– Я ему велел узнать общие сведения, – пояснил Степан, – прописку, наличие родственников. А уж потом, после разговора с Мариной Фунтовой, велел копать глубже. И вылезли квадратные метры. У Ксении в собственности несколько квартир.
– Ну и ну! Все интереснее и забавнее. И хозяйка Жоржика… – протянула я, – чем дольше я о ней думаю, тем яснее становится: что-то тут не так!
– Где? – не понял Степа.
– По какой причине она вдруг сообщила совершенно посторонним людям про…
Степан не дал мне договорить.
– Марина твоя фанатка. Увидела любимого автора и бросилась предупредить тебя, что Ксения не та, за кого себя выдает, у нее все хорошо с деньгами.
– Я хотела задать другой вопрос, – сказала я. – Приятно, конечно, чувствовать себя звездой. Но ведь, сообщая правду о балерине, Фунтова без стеснения призналась в своем неприглядном хобби: подглядывании за соседями. Она же могла как-то по-другому объяснить, откуда узнала, что Ксения не бедствует. А Марина давай вещать, как в объектив смотрит. Странно. Телескоп!
Я замерла.
– Что с ним не так? – спросил муж.
– Не знаю, – призналась я, – вернее, не могу пока объяснить, что меня в подзорной трубе смутило! Но что-то там есть! Неправильное. Я его увидела, хотела спросить, почему так, но не решилась прерывать откровения Марины. А потом забыла про свое желание. Сейчас вспомнила: что-то меня тогда удивило. Но что именно? И откуда взялась Соня?
– Хороший вопрос, – похвалил меня Степа. – Еще один вдогонку. Где на него ответ искать?
Я встала.
– Есть человек, который стопроцентно даст объяснения. Прямо сейчас я отправлюсь к Ксении Петровне и постараюсь выяснить у нее правду.
– Подожди, – попросил муж, – Юра про Викулову кое-что тебе сообщит: родители, прописка, работа. Я только в общих чертах про Софью тебе рассказал.
Глава 34
Увидев меня на пороге, Ксения не смогла сдержать возгласа:
– Опять вы? Простите, я занята.
Я бесцеремонно вошла в крохотную прихожую.
– У меня всего один вопрос!
– Задавайте!
– Может, в комнату пройдем? – предложила я.
– Там не убрано, – нашла причину для отказа хозяйка.
– Кто такая Соня? – спросила я. – Почему она похожа на Любу так, что их легко перепутать?
Балерина изобразила непонимание.
– Соня? О ком идет речь?
Я прислонилась к стене.
– Софья Алексеевна Викулова. У нее не самая простая судьба. Детство в богатой семье, добрые папа-мама, дом полная чаша. Институт, работа в рекламном отделе фирмы отца, помолвка, свадьба… И вдруг! В середине девяностых Алексей Викулов погибает при взрыве собственной машины. Вместе с ним на тот свет уходит и жена. Софья в один миг стала круглой сиротой. Хорошо, что она уже была взрослой, имела свою семью, ее не забирали в детский дом. Софье надо жить дальше. Но на нее продолжают водопадом литься беды. Фирму отца забирают за долги. Загородный дом, в котором жили Викуловы, оказывается, находился под залогом в банке. Очень быстро Соня лишается и особняка, но у нее остается прекрасная квартира в центре Москвы. Все, что произошло, трудно пережить, но у Сони есть где жить, рядом любимый муж Владимир. Через год после гибели родителей Володя спотыкается на улице, падает, ударяется головой о крышку люка канализации и умирает на месте от черепно-мозговой травмы. Соня остается одна. С работы ее, понятное дело, уволили почти сразу после смерти отца. Судя по документам, Соня более нигде не работала. На что она жила? Сейчас можно устроиться куда-то без трудовой книжки.
Я замолчала. Ксения Петровна смотрела на меня. И тут из комнаты послышался шорох. Прежде чем хозяйка квартиры открыла рот, я одним прыжком очутилась около тщательно закрытой Ксенией двери и что есть силы толкнула ее. Раздался вскрик. Сезам открылся, я увидела Софью, которая держалась за лоб.
На лице балерины почему-то на секунду появилась по-детски счастливая улыбка. Но потом Ксения закричала:
– Нахалка, немедленно убирайся! Дрянь! Сейчас полицию вызову!
Я поняла: хозяйка не улыбалась, ее рот исказила гримаса.
– Мамочка, не надо, – попросила Соня, – давай спокойно объясним, что к чему.
Балерина затрясла головой.
– Она всем расскажет! Позор будет! Люди в меня пальцем тыкать станут! Я не вынесу этого!
– Мамочка, – повторила Соня, – давай спокойно обсудим ситуацию.
– Нет, нет, я не хочу, – впала в истерику Ксения, бросилась к двери и скрылась за ней.
– Там ванная, – вздохнула Софья, – мамуля сейчас в себя придет. У нее старые понятия. Она живет в Советском Союзе, не в современной России. Возраст у нее почтенный, трудно меняться. И мать до сих пор думает, что она знаменитость. На улицу не выходит без прически, макияжа, в магазин наряжается, как на праздник. Один раз я у нее осторожно спросила:
– Мамочка, зачем ты на ночь бигуди накручиваешь?
Она ответила:
– Завтра надо пойти к доктору за рецептом. Не могу же я отправиться лахудрой? Очень хорошо помню, как мы с Сережей поехали на дачу, а я поленилась причепуриться. Нам понадобилось хлеба купить, остановились у магазина, вошли внутрь… Подбегает женщина: «Ах, ах, вы Ксения Гасконина?! Обожаю вас!» Я хотела ей несколько теплых слов в ответ сказать. Но она отпрянула: «Простите, я перепутала, вы не знаменитая балерина». Сережа ей объяснил: «Нет, перед вами именно любимая танцовщица». Тетка рассердилась: «Обозналась я! Гасконина красавица, а эта страшненькая, на голове три пера, кожа лица желтая. Есть сходство с танцовщицей, но разве их можно рядом поставить?» Мне эта встреча стала уроком на всю жизнь.
Соня села в кресло.
– Вы устраивайтесь поудобнее.
Я опустилась на диван.
– Мама застряла в своем прошлом, – продолжала Софья, – я пробовала причесать ее с помощью брашинга, она в ужас пришла, только бигуди признает. И не понимает, что людей, которые помнят звезду Ксению Гасконину, почти не осталось. Балет сейчас не так популярен, как в мамину молодость. Но я ее не разубеждаю. Пусть считает себя знаменитой!
Я поежилась.
– Вы невероятно похожи на Любу. Одно лицо. Мимика. Стрижка. Фигура. Прямо копия. Только одеваетесь иначе.
Софья показала на ухо.
– У меня есть родинка. Мама говорит, у папы такая же была. То, что у нас с Любочкой одно лицо, вовсе не удивительно. У близнецов всегда так!
Я потрясла головой.
– Софья, простите! Я ничего не понимаю.
– И мне непонятно, зачем вы лезете в нашу жизнь, – прозвучал из коридора голос Ксении, она вошла в комнату, – лучше вам уйти. Прямо сейчас!
