— Сто тысяч евро.
— Да, я вспомнил. Ну что ж, сто так сто. — Он держал в руке кейс, открыл его, но вместо денег достал оттуда пистолет.
Химики дернулись, но Мовлад стрелял метко. Он решил поиздеваться над жертвами, первыми пулями перебил им ноги. Они упали, закричали.
Харбани недовольно произнес:
— Что за спектакль, Валид?
— Я хотел сделать вам приятное.
Главарь усмехнулся и заявил:
— Такого приятного я видел слишком много, чтобы оно как-то повлияло на меня. Заканчивай.
— Слушаюсь.
Муатар протянул к главарю руку.
— Как же так, господин Харбани, вы давали слово…
— Заканчивай, Мовлад, — выкрикнул главарь банды.
Помощник выстрелил раненым в головы. Их тела пробили судороги.
Мовлад поставил пистолет на предохранитель, уложил его обратно в кейс, повернулся к главарю и заявил:
— Расчет произведен, господин Харбани.
Тот подошел вплотную к помощнику, сверкнул глазами и прорычал:
— Если ты еще хоть раз сделаешь что-то по-своему, то я убью тебя. Понял?
— Да, господин Харбани, извините.
Нет, помощник не понял причину гнева хозяина. Но по-другому ответить он не мог.
— Оттащите эту падаль в овраг! — приказал Харбани. — Приберитесь здесь, чтобы не было следов крови. Затем ты, Мовлад, придешь ко мне.
— Да, господин Харбани!
— Выполняйте!
Главарь банды вернулся в дом. Он был сильно раздражен. Доктор Муатар, теперь уже покойный, при всех упрекнул его в том, что он не сдержал слово. Не исполнить обещание, данное неверным, считалось делом обычным и даже похвальным, но химики были мусульманами, служили халифату.
Впрочем, о какой службе может идти речь? Они хотели заработать, вот и получили свое.
Но Муатар успел обвинить Омара. Это плохо. Правоверный, да еще полевой командир слово свое должен держать всегда.
А вот самовольный Мовлад не впервые так подставляет своего командира. Не пора ли избавиться и от него? Да, самое время. Значит, из схватки с вражеским спецназом ему выйти живым уже не суждено. Те же Тасир или Хасан уберут его с огромным удовольствием.
Мовлад, Тасир и Хасан оттащили в овраг трупы химиков, завернутые в брезент, бросили их рядом с останками разведчика и вернулись назад.
Боевики хотели забрать чемоданы химиков, но Мовлад запретил им это делать.
— Не трогать! Это не ваша собственность, — заявил он.
— А чья? — спросил Тасир.
— Здесь все в собственности одного человека, Омара Харбани.
Хасан усмехнулся и заявил:
— И дались ему шмотки химиков.
— Не брать! — повторил Мовлад свое распоряжение. — Я отнесу их в дом.
— К себе в комнату, — добавил Тасир.
Помощник главаря банды сощурился:
— Ты плохо ведешь себя, Хасан. Хочешь получить кнута?
— Нет.
— Тогда лучше помалкивай и делай то, что тебе говорят. Так для всех, а прежде всего для тебя спокойней будет. На посты, воины!
Боевики разошлись вокруг дома, но отходили от него лишь метров на тридцать. Дальше они легко могли угодить в закрытый мусором колодец глубокого подвала и сломать шею. В развалинах таилось немало неприятных сюрпризов.
Пикап с Барадом уехал.
Мовлад занес чемоданы химиков в свою комнату, потом прошел в большое помещение.
Харбани сидел на топчане, пил обычный чай.
— Связь мне с шейхом! — сразу приказал он.
— Слушаюсь, господин.
— А где чемоданы химиков? — неожиданно спросил Харбани.
— Пока они лежат у меня в комнате. Охрана положила на них глаз. Если желаете, могу принести.
— Не надо, оставь себе. А ведь если бы я не спросил, Валид, то ты сам не доложил бы о чемоданах.
— Вы ошибаетесь, господин. Я именно это и намеревался сделать, но получил ваш приказ, — заявил Мовлад, прошел к столику и включил станцию.
Настройки не требовалось, поэтому он тут же передал трубку с короткой толстой антенной своему хозяину.
— Господин шейх, это Харбани.
— Рад слышать. Проводил Барада?
— Да, он выехал, даже не отобедав.
— У него мало времени.
— Извините, как насчет оплаты?
— Я распорядился. Оговоренная сумма уже перечислена на твой счет в Албании. Можешь проверить.
— Благодарю.
— Но это мелочь, по сравнению с тем, что ты получишь за успешную реализацию основной акции.
— Я все сделаю как надо.
— Готовься, Омар, настройся серьезно. Спецназ, даже сирийский, это тебе не шутка.
— Я все учел.
— Все учесть невозможно. Хотя, ты способный командир. Я искренне желаю тебе удачи. Больше связь в постоянном режиме не поддерживаем, только по необходимости. И знай, если что, я не смогу помочь тебе ничем.
— У меня своих сил достаточно.
— Хранит тебя Всевышний, Омар, — сказал Сауд аль-Катари и отключился.
Харбани вернул трубку помощнику и приказал:
— Собирай аппаратуру! Я возьму ее с собой.
— Пикапы уйдут с вами?
— Один я тебе оставлю. Без пулемета. Но ты установи турель и закрепи на ней муляж, закрытый брезентом.
— Чтобы спецназ убедился в том, что мы хорошо вооружены?
— Я не знаю, что подумает командир спецназа, но уничтожить пикап ему будет надо. А значит, подойти к машине. Но это уже не твоя забота.
— Я понял.
— А сейчас займись ликвидацией следов лаборатории. Внизу должен быть обычный подвал. Надо перенести туда мусор, которого в доме больше чем достаточно.
— Вы сегодня уезжаете?
— Да. А ты останешься здесь за старшего. Это большая ответственность.
Мовлад поморщился.
— Это вы Тасиру и Хасану скажите. Они все больше проявляют самоволие и недовольство. Подчиняются, но с неохотой.
— Они будут бегать за тобой, как верные псы.
— Благодарю.
— И смотри, не приставай к Абаль. Узнаю, что ты домогался ее, сурово накажу.
— Она ваша собственность, мне чужого не надо.
— Правильно. Ступай. Я буду выходить с тобой на связь по необходимости, так что постоянно держи телефон при себе, не отключай его.
— Да, господин Харбани.
