Сложность в оплате наказаний состоит как раз в самой оплате: стоимость контроля и наказания нарушений может оказаться выше выгод, приносимых сотрудничеством. Решением становится ослабление контроля нарушений после длительного периода кооперации: другими словами, в игру вступает доверие. Например, очень немногие амиши
[512], вероятно, покупают себе дорогостоящие домашние системы безопасности со встроенным сканером сетчатки глаза
{969}.
Еще одна сложность касается того, кто наказывает. У других видов наказание обычно осуществляется жертвой, т. е. обиженной стороной. По определению, наказание (штраф) в игре с двумя игроками (например, в «Ультиматуме») всегда совершается вторым участником. В этой ситуации тот, кто штрафует, отказывается от предлагаемой несправедливой доли, потому что: а) надеется испытать физиологическое удовлетворение от того, что лишил противника его большей доли (как мы знаем из предыдущей главы, миндалина и островок подпитывают этот мощный мотиватор наказаний); б) пытается подтолкнуть наказуемого к более справедливому дележу в будущих раундах; в) совершает акт альтруизма в надежде, что наказуемый поведет себя более справедливо в последующих играх, с кем бы он ни играл. Для наказывающей стороны чрезвычайно трудно соблюдать баланс между тратой и прибылью, чувством и разумом, синицей в руке и журавлем в небе. Может случиться, что наказуемый так разозлится, что еще меньше захочет сотрудничать впоследствии, – в играх это довольно часто происходит
{970}.
Человек придумал специфическое и очень эффективное средство устанавливать сотрудничество – наказание производит третье лицо, сторонний объективный наблюдатель. Тем не менее такое наказание может быть затратным для третьих лиц, т. е. эволюционная трудность состоит не только в том, чтобы запустить процесс кооперации, но и в том, чтобы запустился альтруизм третьих лиц, которые вызовутся наказывать
{971}.
Люди часто решают подобные проблемы, деля задачу на несколько этапов. Вводят вторичное наказание, осуждая тех, кто отказался выступать в роли карающего: это мир, где правят нормы чести, где человека наказывают, если он умолчит о нарушениях. Альтернативой этому служит система награждения наказывающего: судьи и полицейские получают за службу зарплату. Кроме того, недавние теоретические и практические изыскания показывают, что те, кто берет на себя наказующую роль, вызывают доверие. Но кто контролирует этих карающих третьих лиц? И вот тут-то люди сотрудничают в максимальной степени, чтобы распределить и понизить, соответственно, затраты, а любителей прокатиться за чужой счет наказывают (например, мы платим налоги и штрафуем неплательщиков). Когда все переменные сбалансированы и система приходит в стабильное состояние, мы получаем невероятно высокий уровень кооперации
{972}.
Упомянутые «переменные» были рассмотрены в великолепной статье в Science 2010 г. Она строилась на анализе определенного поведения 113 000 онлайн-участников, каждый их которых покупал некий объект (сувенирную фотографию), выполняя одно из следующих условий
{973}:
а) разрешалась покупка по фиксированной цене (для контрольной группы);
б) можно было купить предмет по произвольной цене; продажи взлетали, но люди платили в основном мизерную цену, оставляя «магазин» в убытке;
в) цена устанавливалась фиксированная, но покупателям сообщали, что Х% от выручки идет на благотворительность; продажи выросли, но меньше, чем на Х%, и «магазин» опять потерял деньги;
г) допускалось заплатить произвольную сумму, половина которой, по объявленным условиям, шла на благотворительность. Такое условие подстегнуло и уровень продаж, и количество денег, которое люди готовы были выложить. «Магазин» получил прибыль плюс деньги на благотворительность.
Другими словами, корпоративная социальная ответственность, по данным исследования, несколько поднимает продажи (сценарий в), но гораздо более действенна ситуация, когда персональная и корпоративная ответственность уравновешены и человек лично определяет количество пожертвованных денег.
Выбор партнера
Как мы уже видели, «кооператоры», если им удается отыскать друг друга и объединиться, побеждают более многочисленных, но разобщенных одиночек. Именно это заставляет зеленобородых искать «родственную душу» (если не родственника). Таким образом, если подобный элемент ввести в игровую ситуацию (и при этом дать возможность отказаться от того или иного партнера), уровень кооперации возрастет, причем установление сотрудничества обойдется дешевле, чем наказание предателей
{974}.
Все эти результаты указывают на многочисленные теоретические пути для налаживания сотрудничества; в реальной жизни они срабатывают тоже, причем мы уже много узнали о том, какой способ и в каких случаях наиболее эффективен. Мы научились совместными усилиями строить амбар для соседей, сеять и собирать урожай риса всей деревней или так согласовывать движения сотни марширующих учащихся, чтобы результат их перемещений выглядел в итоге как герб школы.
И да, напомню высказанную ранее мысль: «сотрудничество» – это безоценочная концепция. Иногда «всем миром» отправляются грабить соседнюю деревню.
Примирение и то, что маскируется под его синонимы
«Ура, добыча! Я поймал колобуса и только впился в него зубами и добрался до самого вкусного, как вдруг появляется тот парень и выпрашивать начинает. На нервы действует, ага? Я и рыкнул на него. Он намека не понял и ну тягать к себе колобуса – я, понятно, цапнул его за плечо. Чувак убрался, сел на полянке, спиной ко мне.
