— Может, ударим по всему квадрату?
— И останемся пустыми, а танк вдруг нарисуется.
— Ведущий его накроет.
— Нет! — сказал Зубарев, отвернул машину на юг и вызвал на связь капитана Лазарева.
Тот как раз ударил ракетами по «Тойоте», уходившей к восточным холмам. Пикап словно налетел на непреодолимую преграду, подпрыгнул, сделал кувырок через кабину, упал на землю и взорвался. Еще один черный столб дыма поднялся над плато.
Пропищала бортовая станция.
Лазарев ответил:
— Двадцать второй на связи!
— Двадцать третий. Танк не обнаружили.
— Не понял. — Лазарев как раз разворачивал вертолет, чтобы пойти за «Наварой», уходившей зигзагами на запад.
— Нет танка. Два захода над холмами делали, ничего. Ни танка, ни другой техники, ни духов. Мой Второй предлагает ударить по площади, накрыть все холмы оставшимися ракетами.
— Накрывай и отходи. Удаление не более десяти километров.
— Принял, — сказал капитан Лазарев и передал оператору: — Идем за пикапом. Видишь его?
— Вижу. Водитель пытается маневрировать, мечется влево-вправо, продвигаясь на запад. И на что надеется? Ему надо бы бросить машину и бежать.
— Работаем по пикапу!
— Готов.
Боевик словно услышал российского пилота, не стал больше искушать судьбу. Он резко ударив по тормозам, выпрыгнул из кабины и побежал к балке, что находилась метрах в пятидесяти от грунтовки.
Ведомый накрыл «Навару», превратил пикап в горящий факел. Боевик был в нескольких метрах от спасительной балки. Вертолет прошел на запад и угрозы на данный момент не представлял, от крепости далеко. Вроде спасся.
Но… вмешался случай. Редко, но так бывает. При взрыве бака вылетел кронштейн крепления, и он бумерангом пошел в сторону балки. Боевик подобрался, чтобы прыгнуть вниз, как ему в затылок влепился этот кронштейн. Удар был такой силы, что железо раскроило череп. Вниз катилось уже практически безголовое тело, дергавшееся в предсмертных судорогах.
Зубарев же начал третий заход.
Дунченко открыл огонь из всех пусковых блоков на подлете к высотам и пространству между ними. Холмы покрылись «грибами» разрывов.
Но слепой случай не спешил покидать район. Если в первый раз он сыграл против боевика, то во второй оказался на стороне бандитов.
Казалось бы, все пространство холмов было перепахано, однако одно место неуправляемые ракеты не задели. То самое, где под маскировочной сетью стояли танк, внедорожники, прятались главари банды, экипажи и небольшая часть боевиков.
Отстреляв боезапас, ведомый отвернул на север, вышел в район крепости и открыл огонь из пулеметной установки.
— Двадцать третий, ответь Двадцать второму!
— Отвечаю, — услышал капитан Лазарев голос Зубарева.
— Что у тебя?
— Я практически пуст.
— Отходи на север, я подойду.
Лазарев вызвал на связь Авилова:
— Гроза, Двадцать второй!
— Да, Двадцать второй.
— Работу по району крепости, в частности по технике, выполнили.
— Отлично сработали, спасибо.
— Но… Гроза, мы не обнаружили второго танка. И не увидели машин главарей банды. Внедорожники ладно, они могли уйти до нашего выхода в район, а вот танк словно провалился.
Командир группы спецназа ответил спокойно:
— Танк и внедорожники где-нибудь в холмах, вместе с главарями, под маскировкой. У нас был уже один такой случай, под Алеппо. Там духи применили новейшую американскую маскировочную систему. Мы с коптера не могли разглядеть под ней скопление техники. А там не один танк был.
— Но ведомый распахал весь участок холмов.
— Дыма нет, значит, ракеты не задели ни танк, ни внедорожники. Еще раз обстрелять тот же район можете?
— Уже нет, ракеты израсходованы, а от пулеметов толку мало, да и те скоро захлебнутся. Принимаю решение, идти на ближайшую базу, дозаправиться, зарядиться.
— Конечно. Нет смысла летать без боеприпасов. Как подготовитесь, сообщи, а мы пока тут посмотрим. А с танком у нас пока есть чем бороться. Он непременно объявится, как только вы отойдете.
Лазарев выдержал недолгую паузу и предложил:
— Может, мне вместо себя вызвать звено сирийских «двадцать четверок»?
— Не надо. Если мы и найдем с ними общий язык, то согласовать действия не сможем. Это сыграет только против нас. Будем работать с вами.
— Принял, — ответил Лазарев, — уходим на базу.
Вертолеты огневой поддержки пошли на аэродром Думейр.
Авилов переключился на подгруппу Лапунова:
— Пятого вызывает Первый!
— Пятый слушает, — ответил капитан.
— Ваша позиция засвечена. «Вертушки» уничтожили БМП, но остался танк. Его командир знает, где сидите вы, и попытается уничтожить вас первым же выстрелом. Посему подгруппе перемещение вправо на сорок метров, там похожее место. Смена позиции скрытно и немедленно!
— Принял. Уходим правее сорок! — Лапунов взглянул на Драгина: — Рома, аккуратно, скрытно, но быстро, пока пыль вокруг, перемещаемся на сорок метров вправо. Там по словам Авилова, подходящая позиция.
— С выстрелами сложно будет.
— Их я заберу, ты — гранатомет и автомат. Пошел!
Драгин согнулся, перебрался в удобное место, оттуда вызвал Лапунова:
— Пятый! Седьмой!
— Да?!
— Я на новой позиции. Она вполне пригодна для нашей подгруппы. Единственно фланги открыты, но по ним «подарков» ждать не приходится. По крайней мере в ближайшее время.
— Отслеживай обстановку. К тебе идет Десятый!
Валиев благополучно перебрался к Драгину.
Лапунов осмотрелся, пошел последним и услышал, как за разбитыми холмами взревел дизель танка.
— Объявился, сука, — проговорил он, ускорился, вскоре упал рядом с товарищами и спросил: — Танк слышали?
— Слышали, — ответил Драгин, вытащил из сумки кумулятивный выстрел, зарядил гранатомет.
Слева от него занял позицию пулеметчик Валиев. Лупанов прополз западнее. Там среди обломков стены нашлась удобная площадка.
Капитан положил рядом с собой готовую к бою «СВД», доложил Авилову о занятии новой позиции и добавил:
— Мы слышим рев двигателя танка. И как его летуны не заметили?
— Маскировка. А не зацепили случайно. Теперь уничтожение «Т-72» на твоей подгруппе.
— Ждем выхода. Объявляется второй акт кровавого спектакля.
