Степан резко перевел разговор на другую тему:
– Женщину, которую мы видели на фото, никак нельзя спутать с Любой. Да и Софья давно не выходит из поднадзорной палаты. Кто же так ловко ею прикинулся и зачем?
Ксения встала.
– Мне надо в туалет.
– Пожалуйста, третья дверь слева, – подсказала я.
Балерина вышла, и через пару секунд в кармане у Любы зазвонил телефон. Она схватила трубку.
– Да, кто это?
– Софьюшка, это мама, – нежно пропела старшая Гасконина, возникая на пороге, – звоню по номеру, который ты мне дала, доченька. Я им постоянно пользуюсь.
Люба бросила на пол трубку и наступила на нее ногой.
– Право, не стоило этого делать, – вздохнула я, – мы рассчитывали, что вы занервничаете, потеряете над собой контроль и схватите звонящий телефон, не подумав, что он принадлежит «Соне». Интересная, однако, вам в голову мысль пришла! Придумать несуществующую сестру.
– Это она мне подсказала! – завопила Люба, показывая пальцем на Настю. – Ее это идея!
Глава 39
– Моя? – поразилась Анастасия. – Невероятная ложь!
– Да ну? – потеряла самообладание Люба. – Сейчас всю правду выложу!
И младшая Гасконина завела рассказ.
Жизнь Любы – ад. Денег нет. Мужа, который будет заботиться о ней, обеспечит ее всем необходимым, нет. Любовь Сергеевна была вынуждена жить вместе с матерью. С ужасной занудой! Истеричкой! Плаксой! Бывшая балерина начинала каждый день одинаково. Когда Любочка рано утром, эдак в полдень, зевая, выходила на кухню, противная мать, одетая, причесанная и при макияже, мигом спрашивала:
– Ну как? Пойдешь сегодня на биржу труда?
Ксения Петровна наивно полагала, что там Любе найдут работу. Один раз, когда мать надоела так, что сил терпеть не нашлось, Любаша таки сходила в место, где толкутся безработные, узнала, что ей предлагают ставку нянечки в больнице, и ушла. На что Люба жила? А на пенсию мамы! Ксения отдавала все деньги дочери. Бывшая балерина платила за квартиру, свет, газ, покупала продукты. Где она брала средства? Продавала драгоценности, которые ей щедро дарил супруг. Люба не голодала, не жила в бараке, у нее даже был бензин, чтобы ездить на своей машине. Но автомобиль-то старый! Ей хотелось слетать на море, пошопиться в ЦУМе, поужинать в ресторане. Но прижимистая, вредная мамаша считала каждую копейку.
Когда Ксения сломала ногу, дочь сообразила: вот он, шанс! Люба тщательно обыскала обширные апартаменты, нашла тайничок, где мать прятала брюлики, и чуть не зарыдала. В шкатулке осталось всего одно колечко. Понятное дело, доченька приделала к нему ноги. А потом ей в голову пришел план обогащения.
Подруга Любы, придурковатая Соня Викулова, не раз заговаривала об отсутствии средств на жизнь, она жила в прекрасной квартире родителей. Любочка знала, что Соня любит выпить, а ума у нее никогда, даже в юные трезвые годы, не было. Младшая Гасконина предложила Соне:
– Я куплю твое убитое жилье. Оно никому не нужно, грязное, ремонта сто лет не было. Ты получишь прописку в коммуналке. А жить тебя я оставлю на старом месте. Очень выгодное предложение. Будут у тебя средства на пожрать и выпить.
Софья, которая тогда уже была не совсем адекватна, сочла это предложение редкой удачей. Ей в голову не пришло спросить: почему Гасконина вдруг решила купить квартиру, но не просит хозяйку съехать? Цену Соня запросила копеечную. Люба приобрела за смешные деньги прекрасные апартаменты, зарегистрировала Соню в коммуналке и сказала ей:
– В норе, которую я от тебя получила, нужен ремонт. Поживи пока тут временно.
«Временно» растянулось надолго. Где Любочка нарыла денег на покупку квартиры Сони? Так она же продала родительские апартаменты, приобрела для матери однушку на дне жизни, квартиру Софьи ушлая подруга детства получила почти даром. На руках у Любоньки оказалась приличная сумма, она начала себя баловать.
Деньги такая интересная вещь. Тебе кажется, что их много, полон кошелек, ты весело их тратишь, и… они вдруг закончились. Люба опять стала нищей. Но теперь ей пришлось хуже, чем когда она жила с матерью. Все расходы надо было оплачивать самой. Гасконина решила создать журнал в Интернете, понадеялась зарабатывать на рекламе, но ее материалы, попросту переписанные из других изданий, никого не интересовали. От полного отчаяния Люба пустила к себе жить Соню, которую признали инвалидом по душевному заболеванию, ей платили пенсию. Она шла на оплату квартиры. На еду не хватало. Люба закрыла рукой лицо и закричала: «Я была совсем одна, совсем одна, настолько одна, что позвонила тете Гале, хотела у нее хоть тысячу рублей занять! Одну! Ответила Настя, с которой я не знакома никак!»…
Анастасия, которая именно в этот момент взяла бутылку, чтобы налить себе минералки, и уронила ее, та с грохотом упала на пол, вода из открытого горлышка полилась на пол.
– Простите, – смутилась Настя, – я напачкала тут.
– Ерунда, это просто вода, и ее совсем немного, – улыбнулась я, взяла из пачки бумажные салфетки, промокнула пол и выбросила их в корзину. – На чем мы остановились?
Люба сделала глубокий вдох и дальше продолжила свой рассказ уже спокойным голосом. Я старалась не пропустить ни слова.
Анастасия приехала к Любе, оглядела ее хоромы, пояснила, что никогда, никому ни копейки под честное слово не дает, в деньгах отказала, но предложила сдавать апартаменты Любы для съемок разных программ, кинофильмов. Гасконина обрадовалась. Так у нее возник пусть нестабильный, но все же заработок. Соню Любаша сдала в психиатрическую клинику, та стала совсем плохой. Комнату Викуловой в коммуналке Люба стала сдавать по часам, обрела постоянных клиентов… Жизнь налаживалась. Потом Анастасия спросила:
– Как ты думаешь, Ксения Петровна может согласиться со мной встретиться?
– Мать Галину терпеть не может, и тебя тоже из-за того, что ты ее дочь, – честно ответила Любочка. – Зачем тебе мамахен?
Настя сказала:
– Я видела программу про одну певицу, она работала в Мексике, написала потом книгу, упомянула в ней Ксению. С балериной связана неприятная история. Она украла золотой сервиз огромной стоимости, миллионы долларов.
Настя изложила Любе все, что узнала про Ксению. Люба остолбенела. Значит, у противной мамаши есть еще золотишко в кармашках. И как к нему подобраться? Ксения вычеркнула дочь из своей жизни, не желает с ней общаться!
Люба тайком скаталась пару раз к месту, куда отселила мать. Ей удалось увидеть Ксению. Та не выглядела убогой: стройна, ухожена, совсем не плохо одета, она несла туго набитый пакет из супермаркета. Любу чуть не стошнило от злости. Значит, золотой сервиз реальность. Мамашка продает его по частям! Шикует! У нее новые туфли! А Люба сто лет себе ничего не покупала. Где мерзавка хранит антикварный сервиз из чистого золота? Как до него добраться?
