– Благодарю, господин Тагур.
– Ступай.
Буян не появился на постоялом дворе и к утру, что крайне встревожило Еремеева. Ветеран не мог не прийти по пустяковой причине, а значит, произошло нечто серьезное. И Александр с трудом удержал себя, чтобы не бросить все и не отправиться на окраины.
Гнат пообещал навести справки по поводу Буяна, но лишь к обеду. Не прояснилась ситуация и с ночным визитом троицы незнакомцев. Найти человека, свернувшего шею выпрыгнувшему из окна, так и не удалось.
«Креслав вроде прибежал к моей двери вместе с остальными, – рассуждал Еремеев, шагая за вторым из мужичков, приставленных к каравану старостой. – Когда парень вернулся, никто не видел. По большому счету и предъявить ему нечего, разве что устроить допрос с пристрастием, но сам я не мастак, да и негоже пытать человека только за то, что он отлучился. Может, у него здесь зазноба живет?»
Александр поначалу хотел устроить прилюдное наказание Креслава, но передумал, опасаясь спугнуть. Очень хотелось выяснить втихую, на кого тот работает, если это действительно он.
Гнат с утра занялся торговлей и отправил одного из парней на окраину, дабы поспрашивать по поводу Буяна, а Еремеев в сопровождении Годима, помощника Гната, вышел к Белому храму.
В своей прежней жизни – в мире без магии, нежити и пришлых зверюг – Александр бывал в храмах редко, в основном, чтобы полюбоваться красотой внутренней отделки. Опять же, помня о том, что отец Никиты прогнал сына из дома, когда выяснил, что тот обладает чародейским даром, Еремеев не знал, как его примут церковники. Ведь и Данила-купец этим даром не обделен.
«Могут ведь и на порог не пустить, надеюсь, что хотя бы бумаги удосужатся прочитать».
Его приняли на удивление быстро. Не в храме, а в примыкающей постройке. Ознакомились с письмами, задали несколько вопросов и сразу провели к старшему священнику.
– Здрав будь, Данила-купец! – поприветствовал его мужчина располагающей внешности. – Присаживайся.
– Здравия желаю… – Александр замешкался, не зная, как обратиться к собеседнику.
– Отец Серафим, – подсказал тот.
– Очень рад вас видеть, отец Серафим.
– Мне рассказали о твоем стремлении и делах, кои ты сотворил на благо людей. Сие похвально.
– Моих заслуг здесь немного, просто обстоятельства так складывались, что по-другому поступить было нельзя.
Батюшка улыбнулся:
– Немного людей нынче встретишь, кои способны поступать по велению души. А вот скажи мне, с какими помыслами ты идешь под несомненный удар власть имущих?
– Да какие такие мысли?! Обидно, когда негодяи портят жизнь нормальным людям. Пытаюсь этого не допустить и буду рад, ежели кто-то мне поможет.
– Верно глаголешь. Негоже, когда те, кто обязан заботиться о людях, семь шкур с них снять жаждут. Нет им прощения ни на этом, ни на том свете! Но как ты собираешься защитить доверившихся тебе людей?
– Попробую за год научить защищаться самостоятельно, может, найду наследника их погибшего господина. Опять же поговорю со сведущими, вдруг присоветуют чего? Не по душе, когда ляхи пытаются наших под себя подмять.
– Чужеземцы да пришлые чужаки вознамерились дух русский изничтожить, а ты делами своими способствуешь его крепости. И хоть зреет в тебе зерно колдовское, душа под Богом ходит. А скажи мне, Данила-купец, ты и вправду способен за один раз несколько алтарных каменьев зарядить?
«А батюшка деревенский, похоже, все про меня написал до мельчайших подробностей. Надеюсь, это небольшой грех».
– В Троицком два осилил, – ответил Александр.
– Тогда тебя сам Господь к нам послал.
«Ну да, раз алтари монстров отпугивают, значит, во благо».
– А в чем дело?
– Позавчера в Смоленске убили десять энергомагов. Как раз накануне дней, когда зверюги в силу входят.
– Волшебников так легко убить? – Еремеев удивился.
– Есть много способов обойти броню чародея. Стоит сие немалых денег, но кто-то, видать, не поскупился, дабы оставить окраины города без защиты от костяных монстров.
– Но зачем?
– Не будет преград для тварей – весь народ с окраин хлынет под защиту стен. Много людей. И какого сброда сюда только не нагрянет. Обстановка в республике и так непростая. Начнутся волнения, а в мутной воде хорошо рыбку ловить.
«Цветные революции? Это мы неоднократно проходили, знаем. Неужели и тут то же самое?! Попал в другой двадцать первый век с совершенно другим развитием цивилизации, а методы захапать власть все те же!»
– Что я должен сделать? – спросил Александр.
– Погоди. – Он вышел на минутку за дверь, вернувшись, продолжил разговор: – За пару дней нужно зарядить хотя бы три десятка главных алтарей. Сейчас принесут карту.
– Думаешь, мне это по силам?
– Мы никогда не ведаем, какие силы нам дает Бог для благих дел, – ответил батюшка. – Попробуешь?
– Непременно. Скажи, а правда, если сжечь кикимору, то вся нежить потянется ночью туда, где останется ее пепел?
– Это так, – кивнул священник. – Только мало кому по силам вытащить эту нежить из болота.
– Вот и хорошо.
Еремеев не стал рассказывать о стычке на болоте. Ему еще предстояло много дел, а времени могло и не хватить.
В комнату вошел служка и положил на стол лист бумаги.
– Вот карта Смоленска и его окраин. Здесь красными кружочками отмечены алтари, – пояснил батюшка.
– Тогда мне следует поторопиться, отец Серафим.
– Приходи сюда в любое время, церковь в беде не оставит.
Прощаясь, отец Серафим пообещал, что вопросом найма он займется сегодня же. Рассказал, куда следует привести лошадей и когда ждать результата.
– Благодарю от лица всех селян, – уходя, произнес Еремеев.
– И тебе спасибо, Данила-купец. По виду ты совсем юн, а в мыслях просматривается зрелый муж. Да хранит тебя Бог.
Александр покинул Белый храм. С утра он отказался разъезжать по Смоленску на лошади, считая, что мозоль на одном месте лучше не тревожить, однако дел прибавилось. Поджидавший его Годим предложил воспользоваться извозчиком, когда узнал, куда требовалось ехать дальше.
«Неужели это все Тадеуш? Да будь он хоть семи пядей во лбу и имей шесть рук, все равно в одиночку не осилить. Наверняка таких тадеушей в городе не один десяток. И каждый желает подмять под себя Смоленск? Может, здесь есть нечто, о чем пока не все знают?» – на душе у Еремеева становилось все тревожнее и тревожнее.
Возле ворот лагеря, где размещались ополченцы, он заметил вооруженную охрану. Четыре арбалетчика, которых раньше там не было, прохаживались взад-вперед. Александр приказал извозчику проехать чуть дальше. Расплатившись, они вместе с Годимом вышли из пролетки и двинулись в обратную сторону.
