Очередной сюрприз случился, когда гостья заявила мне, что нигде на корабле она спать не собирается, кроме как в каюте вместе со мной и Оливией. Благо, что я занял обычную, четырёхместную, вместо капитанских хором, похожих на стадион. Так что пришлось отпустить девушек вперёд, укладываться без меня. Не хочу смущать маркизу, да и сам боюсь смутиться.
Раз выдалось время прошёл в рубку и занял своё законное место. Получил сводку о прохождении участка зондов, по состоянию энергоресурсов и обобщённых данных. Искин, как оказалось он тоже есть на Гексане, посоветовал погрузиться в сон перед переходом. Почему-то мне стало очень любопытно понаблюдать, как это происходит, вот и остался на мостике.
Переход в подпространство – это нечто новое и неизведанное. Я приготовился, удобнее расположившись в кресле пилота. Ожидая начала процесса, сосредоточил внимание на центральной панели, где по-прежнему отображался космос с мириадами звёзд. Изображение передаётся столь естественно, что я подумал о технологии дающей полное ощущение присутствия в открытом космосе. Повинуясь мысленному указанию, все стены и даже пол исчезли, оставив лишь кресло со мной посреди холодной пустоты, спокойствие которой нарушают точки звёзд.
Началось движение, но как-то ненавязчиво, неуловимо в первые секунды. Прямо по курсу зародилась точка, вспыхнув ярчайшей звездой на фоне остальных. Резко погаснув, стала абсолютно чёрной, приближаясь и увеличиваясь, она изменяла видимое пространство за собой, словно линза. Свет от звёзд потянулся к её центру неровными линиями. Закручивающиеся в спирали нити лучей собрались вместе, образовав единый сгусток на фоне чёрного пространства космоса.
Пучок света, сконцентрированный в одной точке, устремился навстречу мне, увеличиваясь в размере, он постепенно заполонил всё пространство. Боль в глазах, вызванная невыносимой яркостью, заставила отвести взгляд и посмотреть на себя. Тело, представляющее полупрозрачную оболочку, вибрировало с такой частотой, что граница смазалась, превращая очертания в еле узнаваемые. Свет поглотил всё без остатка, заставив сознание отключиться.
Придя в себя я не сразу понял, что произошло. Центральная панель по-прежнему демонстрировала космос, белый космос с черными точками, представляющими звезды. Резко прошиб холодный пот. Видеть подпространство изнутри жутко и противоестественно. Осмысливать факт сил не осталось, в затылке пульсировала боль. Не нашёл ничего лучше, как последовать совету Мелана насчёт сна.
Прежде чем отправиться в каюту и погрузиться в стазис, решился на прогулку по кораблю. Дошёл до грузового трюма. Неожиданно, похожие на барабанную дробь звуки доносились отовсюду, как показалось. Диалоговые окна нейроинтерфейса ожили, обрушив потоки информации о многочисленных пробоях внешней обшивки корабля:
«Внимание! До достижения критического уровня повреждений осталось семь и двадцать три сотых процента».
«Внимание! Автоматическая система аварийной герметизации активна».
«Утечка дыхательной смеси остановлена, уровень потери приемлемый».
«Рекомендуется воспользоваться автономными дыхательными средствами».
«До выхода из метеоритного поля осталось четырнадцать минут».
Неожиданно сильный удар выбил опору из-под ног. Пол рухнул вниз, и я сильно ударился головой о потолок трюма. Следующим стало стремительное падение и более мощный удар об палубу, затем тело закувыркалось, с очередным ударом сознание отключилось.
Возвращение далось тяжело. Голова гудела, тело ныло, а острая боль в левом предплечье намекала на сломанную руку, о чем тут же получил сводку:
«Рекомендуется пройти процедуру регенерации».
На ближайшей стене трюма участок покрытия изменился. Система мониторинга имела свойство проявляться на любой поверхности корабля. Схема расположения медицинского отсека чётко отобразилась на участке стены, ставшем панелью монитора. Добраться до места и пройти курс регенерации труда не составило, и уже через час я вернулся в трюм, где красная надпись недвусмысленно намекала на проблемы. Повезло, что каюты снабжены автономными системами поддержания жизнеобеспечения. Проверив те, где разместились члены экипажа я успокоился. Друзья в безопасности.
Комплекты скафандров техников, по счастливому стечению обстоятельств, хранились в специально отведённых ячейках именно здесь, в трюме. Получив допуск на выход за пределы корабля, я облачился в защиту и, вооружившись кофрами с наборами инструментов, шагнул к шлюзу выхода в космос.
Специальный скафандр, оборудованный системой передвижения в пространстве, а также снабжённый механизмом гравитационной компенсации, позволил достаточно быстро осмотреть корабль. Как и предполагал, внешняя обшивка восстанавливалась автоматически, наниты работали, выбитые ячейки сот заменялись новыми. Нашёл место, куда пришёлся основной удар, и судя по вскрытому борту, вдоль которого прошла линия разлома с рванными краями, ни о какой самовосстановительной функции речи не идёт. По крайней мере, видимых изменений, как у пробоин мельче, я не наблюдаю.
На ремонт, а точнее латание дыр, ушли сутки. Несколько раз попал в щекотливые ситуации, когда прозевал из-за усталости заправку сжатым газом ёмкостей питания скафандра. Повезло, что далеко отлететь не дал страховочный фал, про который я вовремя вспомнил.
Автономная система поддержания среды сбоила, не справившись с утечкой из газовых и жидкостных резервуаров, пробитых словно шрапнелью. Нескольких долгих часов ушло на замену уничтоженных ёмкостей и ремонт частично уцелевших. Когда перезапустил процесс синтеза и восстановления среды и первые потоки воздуха устремились по магистралям, на корабле пошёл снег. Стены, пол, потолок покрылись ледяной коркой, затрудняя передвижение. Меня выручила система гравикомпенсации.
Быстро отладить функционал поддержания среды не удалось, необходимо время, поэтому холод ещё остаётся в коридорах, не попадая в каюты. Мне осталось лишь ждать, когда корабль довершит начатое восстановление.
Гексан продолжает движение в подпространстве, приближаясь к точке выхода в заданных координатах. Я попытался выяснить в базах, какое расстояние мы преодолели, но ответа так и не получил. Мелана не хватает, а разбудить не могу.
Так прошла долгая неделя полёта и ремонтных работ. Сидя в кресле пилота, я меланхолично наблюдаю пустоту космоса. К тому, что пространство снаружи корабля белое привык и воспринимаю картинку как должное. Раздражающих факторов в виде бегущих строк и всплывающих окон нейроинтерфейса, попросту не замечаю…
* * *
Рэй Бари, перед тем как вместе со всеми погрузиться в стазис, вспомнил, как именно его нанимал неизвестный, оказавшийся самым могущественным из трёх существ в Содружестве Пяти…
История жизни Рэя Бари не отличалась от основной массы населения Содружества, можно сказать среднестатистическая, самая распространённая история жизни молодого человека. Хотя есть некоторые отличия, например, в статусе его семьи. А именно в её достатке.
Отцу Рэя повезло, и он получил контракт в свои десять лет от экспедиционного флота Содружества, обеспечив тем самым родителей и будущую семью. Авансовый платеж за восемь лет учебы, перечисленный родителям, позволил приобрести особняк на родной планете, сделав из пока ещё подростка завидного и перспективного жениха. Неудивительно, что после окончания учёбы, положенный сроком на целый год, отпуск закончился браком и рождением сына.
