На этот раз Александр закрыл двери в комнату на крючок и разделся, прежде чем лечь в кровать. Стоило ему коснуться подушки, как сон не заставил себя ждать…
«Какая сволочь вздумала здесь скулить? – Пробуждение было столь же резким. Он приподнялся и сразу замер, заметив ночного гостя. – А эта тварь что тут делает?»
Прямо на брюках, брошенных посреди комнаты, стоял шакал, шерсть которого начинала искриться. Зверь увяз одной ногой в лоскуте. Том самом, который Еремеев подобрал неподалеку от тайного хода в Крашен на обратной дороге. Он еще тогда удивился, что капкан выпустил жертву без ключевого слова. Однако сейчас понял, что необычная вещица продолжает работать – монстр не мог освободить прилипшую к полу лапу.
«Откуда он взялся? Точно помню: скомканную ветошь подобрал и сунул в карман брюк. А теперь в ней… – Александр схватил револьвер и направил на преобразившегося костяного монстра. – А ведь с ним явно что-то не так. И хвост поджал, и уши буквально к черепу прилипли. Боится, что ли? Неужели меня?»
Еремеев заметил и еще одну странность: его ладони в темноте сияли почти таким же светом, как и пластина перед слиянием с жезлом. Когда энергомаг вытянул руку в сторону зверюги, та вообще попыталась вжаться в пол.
«Самому бы в скелет не превратиться, а то буду по ночам людей пугать. – Ради эксперимента он отошел в дальний угол комнаты. Сияние исчезло, монстр приподнялся, но горящих красным светом глаз с человека не сводил. – Точно, меня боится. И чего мне с этим открытием делать?»
До рассвета Александр так и не смог уснуть, зато увидел, как с первыми лучами солнца зверюга бесследно растворилась в воздухе. Впрочем, кое-что от нее осталось. Когда Еремеев произнес ключевое слово, платок развернулся, показав маленькое зернышко.
«Так вот почему их никогда не могут найти! Это похлеще чем иголку в стоге сена отыскать. – Еремеев зарядил капкан магией и опять произнес слово: «Свободен». Ловушка смялась, но прилипать к полу не собиралась. – Видать, сила притяжения соразмерна жертве. Интересное приобретение. Что с ним делать, решу днем, а пока пусть живет в кармане».
В Смоленск Еремеев отправился ранним утром. Вместе с мужиками они успели перекусить и немного приодеться. Командиру местный портной сшил новый кафтан.
Решили идти пешком, чтобы потом не искать, куда пристраивать лошадей.
– Ну что, Радим, поработал разведчиком? Как ощущения?
– Паршивые, – честно ответил тот. – Я подвел тебя, командир. Заставил идти на риск.
Вчера Александру не удалось поговорить с провинившимся, слишком много необычного произошло за эти сутки. Он так и не смог определить, чем его наградила Мирослава, но ничего хорошего от наступившего дня не ждал:
«Может, наконец разрешится загадка Нилова и пан Тадеуш от меня отстанет? Было бы неплохо, но на сокровенное не тянет».
– В Крашен мы бы все равно отправились, – продолжил воспитательную работу Еремеев. – Эти переодетые ляхи задумали людей под нож пустить. Но я нынче о другом. Пойми: каждый должен заниматься своим делом. Представь, вдруг бы Лада кинулась тебя выручать одна и сама попалась? Мы бы не узнали, что наших собираются казнить, не пришли бы на помощь. И вас бы потеряли, и ляхам удалось бы свой ритуал провести…
Александр и сам до сих пор не до конца осознал, какую трагедию удалось предотвратить только благодаря тому, что Лада своевременно умчалась в разведку. И ведь наверняка за всем этим еще в Смоленске должно было что-то случиться.
– Я все понял, командир. Разведка – дело важное, но ты говорил, что монеты считать тоже значимо. Только как этим делом можно беду отвести?
– Хорошо, объясню. К примеру, я в поход собрался. Взял сотню всадников и повел их на поле брани. До того поля ходу десять дней, у меня двадцать монет золотом, у бойцов – по паре грошей…
– Не хватит, командир. Людей на ночь разместить нужно, накормить, животным тоже стойло потребуется, вода и пища. Дай бог хотя бы в полсотни уложиться.
– Вот видишь, если неправильно посчитать деньги, отряд даже до места схватки не дойдет, а про победу и думать не стоит. Так что не одной разведкой битвы выигрываются. Хотя я ничуть не желаю принизить заслуги Лады. Она умница, но могла пострадать из-за некоторых неподготовленных горе-разведчиков.
– Ее трудно поймать, Данила. – Радим уже привык к новому имени командира и даже наедине звал его так.
– Поэтому не ты и не я, а она занимается разведкой.
– Да понял, что был не прав. Заодно и узнал, что Ладе я не нужен. Эх, думал, она ко мне хоть какие-то чувства питает. Знаешь, как была приятна ее забота, пока с рукой валялся… – мечтательно произнес Радим.
– Да она тебя, дурака, любит! – заявил Александр.
– Тот, кто любит, не обзывается последними словами, – с обидой возразил Радим.
– Ты так хорошо разбираешься в женщинах?
– Нет…
– И не пытайся, но помни: если бы ты ей был безразличен, она бы слова не сказала и эмоций своих на тебя не тратила.
– Считаешь? – В голосе парня затеплилась надежда.
– Про женщин я ничего не считаю, но Буян сказал, что по осени тебе сватов засылать. Он мужик опытный, ему я в этих вопросах верю.
– А разве она не по тебе сохнет? – теперь в тупик собеседника поставил Радим.
– С чего взял?
– Она же клятву тебе давала. Ты ее обнимал, да и видел я, она как-то вышла после разговора с тобой раскрасневшаяся.
– Я обнимал? – растерянно спросил Еремеев.
– Помнишь, в тебя из арбалета попали?
– Это когда мы в первый раз в Троицкое пришли?
– Ты еще ее отпускать не желал…
– Помню, так скрючило от боли, что руки не мог разжать. Думаешь, выстрел прошел бесследно? Два дня потом еще спину ломило, – принялся оправдываться командир.
– То есть ты точно на Ладу не запал? – В глазах Радима зажглись огоньки радости.
– Тебе поклясться или так поверишь?
– Верю.
– Ну и слава богу. Давай о деле?
– Слушаю, командир.
– Надо попасть в Смоленск днем. Не через ворота. И чтобы никто не узнал, что мы в городе. Сможешь провести?
– День сегодня солнечный, со стен и заметить могут, – задумчиво произнес парень.
– Если стражи будет немного, Ларион сумеет отвести им глаза.
– Тогда без проблем. – Радим заулыбался, оглянувшись на разумника.
Тот решил, что его зовут, и прибавил шагу:
– Командир?
– Ларион, – Александр переключился на другого собеседника, – попробуй в Смоленске выяснить про знак, о котором я спрашивал. Сумеешь?
– Мы надолго там остановимся?
– Завтра нужно будет уходить.
