Поцелуй, от которого вспыхнули не только губы, но и я вся. Огонь, сплавляющий нас воедино, раскаленными брызгами разлетелся по коже: там, где пальцы Гроу коснулись моей шеи под волосами. Пальцы тоже горели от прикосновения к жестким прядям, которые я бессовестно сгребла в горсть. Не удержалась, не смогла, не захотела, рухнула в этот поцелуй, врезаясь в жесткие губы ответным поцелуем-укусом. Обтекая дракона собой, чувствуя каждой клеточкой кожи малейшее прикосновение. Впитывая его, запоминая, сходя с ума от желания бесстыдно потереться бедрами о заметную выпуклость на его джинсах.
И все-таки потерлась, чувствуя, как в меня втекает хриплое рычание. Как плечи под моими пальцами становятся каменными, и кажется, сейчас тонкая ткань рубашки просто рассыплется пеплом и разлетится по ветру. А вместе с ним и я, потому что под потоками чистого пламени нельзя остаться собой.
Особенно обычной женщине рядом с иртханом.
Мысль ударилась силой шквального ветра, отнимая остатки дыхания, выпитого им до дна.
Судорожный хриплый вздох скользнул по губам, когда я неожиданно отстранилась. Я, он, мы… и летящие в стороны огненные брызги. Сама не поняла, как это произошло, словно что-то замкнуло в контактах, и нас отбросило друг от друга искровым разрядом. Отбросило, если можно так выразиться: его ладонь по-прежнему лежала на моей талии, мешая мыслить здраво. Точно так же, как дикий звериный взгляд, — залитая зеленью огня радужка и полоска вертикального зрачка. Тонкий нос, ставший, казалось, еще тоньше. Губы, горящие от моих поцелуев, я это даже проверила, когда скользнула по ним подушечками пальцев. Жесткая джинсовая ткань под моими бедрами (идиотская юбка опять задралась).
Пальцы Гроу прикасались к моей шее, поглаживая невероятно чувствительную кожу. По самой кромке волос, цепляя их. Животом я по-прежнему вжималась в его пах и однозначно чувствовала всю силу его желания. Отзывающегося во мне ненормальным горячим жаром внизу живота.
Мм…
Отступила, размыкая последний контакт, физически чувствуя, как сгущается пустота под пальцами, которые еще хранили ощущение его губ. Как тянет холодом по талии, помнящей властную тяжесть его ладони. С этим определенно надо было что-то делать, поэтому я приподняла брови и поинтересовалась:
— Зачет?
Зелень в глазах полыхнула так, что я шагнула назад.
Поняла, что подо мной кончилась крыша, но слишком поздно. Я даже испугаться не успела, подумала только, что полет копчиком вниз и головой назад может закончиться очень плачевно, когда мимо метнулась тень, раздался какой-то скрежет. Меня швырнуло вперед, впечатало в Гроу, а в следующий миг мы с грохотом приземлились на капот. Он — снизу, я — сверху. Если бы я приложилась, как он, у меня бы искры из глаз посыпались, а этот только поморщился и поинтересовался:
— Кто тебя падать учил, Зажигалка?
— Какая разница, — буркнула я, испытывая странное и доселе неизведанное чувство: поинтересоваться, не отбил ли этот драконогад себе что-нибудь. А еще лучше — проверить. Но проверять, лежа на нем… нет уж, спасибо.
— Разница есть. Я бы его уволил на хрен.
А вот нечего было глазами сверкать!
Я, между прочим, хоть с драконами и общалась, так они на меня не смотрели. На меня вообще никто так не смотрел, как он сейчас: глубоко, опасно, горячо. Настолько горячо, что даже там, где мои коленки вжимались в металл между его бедер, кожа горела. А драконогад не спешил меня отпускать, прижимал к себе, скользнул ладонью вдоль спины наверх — туда, где заканчивался край топика. Грубоватые пальцы погладили обнаженную кожу между лопаток.
— Так и будем лежать? — поинтересовалась я.
Голосом на пару октав ниже обычного.
Вообще чувство было такое, что этот тягучий голос рождается даже не из груди, а из той томительной тяжести, которой отзывается во мне эта звериная ласка. Местечко между лопатками у меня безумно чувствительное, и этот драконозмей, кажется, отлично улавливал, как от каждого движения по моему телу проходит тихая дрожь. Как легкая рябь на воде, в глубину которой лучше не вглядываться.
— Почему бы нет? Меня все устраивает.
Ну что я говорила? Драконозмей!
— Меня — нет, — сказала я и попыталась сдвинуться.
— Если будешь так ерзать, Зажигалка, я тебя изнасилую, — хрипло сказал он, и я замерла.
Не то чтобы меня проняло угрозой… а нет, проняло.
Смотрел он так, что вот-вот — и за шкирку схватит. Ладно, если рукой, а то и зубами.
Осознание этого отозвалось легкой пульсацией внутри. И совершенно первобытным: каково это — цепляться за крышу машины, подаваясь назад, когда он…
Т-т-так, тормоза, Танни! Тормоза!
— Ладно, если не боишься отморозить себе задницу…
Мой голос звучал по-прежнему хрипло, поэтому я прокашлялась.
— Ты переживаешь за мою задницу? — Уголки его губ дрогнули.
— Ага, очень. В конце концов, ты обеспечение моего гонорара.
Гроу приподнял брови:
— Я уже говорил, что ты расчетливая?
Такая расчетливая, что, если еще пару минут полежу на нем, сама его изнасилую.
— Говорил. Но вообще мы остановились на Теарин и трюках.
— Значит, так. По сценам четырнадцать плюс. — Гроу смотрел мне в глаза, я это чувствовала, потому что сама смотрела через его плечо на отражение двух лун в тонированном лобовом стекле. Упираться ладонями ему в грудь, когда ритмичные удары сердца бьют мне прямо в ладони, — то еще удовольствие.
Такое провокационное удовольствие.
— Как и обещал, они твои. По трюкам…
Вот теперь я не удержалась: взглянула на него. Наполненные зеленью глаза потемнели до человеческих, прищур снова стал чисто режиссерским. Ну, почти.
— Пообщаешься с постановщиком трюков. Если он скажет, что ты научилась нормально падать, Теарин вся твоя.
Гроу меня практически отпустил, но нормально отжаться можно было только от него. А я до сих пор не была уверена, что он не отбил себе что-нибудь основательно, поэтому приходилось на нем лежать. И принимать как данность, что его пальцы вплетаются в мои волосы, вытягивая их на всю длину, отпускают и позволяют рассыпаться нитями на ветру. Скольжение второй руки по позвонкам наводило на странные мысли: наверное, именно так настраивают инструменты.
Под себя.
— Отлично. Когда? — спросила, чтобы перебить очередную дикость.
— Да хоть завтра.
— Он завтра приезжает?
— Завтра за ужином.
— Что?!
Вот теперь я подскочила: на коленках, чудом не ссадив кожу.
— Да, ты все правильно поняла, Зажигалка. — Гроу приподнялся на локтях. — Высотные трюки и сцены с огнем тоже ставлю я. И исполняю заодно.
