Гэбриель криво улыбнулся волшебнику:
– Давай попробуем.
– Ладно. Вот придем в Пятипрестолье, я поищу другой шар. Или найдем надежного провидца, он…
– Нет, давай прямо сейчас. Очень тебя прошу.
Муг встревоженно подергал бороду и беспомощно посмотрел на Клэя, который внезапно обнаружил удивительный нарост на ближайшем корявом стволе. Волшебник тяжело вздохнул и, порывшись в бездонной суме, вытащил оттуда хрустальный шар.
– Ты не забывай, Кастия очень далеко, – предупредил Муг приятеля. – Может, ничего и не разберешь, даже если эта штука сработает.
Гэбриель, скрестив ноги, уселся на глинистую землю и положил хрустальный шар на колени. Муг пристроился напротив, а Клэй остался стоять чуть поодаль – ему не очень-то хотелось видеть, что покажет шар.
– И что теперь? – спросил Гэб. – Произнести ее имя или еще как окликнуть?
– Нет, вслух не надо окликать, она же тебя все равно не услышит. Призови ее мысленно – ну, вспомни ее и постарайся как можно дольше удержать это воспоминание.
Гэбриель закусил губу и уставился на шар, в котором внезапно заклубился лиловый туман. От неожиданности все трое вздрогнули.
– Сосредоточься, – велел Муг. – Представь ее в мельчайших подробностях, как живую.
В клубах густого тумана время от времени мелькало то ухо, то бровь, а потом все снова затягивалось лиловым маревом. Наконец туман рассеялся, открыв бескрайний черный океан, волнующийся под сизым небом.
«Это не океан, а черный лес, – сообразил Клэй. – Жуть».
Море иссохших деревьев тянулось до самого горизонта. Клэй поежился, вспомнив, какие чудовища таятся в чащобе. Наконец показались каменистые предгорья, а за ними башнями огромной крепости высилась Императорская Мантия – величественная гряда гор, покрытых ледниками и увенчанных снежными шапками; в темных бездонных ущельях обитали кошмарные монстры. Вот и сейчас над туманными вершинами тенью мелькнула какая-то длинношеяя тварь с огромными кожистыми крыльями – и тут же скрылась за скалой.
За спиной громко хрустнула ветка – вернулся Матрик. Он подошел к Гэбриелю, но тот, не отрываясь, глядел в шар.
Горы сменились степью, где среди пожухлой травы там и сям виднелись мощеные тракты и редкие деревушки. Крайния. В шаре возникла сначала бурная река, через которую перебиралось стадо диких лошадей, а потом – деревня, раскинувшаяся по обоим берегам.
Что-то было не так. Сперва рассудок Клэя отказывался воспринимать увиденное. По реке плыли трупы – тысячи трупов. Все русло было перегорожено, как плотиной, грудами распухших, вздувшихся тел: мертвенно-бледные конечности, кровоточащие алые раны, бельма глаз, ужас и мука на лицах, искаженных предсмертными гримасами.
– Воду в реке отравили трупным ядом, – прошептал Гэбриель. – И теперь тела павших защитников города станут причиной смерти тех, кто еще остался в живых.
– Не отвлекайся! – прикрикнул на него Муг, потому что в шаре снова взвихрился лиловый туман. – Сосредоточься и смотри!
Изображение сдвинулось, но Гэбриель завороженно глядел на реку, превратившуюся в вязкое кровавое болото, и лишь потом наконец оторвал взгляд от мутной воды. Клэй невольно подступил поближе. Внезапно сердце у него захолонуло, дыхание сперло.
По слухам, Кастия была прекрасна и неприступна. Самое отдаленное людское поселение стало свидетельством неукротимого духа тех, кто построил город мечты там, где не было места ужасам. Увы, сейчас Клэй ничего такого не увидел, зато не мог отвести глаз от кошмара, окружившего город со всех сторон, до самого горизонта.
Клэю довелось повидать и армии, и войска ополченцев, и просто толпы (не важно, озлобленные или восторженные); он хорошо представлял себе, что такое сто тысяч человек, – примерно столько стекалось к развалинам Каладара, когда все банды Грандуаля устраивали Праздник Брани. А вот орды он никогда еще не встречал. Рассудок отказывался воспринимать увиденное. Во рту пересохло. Надежда спасти Розу захлопнула ставни, потушила свечи, свернулась клубочком и спряталась под кровать.
Гэбриель вскрикнул, как от удара. Картинка в шаре мигнула и пропала. Все замерли. Матрик застыл на месте. Муг, зажав рот обеими руками, уставился на Гэба, будто ожидая, что тот вот-вот взорвется.
Что, собственно, и произошло.
Гэбриель схватил хрустальный шар и метнулся к ближайшему валуну.
– Погоди! – Муг протянул руку, но не двинулся с места, понимая, что остановить Гэба невозможно.
С криком, похожим одновременно и на горестный вопль, и на боевой клич, Гэбриель поднял шар над головой и яростно шваркнул его о камень. Шар тоненько звякнул, как хрустальная чаша, задетая серебряной ложкой. Гэб долго молотил шаром по равнодушным камням до тех пор, пока не послышался легкий треск, с каждым ударом становясь все громче и громче. Клэй испугался: а вдруг шар расколется, разлетится на мелкие кусочки и все заключенное в нем волшебство вырвется на свободу? И что будет потом – никому не ведомо.
Гэбриель схватил шар в охапку, завыл, как каскарский берсерк, и помчался к реке, вниз по лесистому склону. Из треснувшего шара вырывались клубы лилового дыма. На берегу Гэбриель запустил шар в реку – тот без всплеска ушел под воду, – а сам, растратив гнев, бессильно опустился на колени и зарыдал.
Муг с трудом сдерживал слезы.
– Простите… – простонал он, ни к кому особо не обращаясь. – Я думал, у него настроение поднимется, если он увидит дочку… ну, или если узнает, что она жива.
– Значит, Роза все-таки в Кастии? – спросил Клэй. – Она жива?!
Волшебник заморгал:
– Жива, конечно, иначе мы ничего бы не увидели. Но… – Он умолк.
Дальше можно было не объяснять: да, Роза была жива – крошечная мошка, трепещущая в паутине, куда устремились бесчисленные полчища пауков.
«Ты же об этом догадывался, – напомнил себе Клэй. – И Гэбриель тоже». То, что показал шар, ничего не меняло. То, что поход в Кастию – гиблое дело, было известно и неделю назад.
Клэй вскинул полегчавшую котомку на плечо и сказал другу:
– Знаешь что, мы с ребятами пойдем в Кастию спасать твою дочку. Как надоест сидеть на берегу и горе горевать, присоединяйся, будем только рады.
Он повернулся и побрел на восток, не дожидаясь, пойдут ли друзья следом.
Клэй знал, что пойдут.
Обязательно пойдут.
Глава 16 Змеи и львы
После выходки с хрустальным шаром Гэб всю дорогу брел позади, а на закате и вовсе потерялся. Попросив друзей остановиться на привал, Клэй пошел на поиски приятеля. Гэбриель сидел на стволе поваленного клена, безутешно всхлипывал и дрожал мелкой дрожью.
– Она погибла, – простонал он. – Роза погибла, Клэй. Погибла.
– Ничего подобного, – сказал Клэй, изо всех сил стараясь придать голосу уверенность, которой сам не ощущал.
