Книга Нарушитель спокойствия, страница 61. Автор книги Ричард Йейтс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Нарушитель спокойствия»

Cтраница 61

– Где я могу заказать такси?

– Мы можем вызвать его для вас, сэр.

– Будьте любезны.

В такси он почувствовал себя так, словно владел всем Лос-Анджелесом, словно владел всем миром. В его бумажнике обнаружилась приличная сумма – больше двухсот долларов, – и тут же возникла идея, на что их частично потратить.

– Притормози, как увидишь торговца цветами, – сказал он таксисту. – Первого попавшегося.

Он купил дорогой букет из разных весенних цветов, а после недолгих раздумий взял и второй. Потом направил таксиста к своему дому, где нажал звонок на двери управляющего.

– А, мистер Уайлдер! Выглядите гораздо лучше. Как здоровье?

– Очень хорошо, спасибо. Я хотел бы принести извинения за все проблемы…

– Что вы, не было никаких проблем. Просто мне показалось, что вы нуждаетесь в медицинской помощи, и я позвонил доктору Чедвику.

– Вы поступили правильно. А это цветы для вашей супруги.

– О, благодарю. Это очень… трогательно, мистер Уайлдер. Не зайдете к нам на несколько минут?

– Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз. Вы не знаете, дома ли сейчас две женщины, мои соседки? Я бы хотел извиниться и перед ними.

– Это будет очень любезно с вашей стороны. Насколько я знаю, они сейчас дома, но вы ведь и сами можете это выяснить, нажав их звонок.

Он ожидал увидеть двух дам почтенного возраста, однако старшей из них – весьма ухоженной особы с хитроватым лицом и окрашенными хной волосами – на вид было не более пятидесяти. Вторая – хорошенькая блондинка лет двадцати, – вероятно, была ее дочерью. Судя по всему, эта парочка приехала в Лос-Анджелес с намерением устроить младшей карьеру в Голливуде.

– Прошу прощения, – сказал он, – меня зовут Джон Уайлдер, и я живу в соседней квартире. Я только хотел сказать, что очень сожалею обо всем этом шуме и причиненном вам беспокойстве, – и вот, я принес вам это.

Старшая придирчиво оглядела его с ног до головы, прежде чем расплыться в благосклонной улыбке:

– Как это мило! Джой, взгляни на цветы! Не правда ли, они прелестны?..

Еще немного погодя он снова был один у себя дома, наслаждаясь чувством выполненного долга. Квартира нуждалась в уборке – битое стекло на полу, несколько опрокинутых стульев, коричневое пятно от виски на стене, – но все это были мелочи. Он уже много лет не испытывал такого прилива энергии. Похоже, опорожнив ту бутылку в раковину, он совершил самый разумный поступок в своей жизни.

Слишком славным выдалось это утро (или уже день), чтобы проводить его в четырех стенах; и вскоре он, даже не надев пиджак, отправился на прогулку по бульвару Санта-Моника, испытывая сильное желание улыбаться и приветствовать взмахом руки каждого встречного. Достигнув большого солнечного пятна на тротуаре между деревьями, он остановился и несколько минут медленно вращался на месте, подставляя лицо живительным лучам.

Затем подошел к киоску «Оранж Джулиус» и взял их фирменный напиток в бумажном стаканчике, оказавшийся приторно-сладким и не особо приятным на вкус; зато апельсиновый аромат напомнил ему о множестве простых радостей, которыми он был обделен в последние алкогольные годы. Далее ему подвернулся небольшой местный универмаг – не чета громадному супермаркету, где они были с Памелой, – и он заглянул туда с намерением купить что приглянется. Обратно он вышел, неся пакет с дюжиной персиков в одной руке и упаковку с дюжиной бутылочек содовой воды в другой, – это сочетание еды и питья показалось ему самым подходящим для такого дня.

По возвращении домой он первым делом жадно впился зубами в персик, а потом бросил несколько кубиков льда в высокий бокал и наполнил его содовой.

– Было да сплыло, – сказал он, сняв ботинки и погрузившись в мягкое кресло. – Прости, Памела, но все, что между нами было, то сплыло без следа.

Когда зазвонил телефон, он подумал, что это может быть Памела или Манчин, и потому не сразу взял трубку, настраиваясь на серьезный разговор.

– Мистер Уайлдер? Это доктор Чедвик.

– О, здравствуйте. Насколько понимаю, мы формально незнакомы, но я хочу вас поблагодарить. Сейчас я чувствую себя на миллион долларов.

– Вот и славно. А то я удивился, узнав, что вы покинули больницу.

– Просто я не видел причин там оставаться. Я был слишком здоров для больничных покоев.

– Понятно. И чем вы сейчас занимаетесь?

– Прямо сейчас? Ем персики.

– Очень хорошо.

– И запиваю их огромным количеством содовой.

– Чем-чем запиваете?

– Газировкой.

– А, отлично. – В трубке раздался короткий смешок. – Вы не будете против, если я зайду проведать вас завтра утром?

– Конечно заходите, если есть желание. Еще раз спасибо вам, доктор.

Вот это, пожалуй, был единственный нужный ему тип врача – и не только сейчас, но и вообще, – единственный тип врача, в котором он когда-либо действительно нуждался: опытный врач широкого профиля, который в критической ситуации не замедлит с отправкой его в больницу и который лишь одобрительно хмыкнет, узнав, что пациент пошел на поправку. К черту всю эту психиатрию! По большому счету, Джон Уайлдер сам отлично знал, как о себе позаботиться.

Понемногу он начал тяготиться присутствием на столике телефона, готового в любую секунду зазвонить или, что еще хуже, способного одним своим видом подвигнуть Уайлдера на звонок, как это было в случае с Полом Боргом. Он мог позвонить Карлу Манчину; он мог позвонить доктору Роузу; он мог – если совсем утратит контроль над собой – позвонить Дженис и Томми.

С наступлением вечера пришла усталость, но не сонливость, а эйфория по поводу прекрасного самочувствия начала угасать. Единственным, что могло погрузить его в сон, была выпивка – всего одна или две порции, в качестве лекарства, – и посему он отправился в ближайший винный магазин, где купил бутылку виски.

– Эй, вы забыли сдачу! – крикнул кассир ему вслед. – Сэр, ваша сдача!

Но Джон Уайлдер не хотел терять время на такие пустяки; его голова была занята более важными планами. Надо было не только развязаться с Манчином, Памелой и их проектом, но и сделать это таким образом, чтобы сорвать производство фильма. Помимо этой, были и другие, еще более мрачные мысли, но они пока что не обрели четкой формы, и он решил оставить их на утро.

Он снял одежду и поставил бутылку на столик у кровати, а немного погодя забрался под простыню и лежал неподвижно, как труп, пока его не сморил сон.

Прошло, казалось, лишь несколько минут, когда он пробудился с таким чувством, будто весь мир разваливается на части. Ждать до утра было нельзя. Он выскочил из постели, еще не вполне понимая, что делать; а когда это понимание пришло, одеваться было уже некогда. Нагишом устремившись на кухню, он схватил самый большой нож, затем бегом вернулся к телефону и перерезал провод. Это было сделано вовремя: замешкайся он еще на мгновение, телефон зазвонил бы и голос, похожий на мистера Эпштейна из Марлоу, объявил бы ему, что он является Мессией.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация