Пожав плечами, Владимир продолжил:
— Не слишком, не спорьте — даже когда я приезжал к его матушке Марии-Терезии и Иосиф был неподалеку, он часто был так занят, что не находил и минутки, чтобы повидаться со мной.
Штолль лицом показал, что да — занят был, так занят… Только поэтому не мог часто встречаться с Любимым Братом.
— Так и сейчас — что мне предлагается? Прийти на помощь. Но простите — что мне предлагается взамен? Невнятные обещания о «расположении» — и все. Уж простите, но этого мало.
Откланявшись, барон ушел. Разочарован он не был, предложение Иосифа о Союзе против Пруссии было фикцией, а точнее — очередной многоходовкой, так любимой австрийцами.
Не боялся ли Грифич идти на обострение? Не слишком — разговор все-таки не является официальным письмом, на которое германский император вынужден был бы отреагировать. А так… Что, не знал Иосиф об отношении к себе? Знал… Зато разговор с бароном, работающим сразу на несколько германских государств, четко скажет им — Померанский не намерен влезать в эту свару.
Он тоже умел просчитывать ходы и прекрасно понимал, что в таком случае мелкие государства, вроде той же Саксонии, могут заинтересоваться и влезть в драку на стороне Пруссии. Пусть та и слабее, но в некоторых случаях это только к лучшему — Фридриху придется быть щедрым с союзниками. Чем больше германских государств втянется в войну и чем больше будет потрачено ресурсов, тем лучше. А вот потом, когда они ослабеют…
Самое же забавное, что германцы так до сих пор и не осознали, что Грифон Руянский способен поспорить с той же Австрией даже в одиночку. Не выиграть! Но сделать так, чтобы Австрия не смогла победить без выдающихся усилий и колоссальных потерь со своей стороны. Вряд ли Иосифа устроила бы Пиррова победа… Да, армия Померании составляет меньше тридцати тысяч человек, но каких! Благодаря формированию исключительно из добровольцев, контингент подбирается отборный — они УЖЕ владеют оружием, пусть даже на начальном уровне. А главное — они ХОТЯТ учиться. А ведь есть еще и шведская армия, есть ополченцы… Словом, в будущее властитель Померании и Швеции смотрел с осторожным оптимизмом.
Единственное, что всерьез тревожило короля, так это возможность объединения германских земель не в нечто аморфное под название «Германская Империя», а империю настоящую. Не дай бог, они почувствуют угрозу со стороны и решат объединиться… Нужно избегать резких телодвижений и дать понять, что на ОСНОВЫ Грифич не покушается, его цель — всего лишь сохранить свои земли, ну и если получится, то хапнуть еще — у Прусии и Польши. К Баварии, Саксонии и прочим немецким землям претензий нет — это нужно буквально «вдолбить» в головы немецких властителей. Во первых, это правда… В основном. Пусть лучше воспринимают Померанию как союзника в борьбе против излишне усилившихся Австрии и Пруссии.
Большим плюсом для Рюгена было, что понятие «национальное самосознание» в Европе только зарождалось и все «Вендские» проекты воспринимались на удивление равнодушно. На власть соседних королей и герцогов он не покушается? К революциям и этническим чисткам не призывает? Ну и ладненько… А разговоры о том, что его подданные не немцы с изрядной долей славянской крови и не славяне с немецкой, а некие онемеченные или чистокровные венды… Да пусть балуется, добрая половина властителей так развлекается — вон, в Италии многие себя потомками этрусков называют, и ничего.
Герцог молился, чтобы равнодушное отношение соседей-властителей к «Вендскому проекту» как можно дольше оставалось таковым. Он видел, как онемеченные славяне начинали учить язык своих предков, вспоминать вендских князей и королей, гордится славянским происхождением…
Задачу облегчал тот факт, что жители изначально доставшейся ему кусочка Померании были по большей части славянами или имели значительную долю славянской крови в своих венах. Когда он впервые заговорил о великих предках, отношение было по большей части равнодушным. Но затем… Кто-то начал величать себя венедом, косясь на правителя, кто-то принял такое решение искренне — ведь приятно, когда о твоих предках говорят столько хорошего! Затем были славяне, эмигрировавшие со всей Европы, поморяне, жившие на территории доставшегося ему кусочка бывшей Польши… Они достаточно охотно принимали правила Игры, ведь понятие «Венеды» было достаточно собирательным, так почему бы не называть себя так, ведь по сути так оно и было?
Постепенно начало возникать чувство общности, гордости за свой, венедский (!) народ. Национальные меньшинства, которым вдруг сказали, что они — не меньшинства, а великий народ с древней историей и что Померания — ИХ страна…
Не он первый и не он последний предпринимал попытки объединить людей подобным образом, «играя» с чувством патриотизма. Вон, прусские курфюрсты не первый десяток лет убеждают изначально славянское племя пруссов, что они — самые отборные германцы… И ничего так, получается. Но колоссальным преимуществом попаданца было знание бесчисленного множества пропагандистских трюков из двадцать первого века.
Глава пятая
Совместные учения флотов Швеции и Померании проходили не в первый раз и в общем-то, по одинаковому сценарию: померанские флотоводцы показывают отменную выучку, шведские — дурость
[59]. Правда, постепенно дурости становилось все меньше… Но не слишком быстро — титулованные идиоты с большими связями весьма уверенно чувствовали себя на флоте — последствия излишней демократичности прежней династии. Хотя вернее было бы говорит об олигархической системе правления с монархией в качестве ширмы… Порядок наводился, но увы — методами Сталина действовать было нельзя, так что некомпетентные дураки уходили в отставку постепенно: «по состоянию здоровья», возрасту и т. д. К сожалению, работы предстояло еще много — и нет, действовать решительно было просто-напросто опасно. Политика…
— Пап, — а помнишь, ты показывал забавный опыт с воздушными шарами? Крыс тогда во дворце под потолок запускали…
Богуслав серьезно смотрел на него и было ясно — к нему пришла ИДЕЯ.
— Как не помнить.
— Я тут подумал… А почему бы и не посадить в такой шар человека? Понятно, делать шары придется не из бумаги, а из… шелка, наверное. Ну так он у нас с турецкой войны на складах лежит.
— Ну и зачем тебе человек? — Владимир уже прекрасно понял идею, но не хотел лишать сына заслуженно триумфа.
— Да пусть глядят сверху на сражение и… записки кидают, что ли. Дескать — под горочкой полк егерей, а в овраге гренадеры притаились…
Сын не успел договорить, как отец обнял его до хруста в костях и подбросил.
— Умница!
Он искренне ликовал и восхищался: ну это надо же, придумать идею воздушного шара и тут же догадаться, что его можно использовать не только для развлечения!
