– Ты можешь однажды стать достойным генералом, но не нахватайся плохих привычек.
– Пытаешься выдать массовое убийство собственных солдат за… педагогическое упражнение?!
Тревожная тишина.
– Ладно. Но всё же, скажи: если твоя цель – убить большое количество людей, сосредоточенных в одном месте, как было бы логично поступить?
У Черис болели плечи.
– Орбитальная бомбардировка, – сказала она неохотно.
– В моем поведении не было логики.
Он пытался ей что-то сообщить, но она даже не могла представить себе, что именно. Ее формационный инстинкт почти отключился. Кел полагались на иерархию, а он целиком и полностью предал своих подчиненных.
– К чему всё это? – спросила она. – Моей карьере всё равно конец.
– Всё дело в принципе. Я хотел стать инструктором, я даже подал заявку, но кто-то захотел, чтобы я остался на поле боя.
Черис уставилась на тень. Нирай изучали его сотни лет – и даже не приблизились к разгадке того, что с ним не так. О чем она думала, вытаскивая его из Арсенала Кел? И о чем думало Командование Кел, позволяя ей это сделать?
Она опять вывела на экран цифры и аккуратным образом их распределила, чтобы просмотреть.
– Ты что-нибудь можешь сказать по этому поводу?
– Ты не сообщила мне ничего такого, что я не знаю о самом себе.
– Объясни, – сказала Черис. Она дала себе слово не кричать. – Сделай так, чтобы в этих цифрах появился смысл. Это не мог быть срыв из-за стресса; не понимаю, откуда там мог возникнуть стресс. Свечная Дуга, восьмикратно превосходящий враг – другое дело. И в том бою ты победил так ловко, что он вошел во все учебники. Но Адское Веретено? Все согласны с тем, что Фонарщики были обречены. Так что же случилось? Почему цифры не складываются?
– Это ты у нас математик, – парировал Джедао. – Разберись с цифрами и сама мне скажи.
Цифры. Все знали Шуос Джедао из-за бойни при Адском Веретене, но Черис спросила себя: сколько еще людей он мог бы убить, продолжив свою блестящую карьеру?
Люди, которых он мог уничтожить в этом воображаемом прошлом, были бы врагами гептархата. Их жизни нельзя было приравнивать к жизням граждан гептархата. Но она всё равно задалась этим вопросом.
– У такого количества смертей должна быть какая-то причина, – сказала Черис. – Продайся ты Фонарщикам, это был бы хоть какой-то мотив. Но уничтожить обе стороны, так запросто? Чтобы никто не победил? – Она вспомнила про эффект просачивания. – Может, ты хотел умереть и проецировал это на всех остальных? – Но с чего вдруг ему испытывать суицидальные мысли до Адского Веретена и «черной колыбели»?
– Я не полный дурак, – огрызнулся Джедао. – Если бы я хотел погибнуть при Адском Веретене, пустил бы себе пулю в голову. Я не такой уж плохой стрелок.
Она его зацепила. Наверное, он страдал из-за того, что больше никогда не сможет взять в руки оружие.
– Может, я на самом деле всего лишь тот, кем меня считают. – Его тон всё еще был резким. – Безумец. У меня была отличная карьера. Товарищи. Власть, если тебе есть дело до власти. Ни один человек в здравом уме от такого не откажется.
Он опять пытался ей что-то сказать, и это «что-то» маячило прямо перед носом у Черис. Но она слишком устала, и ей было трудно сохранять ясность мыслей.
– Ну, зато ты теперь бессмертен, – сказала она. – Надеюсь, тебе это нравится.
Джедао промолчал.
– У людей, которых ты убил, не было шанса, – сказала она, желая, чтобы он ответил. – И никто из них не воскреснет.
Неожиданно он сказал:
– Миллион человек умерли за четыре столетия до твоего рождения – и тебе есть до них дело. Это хорошо говорит о тебе, пусть даже плохо – обо мне.
После этого она долго не могла заснуть.
Глава тринадцатая
– Новый приказ от полковника Рагата, – сказал капитан когда-то. Раньше Кел Ниад мог пересказать все приказы слово в слово. Теперь он сомневался, осталось ли в его голове что-нибудь еще, кроме стаккато пальбы.
Около часа назад они продвигались через жилой комплекс в округе Анемона. Стрельба из-за угла, осколочные гранаты, леденящий душу ужас от каждого шороха – вдруг это смерть, готовая красным лучом воткнуться прямо в глаз? Капитан приказал патрулю удерживать комплекс против еретиков, но почти все солдаты были мертвы – один не просто мертв, но стерт с лица земли, от него осталась лишь шальная петля кишок на какой-то клумбе, и еще один впал в кому. Ниад предпочел бы поменяться с ним местами.
Вторым выжившим была капрал Кел Изор, чья единственная реакция на кровавое месиво заключалась в том, чтобы отправить Ниада забрать у мертвецов снаряжение. Она и сама не уклонялась от опасности; она совершала вылазки дальше, чем он. Ниад хотел бы, чтобы она не рисковала собой. Если она умрет, формационный инстинкт заглючит, и еретики найдут его, свернувшимся в клубок.
– Ниад. – Голос Изор был хриплым, но четким. – Эй, солдат. Ты не спишь?
Крики, глухие удары и отзвуки рикошетов как будто отдалились, но звуки в Крепости распространялись причудливым образом.
– Я не сплю, капрал, – сказал Ниад. У него никак не получалось сфокусировать на ней взгляд.
– Ты мне нужен, солдат, – продолжила Изор. – Кел из тебя паршивый, но ты всё, что у меня осталось.
Оскорбление, хоть и примитивное, помогло ему сосредоточиться.
– Вот в чем дело, – сказала Изор, рисуя схему пальцем ноги на иссеченной шрапнелью металлической сетке. – Чтобы отрезать нас от роты, они должны двигаться либо по этой ветке, либо по 71–13. Понятия не имею, какую хрень задумала наш генерал, но ни одна сторона не сочла нужным взорвать округ, пока мы все еще здесь. Это хорошо. Однако нам надо захватить крепость, чтобы Видона смогли приняться за работу. Значит, надо вытащить наши задницы из этого гребаного комплекса, чтобы от нас была хоть какая-то польза.
Ниад уставился на нее.
– Вопрос лишь в том, – сказала Изор, – пойдем ли мы прямиком на этих некрофилов или срежем путь?
Ниад встревожился. Изор была всего лишь капралом, а капитан выразился очень точно: им надлежало удерживать этот жалкий комплекс до получения новых указаний.
– Ну мы и парочка, верно? – проговорила Изор, продолжая рисовать пальцем ноги карту. Та была на удивление хороша, особенно если проигнорировать кусочки чьего-то черепа вместе с ошметками мозга. – Армейское отребье, которое швырнули в бой, потому что им понадобилось больше тепленького пушечного мяса.
Ниад подумал: вот бы капрал прекратила философствовать и отдала наконец-то гребаный приказ.
– У нас та же самая проблема. – Теперь Изор встала на колени, подобрала какой-то хрящ и им обозначила периметр. На ее лице не отражалось ничего, кроме презрения к ситуации. – Ты дергаешься… – Она стукнула по ближайшей стене. Звон был ужасно громким, и Ниаду понадобились целых три секунды, чтобы справиться с желанием забиться в какую-нибудь щель. – …От любого шороха, и формационный инстинкт тебе не очень-то помогает.
