Но и пять-шесть миллионов для начала тоже очень даже неплохо. Надо только с умом вложить их в приличный бизнес. Это прежде всего наркотики. Благо выходов на торговцев этим зельем по всему Ближнему Востоку у Харбани более чем достаточно.
Неплохой доход дают и бордели с экзотическими проститутками. Поставщики таковых у Харбани тоже есть.
Найдется много еще чего, что быстро увеличит его капитал. Лишь бы все сделать правильно сейчас и после акции. Не допустить мелкой, оттого самой обидной, но роковой ошибки.
Семьи? К шайтану!.. Их при всем желании не переправить за границу. Шейх не даст. Отомстит за бегство, всех убьет, дабы другим неповадно было. Детей жалко, но у него еще будет много женщин, которые родят новых. А тех, которые погибнут, он всегда будет помнить, станет усердно молиться за их невинные души.
Мечтания Харбани прервал Мовлад, зашедший в большую комнату.
— Позвольте, господин Харбани?
— Мовлад?.. Что-нибудь случилось?
— Нет. Хотя да, случилось. Контейнеры с химическими боеприпасами готовы к транспортировке.
— Готовы? Да не стой на пороге, проходи.
Помощник подошел к столику.
— Садись. Говоришь, боеприпасы готовы?
— Да, господин.
Харбани посмотрел на часы. Стрелки перевалили за десять.
— Шайтан, а я и не заметил, как пролетело время. Значит, доктор Муатар и его ассистент Дасар закончили работу?
— Так точно, господин.
— Прекрасно. Но ты сам проверил?
— Насколько это возможно. Я видел, как химики, облаченные в защитные костюмы и противогазы, заполнили головные части боеприпасов. Это происходило в отдельном отсеке. Затем они вышли в общее помещение, вставили боевые части в гильзы, закатали их, сняли защиту. После чего доктор Муатар присел на стул и сказал, что работа выполнена. Мол, можете передать это наверх. Снаряды можно выпускать из любого орудия калибром сто двадцать пять миллиметров.
— Значит, химики сейчас в лаборатории? — спросил Харбани.
— Да. Я сказал, что они получат расчет, как только снаряды будут вывезены из Сабара.
— Они не задавали по этому поводу вопросов?
— Доктор Муатар нет, а вот Фархад Дасар спросил, точно ли мы планируем применять вагрин в городе.
— Ему-то какое дело?
— То же самое ответил и я.
— А Дасар что?
— Пожал плечами и сказал, что никакого. Потом он спросил, значит ли это, что они уже сегодня могут уехать? Я ответил, что это должен решить господин Харбани, но, скорее всего, да, так оно и будет. Я правильно сказал, господин?
Харбани скривился в ухмылке и заявил:
— Любой ответ был бы правильным. Кроме одного. Дальше оврага, где уже лежат кости предателя, они не уйдут.
Мовлад усмехнулся и сказал:
— Представляю реакцию химиков на такой ответ.
— А какая реакция могла быть, Валид? Бросились бы на тебя? Получили бы по пуле на несколько часов раньше.
— Да, господин.
— Но ты следи за ними.
— Я выставил у лаборатории Тасира и подумал, вдруг понадоблюсь вам здесь.
— Хоп. Пусть будет так, но в следующий раз не принимай решения за меня. Это может плохо кончиться. Сейчас я добрый, потому что все идет по плану, но кому как не тебе знать, каким я могу быть злым?
— Да, мне это известно. Еще раз извините, господин.
Харбани поудобнее устроился у стола, подсунул под руку подушку и спросил:
— Еще чаю выпьем?
Мовлад вздохнул и ответил:
— Не надо бы, господин Харбани. После отправки боеприпасов, другое дело. Ох, чувствую, не избежать мне сегодня наказания.
— Ты прав. Не в том, что не избежать наказания, а в том, что не следует сейчас добавлять наркотика. Абид Барад мой хороший знакомый, но он один из доверенных лиц шейха. Если Сауд аль-Катари узнает о наркотике, пусть даже в чае, то у нас могут быть неприятности. А они нам нужны?
— Нет, господин Харбани.
— Правильно. Давай выпьем просто чаю. Распорядись.
Валид Мовлад встал и передал повеление главаря наложнице. Та заварила обычный зеленый чай.
Время постепенно приближалось к полудню. Молитва должна была начаться в 12.37, когда солнце в этот день вставало в зенит, а людей шейха все не было.
— Может, нам самим попытаться связаться с Абидом Барадом? Мало ли что у него случилось? — сказал Мовлад.
— Если бы случилось…
Он не договорил. Телефон сработал сигналом вызова.
Главарь банды достал его.
— Да?
— Салам, Омар, это Барад.
— Салам, Абид. Я уже начал волноваться. Вы где сейчас?
— Через десять-пятнадцать минут будем.
— Как раз к молитве.
— Немного раньше, но дела будем делать после.
— Согласен.
— У тебя груз готов?
— Готов, упакован в контейнеры. Загрузим и сможете ехать, если не пожелаете отобедать со мной.
— Я бы с радостью, знаю, ты устроишь праздничный обед, но шейх приказал нам не задерживаться в Сабаре.
— Жаль. Но ничего, надеюсь, не последний раз. Еще увидимся.
— Конечно. Мы в Дамаске празднество устроим, когда знамя халифата поднимется над президентским дворцом, а шакал Асад будет висеть вниз головой на воротах собственного дома.
— Да будет так, Абид. Жду!
Пикап «Тойота» остановился напротив дома главаря банды в 12.20. Из него вышли двое мужчин. Один из них, водитель, остался при машине, второй — старший — Барад пошел к дому.
Навстречу ему вышел Харбани.
Они обнялись.
— Рад видеть тебя, Омар.
— Я тоже рад, Абид, но поспешим в молитвенную комнату, намаз начнется с минуты на минуту.
— Да.
Барад кивнул водителю, и тот вместе со всеми вошел в дом.
Молитва длилась сорок минут, после чего Харбани и Барад зашли в большую комнату.
— Как дела, Абид? — спросил Харбани.
— Благодаря Всевышнему, нормально. Не скажу, что совсем хорошо, но и не особо плохо. Однако воевать становится все труднее.
— Да, это так. И все из-за проклятых русских.
— Ничего, мы сумеем переломить ситуацию и тогда… но, извини, друг, нам надо заниматься делом.
— Да, конечно.
— Пойдем в лабораторию?
— А что нам там делать? Боеприпасы принесут мои люди, а ты скажи своему водителю, чтобы поставил пикап кузовом к двери.
