двух процентов голосов, — он намеренно убрал еще два
процента, чтобы понравиться своему собеседнику, — директор комбината
наберет семнадцать процентов, а представитель левой оппозиции — только
шестнадцать с половиной. И в таком случае во второй тур проходят Абрикосов и
ваш кандидат. Как мы и договаривались.
— Вы договаривались, что наш кандидат займет первое
место в первом туре, а ваш второе, — напомнил вице-премьер.
— Это уже сделать невозможно, — возразил Святослав
Олегович. — Вы же не хотите отменять все выборы? И потом мы не виноваты,
что вашего кандидата так не любят избиратели. Вы же знаете, изменить результаты
выборов можно на три или четыре процента, но никак не на двадцать. И учтите, мы
идем на очень большую уступку, разрешая отнять у нашего кандидата семь-восемь
процентов набранных голосов, тогда как ваш кандидат теряет только один.
По-моему, это свидетельство нашего желания выполнить все договоренности.
— Все понял, — отозвался вице-премьер. — Мне
кажется, твой план самый удачный. Сейчас я позвоню губернатору. У него был
небольшой сердечный приступ, но он пока лежит в своем кабинете. Что он должен
делать?
— Ничего. Пусть только не мешает моим людям. И пусть
примет Бронштейна, тот ему все объяснит.
— По-моему, он видеть не может этого вашего
американского еврея. Неужели ты не мог найти никого получше одесского проходимца?
— У этого проходимца всегда самые лучшие
результаты, — возразил Петровский. — А если он ему не нравится, мы
можем оставить все как есть.
— Не говори глупостей, — опять разозлился
вице-премьер, — и нечего делать из меня антисемита. У меня жена еврейка,
как тебе хорошо известно. Но мне не нравится, когда наши внутренние проблемы
решают приехавшие из-за океана иностранцы.
— Вы же сами назвали его одесским евреем, —
напомнил, улыбнувшись, Петровский. — А такие люди нужны по обе стороны
океана. К тому же у него есть и российское гражданство. Позвоните губернатору
прямо сейчас. Пока еще есть время, мы успеем убрать часть бюллетеней.
— Сейчас позвоню, — согласился наконец
вице-премьер. Он уже хотел положить трубку, но неожиданно сказал: — Послушай,
Святослав, давно хочу тебя спросить: откуда ты набираешь свою команду? У тебя
самые умные мужчины и женщины в нашей стране. Иногда мне кажется, что ты их
как-то по-особенному дрессируешь.
