— Или мы за ним. — Тоня независимо повела плечиком. — Как только ты уйдешь, дядя Гриша перенесется в мир формул, и мы с Олей должны будем проследить, чтобы он не забыл пообедать. Да, Оля?
— А я бы хотела на экскурсию, — отозвалась та. — Мне нужно отвлечься, и археологический музей подошел бы как нельзя лучше. Но раз тетя Лена не может… Марк, вы не составите мне компанию?
Организатор тура смотрел на девочку с таким неприкрытым ужасом в глазах, что Марьяне стало смешно. Интересно, чего он так испугался?
— Нет, я не в состоянии сегодня проводить экскурсию, — довольно резко ответил он. — Пожалуйста, останься на яхте!
— А вы что будете делать? — надула губки Оля.
— Я думаю, что у полицейских могут быть ко мне вопросы, как к представителю туристической компании. Думаю, что мне нужно быть поблизости.
Оля печально вздохнула, понимая, что вряд ли может поспорить против такого объяснения.
— Если хочешь, я свожу тебя в музей, — неожиданно предложил Беседин.
Все в изумлении посмотрели на него. Полина слегка улыбнулась, видимо, подобное предложение не казалось ей в отличие от всех других нелепым. Кому, как не ей, было знать, что у ее бывшего любовника доброе сердце, и человек он, в сущности, хороший.
— Нет, не хочу, я передумала, — сказала Оля, — я останусь на «Посейдоне». С Марком.
Организатор тура скривился, как будто откусил от лимона. Компания Оли Ковалевой ему отчего-то категорически не нравилась.
— Кэп, если вы не против, я могу прокатить девочек на шлюпке вокруг острова, — неожиданно предложил Илья. — Раз уж купание с трапа вчера отменилось, а на берег они не хотят, проедем вдоль берега, посмотрим на другие яхты, может, высадимся на каком-нибудь пляже…
— Здорово! — Тоня даже в ладоши захлопала от восторга. Галина Анатольевна внимательно посмотрела на нее, но девочка не замечала ничего вокруг от обуревавшей радости. — Оль, поедем, да?
— Поедем, если ты хочешь. — В Олином голосе слышалась такая боль, что Марьяне снова стало до слез жалко эту девочку, выглядевшую осиротевшей и очень потерянной. — Полина, давай мы еще тебя возьмем.
— А что, неплохая идея. — Полина засмеялась и вдруг озорно подмигнула Валентину. — Может, капитан разрешит взять две шлюпки. Устроим состязание, а, господин старший помощник?
Озеров вопросительно посмотрел на Олега, а Беседин с болью во взоре — на Полину. Немного поколебавшись, Веденеев разрешил взять шлюпки. В конце концов в предложении не было ничего плохого.
— За девчонок головой отвечаете, — предупредил он. — И только при условии, что Елена Михайловна разрешит.
— Да пусть едут, — Ковалева махнула рукой. — Только действительно, осторожно. Валентин, Илья, я на вас рассчитываю!
— Марьяна, поезжай и ты, — с нажимом в голосе сказала вдруг Галина Анатольевна. — Тебе тоже не мешает развеяться и посмотреть на яхты, пляжи и береговую линию.
— Мне? — Марьяна изумилась так искренне, что даже рот открыла. — Может, мы лучше с Аркадием? В музей?
— Нет, — нажим усилился, в голосе пожилой дамы появились металлические нотки. — Нечего смотреть на пыль веков. Поезжай на лодке. — Она наклонилась к самому уху Марьяны и добавила: — Посмотришь за девочками.
— Хорошо, а зачем за ними смотреть? — страшным шепотом спросила Марьяна. В поведении школьниц она не видела ничего необычного. Подростки как подростки. Одна грустная, другая капризная. Вот и все.
— Потом, — одними губами ответила ее собеседница.
Капитан кивнул собравшимся, вышел из кают-компании, и через пару минут «Посейдон» вздрогнул от заработавшего в его недрах двигателя, плавно тронулся с места, взяв курс на виднеющийся вдали берег.
Галина Анатольевна встала из-за стола, обошла столики Быковского, Репнина, Китова и Ковалева, о чем-то их коротко спросила, достав что-то из кармана. Марьяна поняла, что это записки. Те самые, которые они накануне так и не закончили расшифровывать.
— Пойдем, поможешь тент со шлюпок снять, — позвал Валентина Илья.
Старпом с трудом оторвал взгляд от прекрасного лица Полины, кивнул и вслед за матросом вышел из комнаты. Потянулись к выходу и пассажиры. Марьяна и Галина Анатольевна остались в кают-компании вдвоем.
— Что они вам сказали? — нетерпеливо спросила молодая сыщица пожилую. Та довольно усмехнулась:
— Теперь я знаю, кто из них писал какую записку. Могу рассказать, но мне кажется, что, если ты не собираешься весь день проходить в халате, тебе нужно бежать переодеваться.
Марьяна опустила глаза вниз и покраснела. За всеми событиями последнего часа она действительно забыла о том, что выскочила из каюты в халате и тапочках и ходит так до сих пор.
— Я успею, — жалобно сказала она. — Мне не терпится узнать про записки, а еще про то, почему я должна следить за девочками.
— Ну хорошо. Тогда слушай.
«Ненавижу детективы. Они всегда вызывали у меня только ненависть. Я участвую в этом безумии не по своей доброй воле, а потому обязательно постараюсь сорвать вам игру. Обожаю нарушать чужие правила. Это единственное, что имеет смысл и возвращает вкус жизни».
Эту записку написал Артем Репнин. Он действительно оказался на яхте только потому, что так хотела его жена Рита. Затею он считал совершенно дурацкой, а потому собирался развлечься, сорвав планы организаторов. Как именно, он и сам не знал, но для начала написал текст, который, по его замыслу, должен был заставить организаторов заволноваться.
«Делать то, чего от тебя меньше всего ожидают — лучший способ расслабиться. Испытывать себя можно по-разному. Необязательно лезть в горы или прыгать с парашютом. Поэтому я вступаю в игру. Раз, два, три, четыре, пять. Кто не спрятался, я не виноват». Такой оказалась записка Быковского, и на вопрос, что он имел в виду, психолог пробормотал что-то неразборчивое про необходимость периодически оказываться в новых для себя обстоятельствах.
Записка бизнесмена Китова была лаконичной. «Ищите женщину», — написал он. «Вам будет очень трудно искать черную кошку в темной комнате, потому что ее там нет и не было с самого начала», — написал в первый вечер путешествия Григорий Ковалев, не собиравшийся играть ни в какие детективы и не интересующийся ничем, кроме физики. С его точки зрения, раз преступление было придуманным понарошку, значит, и искать убийцу было бессмысленно. Именно это он и имел в виду, когда писал текст.
— А сейчас вы тоже так считаете? — спросила у него Галина Анатольевна.
Ученый поправил свои очки и немного подумал.
— Нет, сейчас смысл появился, потому что убийца, по всей вероятности, действительно есть. Рита убита, вторая женщина пропала. Кому-то это выгодно. А это означает только одно: есть данные для анализа. Научного анализа. И знаете, что я вам скажу… Наука учит нас, что все новое, как правило, лежит на поверхности. Любое открытие — это просто новый взгляд на давно известные факты. Тот, кто это сделал, хорошо владел фактами. И если вы хотите раскрыть преступление, вам тоже нужно хорошо ими овладеть.
