Процессия направлялась в сторону классных комнат, и это слегка приободрило Магнуса: хотя ему частенько бывало там смертельно скучно, всё-таки класс – знакомое место, в котором не должно произойти ничего ужасного.
И всё же, когда они шли мимо окон, выходящих на школьный двор, Магнус чуть не закричал от ужаса.
Изолятор исчез. Исчез бесследно, как и не было. Стёрт с лица земли взрывом, от которого недавно содрогнулась школа.
А на том месте, где прежде был изолятор, стояла теперь стена зелёного тумана, такого плотного, хоть руби топором, и к тому же клокочущего и шевелящегося, будто нечто живое.
– Вагнер, малыш Швоб, – ошеломлённо проговорил Магнус. – Они…
Вацлав мерзко расхохотался:
– Не твоё дело, Недомерок. Не лезь куда не просят!
Они прошли мимо классных комнат и поднялись по лестнице. Магнус узнал галерею, по которой бежал за Плевком, когда тот забрал его медальон.
Главный в скафандре достал ключ и открыл одну из загадочных дверей в галерее, дождался, пока все войдут внутрь, и только тогда зажёг жёлтые шарообразные лампы, свисавшие с потолка.
Комната оказалась похожей на химическую лабораторию, загромождённую рабочими столами и сломанными инструментами. В центре стояло нечто вроде медицинского кресла, а вокруг в бутылях из прозрачного стекла, подсоединённых к большим металлическим баллонам, булькала изумрудная жидкость. Хитросплетение шлангов вело к машинам, которые прерывисто пыхтели, как тяжело дышащий человек.
– Здесь уже безопасно, – сказал главный и снял с головы шлем. – Удивлён, Миллион?
Удивлён – не то слово. Магнус невольно отшатнулся, узнав главного экспериментатора в лицо.
– Господин директор!
В запотевшем пенсне, с измождённым лицом и прилипшими ко лбу прядями волос – Могильщик сейчас как никогда прежде оправдывал своё прозвище.
Двое помощников тоже сняли шлемы и тихо ржали, как две лошади. Кнёдль и Брецель. Надзиратели, похожие на ротвейлеров.
– Это называется на ловца и зверь бежит, Миллион, – пошутил директор, потирая руки от удовольствия. – Наверное, вам следовало бы представить нам юное создание, которое вас сопровождает?
– Она ни в чём не виновата, – запротестовал Магнус. – Отпустите её. Я один буду за всё отвечать.
Но Мимси была недовольна таким поворотом событий.
– Чего ты плетёшь? – возмутилась она, вырываясь из лап своего тюремщика. – Хочешь сказать, я не смогу сама за себя постоять?
Раздался громкий хлопок, и Мимси покатилась по полу и замерла там, наполовину оглушённая.
– Гады! – заорал Магнус. – Гады!
Большой Вацлав скрутил его и упёрся коленом в поясницу.
– Связать, – приказал директор, – а то не даст спокойно работать.
Понадобилось подкрепление в лице второго надзирателя, чтобы повалить Магнуса на пол. В мгновение ока ему стянули ремнями лодыжки и запястья и пристегнули к креслу.
– Ну вот теперь вы наконец посидите смирно, – одобрил директор. – Можно перейти к более серьёзным вещам.
– Что вы хотите с нами сделать?
Могильщик беспечно пожал плечами:
– Вы уже видели, что случилось с изолятором. Нам очень жаль. Авария произошла по недосмотру этих двух имбецилов, – сказал он, кивнув на Кнёдля и Брецеля.
– Авария? Вы называете это аварией?
– …Авария, которая лишила нас наших юных объектов исследования, – продолжал Могильщик с таким беззаботным видом, будто речь шла о горстке белых мышей. – К счастью, мы предусмотрительно устроили здесь запасную лабораторию. Это очень надёжное место, прекрасно защищённое от любопытных вроде вас. Вы знаете, с каким уважением я отношусь к вам, Миллион, но на этот раз вы пришлись как нельзя более кстати: сонная болезнь, доставившая вам столько неудобств, нам, напротив, очень поможет.
– Что вы имеете в виду? – спросил Магнус.
– Сейчас объясню. Газ «Изумруд», который мы тестируем, обладает множеством свойств. Мы пока изучили ещё далеко не все эти свойства, но главная отличительная черта этого газа (если нам удастся полностью его подчинить) будет решающей для нашей армии в случае возникновения конфликта с Западной Сильванией.
– Я ни слова не понимаю из того, что вы городите. При чём здесь я?
Магнус решил заставить его говорить как можно дольше, чтобы выиграть время. Краем глаза он посматривал на Мимси, надеясь обнаружить хоть какую-то реакцию. Но она, похоже, смирилась со своей участью и сидела в углу лаборатории под присмотром Большого Вацлава.
– Газ «Изумруд» открывает дверь в сферу сна, Миллион, ни больше ни меньше! – продолжал директор. Он указал на стеклянные бутыли, в которых бурлил странный зелёный бульон. – Профессору Оппенгейму удалось перевести этот газ в жидкое состояние. Когда разберёмся с его дозированием, мы сможем влиять на сны людей. Вы понимаете, что это означает? Проблема только в том, что закрывать эту дверь мы пока не научились. Злополучный взрыв, который сегодня произошёл, вычеркнул изолятор из реального мира. Понимаете? Ваши товарищи не умерли, Миллион, по крайней мере, мы так полагаем: их всего лишь перебросило в сферу сна. Мы рассчитываем на вас, чтобы получить доказательство, что это действительно так.
– Доказательство? Но как я могу в этом помочь?
– Вы отправитесь туда к ним.
Бред. Полнейший бред.
– Но почему именно я?
– Ваша болезнь, Миллион. Ваша способность мгновенно перемещаться из бодрствования в сон. Благодаря этой способности вы становитесь… как бы это сказать? Идеальным подопытным кроликом.
– Предупреждаю, – пригрозил Магнус, – вам не поздоровится, когда об этом узнает мой отец!
– Напротив, он будет очень горд, что вы приняли участие, пускай и против собственной воли, в важнейшем открытии, которое станет огромным вкладом в будущее нашей страны.
И в будущее колоссальное богатство самого Рикарда Миллиона, подумал Магнус и едва не заплакал от отчаяния, вспомнив папку с бумагами, которая лежала во внутреннем кармане кителя Мимси. Транспортная накладная в этой папке доказывала, что его отец с самого начала был в курсе всей истории.
Возможно, именно он и оплатил или, ещё хуже, организовал испытание газа на сиротах из лицея? Неужели его алчность так безгранична, что он готов ради обогащения подвергать опасности детей, даже родного сына?
Магнус тяжело сглотнул: у него не было ответов на эти вопросы.
– Взрыв наверняка слышала куча народу. Вам не позволят продолжать эксперименты.
– Кто это его слышал? Господин Прибилитц? Он глух как тетерев, – развеселился директор. – Вы так этого и не поняли? Обычно его ушами служит хорёк, но сегодня маленькое чудовище спит мёртвым сном. Благодаря безвредному лекарству, которое мы подсыпали в его любимые сладости.
