И просчитался — первой новостью утра следующего дня стала очередная страшная находка. Жертвами стали парень и девушка, их нашли рядом с домом последней. Вся картина как под копирку с предыдущими случаями, та же лужа крови на асфальте, только в два раза больше. Максим побродил во дворе рядом с новыми многоэтажками, посмотрел издалека на место, где вчера поздним вечером умерли двое. Потом обошел, не торопясь, окрестности, остановился у торцевой стены последнего дома. Дальше дорожка обрывалась, переходила в тропу. И вела она к начинавшему замерзать пруду, заросшему по берегам тростником и осокой. Дальше начинались длинные приземистые строения — склады и ангары промзоны. Место для того, чтобы быстро скрыться после совершения убийства, идеальное. Можно заодно нож и руки в пруду отмыть — прирезать сразу двоих и не запачкаться кровью невозможно. Максим спустился к прудику, двинулся вдоль тонкой кромки льда у берегов. И быстро нашел то, что искал — взрытый песок, разбитый лед и бурые пятнышки на прозрачной хрупкой поверхности. Максим присел на корточки рядом, осмотрел следы. Ничего не разобрать, земля успела замерзнуть, зато вид льда говорил о многом. Да, здесь кто-то был недавно, пытался отмыться и действовал в темноте. Иначе не разрезал бы руку об острый как бритва край ледяной кромки. Продолговатое бурое пятно отлично просматривалось на фоне безупречной чистоты льда. Что ж, учтем. Максим поднялся на ноги, прошел немного вперед, остановился на взгорке. Дальше тропинка пропадала между кирпичных и бетонных стен. Идти туда бесполезно, не зная окрестностей, всех ходов и выходов. Искать надо в другом месте, адреса известны, времени мало, вернее, его вообще нет. Остановить этого упыря, изуродовать так, чтобы мать родная не узнала. Но не до смерти, а отдать бы его родственникам убитых… Или на растерзание собакам — тоже неплохой вариант. Правда, все из области фантазий, самосуд в нашей стране карается по закону. Посмотреть бы на тех, кто соблюдает эти законы… Дураков, кроме капитана Логинова, похоже, уже не осталось. Присяга, приказ, долг — слова из языка давно покинувшего эту страну народа. Или умершего от болезней, погибшего в войнах. Пришло время выучить новые слова — месть, справедливость и смерть.
Максим вернулся к домам, миновал небольшую толпу, все еще топтавшуюся рядом с местом убийства. Но остановился, потом подошел поближе, осмотрелся еще раз. Что-то показалось Максиму знакомым, где-то он видел подобное совсем недавно. Нет, не жуткого вида бурую лужу, это было что-то другое. Двор совершенно обыкновенный — детская площадка, парковка, кусты вдоль тротуара, где все и произошло. И полупустая пластиковая бутылка с водой, торчавшая среди голых ветвей. Правда, чтобы обнаружить ее, надо сделать несколько шагов назад. Максим так и сделал, смотрел бессмысленно на смятую емкость, на крыльцо перед подъездом, на скамейку рядом. И вспомнил — «у палатки», вернее, за ней, тоже стояла лавка. И под ней в тот день, когда Максим познакомился с безумной бабкой, тоже валялась полупустая бутылка с водой. Может, это и есть то самое связующее звено между всеми жертвами маньяка? У него что, помимо ненависти к собакам, еще и водобоязнь? А это еще и один из симптомов бешенства у животных, у тех же собак, например. Вывод — кто пьет воду, того убей? Проверим, но сначала надо добраться до конторы, где, возможно, трудится убийца — посмотреть, что там да как.
