Две женщины. Мужчина и женщина. Ребенок. Другой ребенок. Она не знала, что там было так много детей, пусть даже еретиков – взгляни-ка, еще один. Она уже потеряла счет, несмотря на свое намерение запомнить каждого.
«Я помню каждую отвратительную вещь, которую когда-либо сделал», – сказал Джедао. Но Черис засомневалась. Как он мог помнить обо всех бедах, которые причинил, не чувствуя каждую секунду, что смерть следует за ним по пятам?
Молчание сделалось нестерпимым.
– Скажи то, что у тебя на уме.
– Я знаю о жертвах то, чего нет в хрониках, – проговорил Джедао. Он мог бы стоять прямо рядом с нею, как любовник: слишком близко. – Спроси меня.
Она выбрала из списка необычное имя. Наверняка одна из Фонарщиков. Ее руки вспотели внутри перчаток.
– По-твоему, я не смогу многое сказать о фонарщице, но это неправда. Они тоже были людьми, со своими собственными историями. Посмотри, где она умерла – да, это правильная карта. Фонарщики были в отчаянии. Они уже пытались использовать детей и инвалидов в качестве щитов и по результатам второй битвы поняли, что этим меня не остановить. – Его голос был слишком ровным. – Поэтому солдаты, которых они послали умирать первыми, были отбросами. В докладе говорится, что она была найдена с «Тченнесом‐42» в руке. «Тченнес» был отличным пистолетом. Его бы доверили только офицеру – тому, кто был в силах удержать в узде солдат, которым не доверяли. Судя по имени, она, вероятно, родом из города Майгн.
– Хорошо, – сказала Черис, переваривая услышанное, – теперь вот этот. – Она ткнула пальцем.
– Он из касты техников, родом из нынешних колоний Внешнего облака, но в тот период гептархат еще их не аннексировал. Существовал конфликт между Доктриной и кастовой структурой Гефью – чтобы объяснить детали, понадобится Рахал, – так что его народ пришлось ассимилировать. Мы попробовали устраивать рейды с «крикунами» Шуос ради быстрого подчинения, но календаристика была слишком нестабильная. К тому моменту, когда Командование Кел закончило спорить с гептархом Шуос по этому поводу, Гефью уже присоединились к Фонарщикам.
С этим бардаком должны были разбираться Андан, но мы воевали друг с другом за зоны влияния. Ты привыкла воспринимать гекзархат как единую сущность, но при моей жизни фракции всё еще пререкались из-за Доктрины. Победители должны были сохранить свои особые технологии согласно окончательному календарному порядку, а проигравшие – ну, мы знаем, что случилось с Лиож.
Так или иначе, речь об этом человеке. Он умер среди чужаков. Если присмотреться, среди них нет других Гефью. Фонарщики не доверяли своим новым рекрутам и разделили этнические группы. Он умер во время священной недели Гефью, и ему полагалось носить белую нарукавную повязку в честь некоего святого.
Черис не была историком, но у нее возникло ужасное чувство, что Джедао ничего не выдумывает.
Она не стала тыкать пальцем в третье имя.
– Полковник Кел Гизед. – Так звали начальницу штаба Джедао.
Голос немертвого генерала утратил спокойствие.
– С начала или с конца?
Черис вызвала на экран фотографию Кел Гизед, потому что ей захотелось увидеть эту женщину. У Гизед было круглое, мягкое лицо и некрасивый шрам сбоку, белый и резко выделяющийся на темно-коричневой коже. Волосы короткие, седые. Перчатки выглядели так, словно их сделали из более плотного материала, чем Кел предпочитали теперь.
– В хронологическом порядке, – сказала Черис.
– Я встретил ее на одной из этих проклятых вечеринок с любованием цветами, которые обязан был посещать как старший офицер. Хозяин был другом сестры гептарха Андан. Они любили украшать вечеринки военными, внушая населению, что всё в порядке, и отколовшиеся фракции не собираются изорвать гептархат в клочья.
Я смотрел на орхидеи и вдруг услышал, как Гизед, стоя перед каким-то анданским функционером, критикует его стихи. Я решил, что мне нужно узнать о ней побольше, поэтому подождал, пока она не отдубасит бедолагу его же собственными синекдохами, а потом попросил о дуэли.
Ситуация, которую он описывал, была не такой уж анекдотичной, хотя Кел, которые знали толк в литературных техниках, представляли собой такую же странность, как и способность Черис к абстрактной математике. Но, судя по голосу, он едва сдерживал волнение.
– Всё закончилось очень быстро. Я лишь однажды проиграл дуэль кому-то из Кел, и это была не Гизед. Она не почувствовала себя униженной – ей было скучно. Она пришла насладиться вечеринкой, а я ей помешал. Но я просмотрел ее досье. Средних способностей дуэлянт, превосходный администратор. Когда Командование Кел разрешило мне собрать свой штаб, я выбрал ее. Тебе бы она понравилась. Она терпела все игры, на которые я ее провоцировал, хотя так и не научилась блефовать в джен-цзай, но всегда было ясно, что я впустую трачу ее время.
– Тогда зачем ты это делаешь? К чему все эти игры?
Его голос прозвучал с чуть большего расстояния, как будто он отошел в дальний конец комнаты.
– У тебя, наверное, есть какое-то представление о том, что мы владеем оружием, формациями и планами. Но всё это не имеет значения, если не можешь управлять людьми. Можно узнать о том, как люди мыслят, играя с их жизнями, но это бесчеловечно. – Подбор слов заставил Черис вздрогнуть. – Вместо этого я использовал обычные игры. Азартные. Настольные. Дуэли.
– Со мной ты ни во что не играл, – с любопытством заметила она.
– Неужели я должен помешать тебе смотреть драмы? Тебе нужен отдых. Должен признаться, не знаю, что и думать про серию с дельфиньим хоралом.
Теперь он пытался ее отвлечь.
– Расскажи, как ты ее убил.
– Я мало что могу рассказать, – ответил Джедао. Он опять «ходил» из угла в угол. – У нее был аналитический ум, и она бы не пренебрегла подозрениями в мой адрес. Еще десять минут – и она бы вычислила, что творящийся вокруг бардак означает предателя на очень высоком посту. К счастью для меня, она никогда не отличалась проворством мышления. Я выстрелил ей в висок.
Момент был неподходящий, потому что Цзян и Гве Пиа также находились в командном центре, и Гве Пиа была впечатляюще хорошим стрелком. Она бы меня достала, если бы решилась стрелять через Цзяна, но она о таком и не подумала, хотя я-то сразу всё рассчитал.
Черис подумала, каким словом можно назвать офицера, который тотчас же рассматривает стрельбу через товарища как один из вариантов поведения.
– Думая об этом теперь, я понимаю, что мне чудом хватило пуль. Нехватка боеприпасов – любительская ошибка. Но я ведь не знал, что так получится. – Он продолжал «ходить». – Стоит заметить, если твой план настолько замысловат, ты уже облажался.
– Это тебе не академия, – огрызнулась Черис.
– Я серьезно. Иногда приходится импровизировать, но зачем рисковать, если есть альтернативы?
– У тебя получилось, – сказала Черис сквозь зубы. Как же так вышло, что она потеряла контроль над разговором?