Осмотр здания на окраине города, где располагался офис, ничего не дал. Максим побродил рядом, рассмотрел увешанные блоками кондиционеров стены, несколько припаркованных у входа иномарок, и все. Район безлюдный, прохожих почти нет. А рядом — старое кладбище и линия железной дороги за ним. Местечко просто мечта маньяка — оттащи жертву чуть подальше от домов, и все. Никто не увидит, никто не услышит. И рабочее место рядом. Позади Максим услышал звук работающего двигателя, обернулся, отошел к стене здания. Мимо проехал фургон «собачников», остановился перед входом. Из кабины выскочил человек с бумагами в руках, крикнул неразборчиво и бегом направился к зданию. Максим не спеша подошел к фургону, обошел его, остановился на противоположной стороне улицы. И сделал вид, что разговаривает по телефону, а сам косился на оставшегося в фургоне пассажира. Тот копался в черном пакете, вытаскивал из него коробки, похожие на упаковки лекарств, перекладывал их по-своему. И мельком посмотрел в окно. Этих секунд Максиму хватило, чтобы рассмотреть человека, не помешала даже надвинутая на глаза того черная шапка. Узкие припухшие глазенки, желтоватая кожа на плоском лице. И само его выражение — отстраненное, безразличное ко всему, словно неживое. Зрачки разглядеть не удалось, и Максим так не понял: эта сидящая в машине тварь — она обдолбанная или именно так выглядит лицо серийного убийцы? С подобными экземплярами Максиму встречаться еще не доводилось. Надо же когда-то начинать, будем считать это дебютом. Водитель выскочил из подъезда, матюкаясь, полез в кабину. Из выкриков Максим понял, что сейчас фургон поедет на вызов. Вот и хорошо, будет время подготовиться. Главное, чтобы бабка оказалась на месте.
Старуха не подкачала — неслась, причитая, по проезжей части следом за своей сворой. Псы тявкали, крутили хвостами и не пропускали ни одного дерева. Максим дождался, когда процессия поравняется с ним, шагнул ей навстречу. Бабка сразу же узнала своего знакомого, открыла было рот, чтобы пожаловаться Максиму на свои беды, но тот не дал ей сказать ни слова.
— Бабуля, выручай. Собака нужна позарез. Через час верну, — чокнутая старуха обалдела настолько, что временно лишилась дара речи. И молча наблюдала за тем, как Максим отцепляет от ошейника карабин поводка и уводит с собой самого крупного и общительного пса. Полдела сделано, теперь надо найти подходящее место. Желательно, пустое и открытое. Максим успел неплохо изучить город и помнил, что недалеко имеется заброшенный стадион и заросшее футбольное поле. «На ристалище вызываются…» — мелькнули в голове строки из давно прочитанной книги. Да, если Максим прав, то минут через сорок здесь будет поединок и коррида в одном флаконе. И черт знает, чем все закончится. Максим переложил пистолет в карман куртки, достал телефон. И набрал номер, закричал, стараясь придать голосу злость и растерянность одновременно:
— Вы собак ловите? Очень хорошо, у нас бездомные собаки кошку разорвали, рядом с домом. И убежали, на стадион. Да, я их вижу, ой, нет, только одну, вторая пропала. Приехать можете? А то уже третьего кота сожрали, на людей бросаются. Они бешеные, наверное, — Максим проорал эту чушь, поклялся, что заплатит любые деньги за истребление нечистых животных, убрал телефон. Пес внимательно смотрел на человека, вертел лобастой башкой и слабо помахивал хвостом. Агрессии у зверя не было и в помине, пес даже понимал команды. Бабка, похоже, обучала свое зверье еще и правилам хорошего тона.
— Не бойся, я тебя ему не отдам, — пообещал псу Максим, — ты только беги быстрее. И вернуться потом не забудь. Пошли.
И отвел пса в негустой березняк рядом с кирпичными развалинами, приготовился ждать. Фургон «собачников» Максим заметил издалека, подождал, пока машина подъедет поближе, и отпустил пса. Тот бежать отказывался, улегся на траву, положил голову на лапы. Пришлось дать ему несильного пинка и свистнуть вслед, чтобы придать ускорение. Последний прием помог, пес вспомнил проведенную на улице молодость и рванул по полю со всех лап. Максим помчался в другую сторону, навстречу двум охотникам за собаками.
