— Подъедете?
— Я уже здесь. За воротами.
— Я освобожусь только через десять минут.
— Мы подождем…
Он вышел через семь минут. Я передал ему свою трубку, с которой Володя, недолго думая, через программу «WhatsApp» перебросил нужный файл на свой смартфон. Адрес, по которому требовалось отослать видеосюжет, старший лейтенант запомнил легко, но для проверки повторил.
— Сейчас сразу и отправлю, — пообещал он.
На этом мы и расстались.
— Отсыпаться? — спросил по связи Скоморохов.
— Думаю, это все-таки необходимо…
Естественно, отсыпаться мы поехали не по своим домам, а в квартиру отставного подполковника. Виктор Федорович постелил мне на диване в большой комнате, сам ушел спать в маленькую.
Заснул я сразу. Проснулся, когда часы показывали, что проспал я три часа. Звонила капитан Саня. Просто так звонить, чтобы узнать, как мне спится после ночной работы, она не стала бы. И я ответил.
— Дела наши с тобой, Тим, неважные, хотя и не сказать, что безнадежные.
— Бывали дела и хуже…
— Короче говоря, на том топоре, которым была зарублена семья в поселке Плановый, обнаружены твои отпечатки пальцев. Правда, на черенке твои отпечатки во многих местах перекрываются отпечатками другой руки в хозяйственной перчатке. Предполагается, что это твоя же рука. Антропологические размеры совпадают. Но перекрыты они не везде. В отдельных местах твои отпечатки ясные — программа «Папилон»
[13] дала стопроцентную идентификацию.
— Оно и понятно. Я же этим топориком работал. Он похищен из моего дома. Правда, работал я без перчаток…
— А это еще требуется доказать. Но доказать это пока невозможно. Моего доверия к тебе и доверия подполковника Котова недостаточно, чтобы снять с тебя возможное обвинение. Следственный комитет настаивает на объявлении тебя в розыск.
— Я и это переживу… А что с нашими вещдоками?
Вышел из своей комнаты отставной подполковник Скоморохов. Выглядел он вполне выспавшимся. По крайней мере, не зевал. Прислушивался к нашему разговору и, как обычно, никак не показывал своих эмоций.
— Экспертиза пока рассматривает их… Данных у нас нет. Что касается Анатолия Пашунина… Это родной младший брат Владимира Пашунина. Сейчас проверяются операции, проведенные по банковской карточке. Были сложности с получением санкции суда на эти действия. Мы рискнули, в связи с оперативной обстановкой, обойтись без прокуратуры и без Следственного комитета. Подполковник Котов сумел настоять на своем. Подключил отделы собственной безопасности прокуратуры и Следственного комитета. Там в итоге дали Котову карт-бланш, хотя вначале требовали поделиться данными. Но он обещал не давать делу ход, а, когда будет собрана доказательная база, передать по назначению в отделы собственной безопасности.
— Понятно. Это все новости?
— Ты хочешь сказать, что новостей, по сути дела, нет?
— Я хотел сказать, что их немного.
— Еще могу сказать, что дело об убийстве семьи в поселке Плановый и о сожжении бомжей в подвале этого же дома объединили в одно производство и от нас забрали в Следственный комитет. Скорее всего, дело будет вести именно подполковник Пашунин. С оперативной бригадой в подвал того дома выезжала я. На месте был только дежурный следователь Следственного комитета. Он сразу сказал, что вести дело будет не он, что и без того перегружен другими делами.
Дежурный по Следственному комитету утром звонил Котову и предупредил, что следствие будут вести они. По тяжести так оно и полагается, вообще-то. И предположительно назвал подполковника Пашунина. Котов дал мой номер, чтобы Пашунин ко мне обратился для передачи всех материалов. Вот жду звонка от твоего, так сказать, оппонента.
— Пошути с ним… — предложил я.
— Каким образом?
— Предложи привлечь к расследованию капитана частного сыска. Пообещай договориться. Скажи, что помощник у него будет толковый.
— А если согласится? Встретишься? Рискнешь?
— Просто позвоню. Не забудь взять у него номер. И, главное, посмотри на его реакцию. Надеюсь, получится любопытная картина.
— Это обязательно. Ладно. Меня к Котову срочно вызывают. Я побежала. Если будет что-то новое, я позвоню… А мне, кстати, пришлось новую трубку купить. Чтобы всем не показывать, что я «симку» сменила. Могут ненужные вопросы возникнуть. Только по бабской куриной сущности, когда собиралась, старую трубку дома забыла. Но мне все равно кажется, что мы перестраховались с телефонными номерами.
— Возможно, — согласился я. — Но перестраховаться всегда лучше, чем недооценить противника. А ты сама говорила, что противник у нас серьезный.
— Я, вообще-то, про тебя говорила. Но меня, признаюсь, радует, что ты рассматриваешь меня, как члена своей команды. По сути дела, я таковой и являюсь. Ну, все. Я побежала. Начальство не любит ждать…
Она отключилась от разговора. Я убрал смартфон в чехол и коротко пересказал суть разговора Виктору Федоровичу.
— Я не знаю систему, по которой проводится распределение уголовных дел между следователями Следственного комитета, но думаю, что Пашунин приложил определенные усилия, чтобы забрать это дело к себе. И это может стать еще одним обвинением в его адрес. И не только в его. Думается, ему кто-то там из начальства покровительствует. И потому играть в открытую мы права не имеем. Это чревато провалом. Ты что, в самом деле решил пообщаться с подполковником Пашуниным?
— Я мог бы, при желании, пообщаться с ним прямо сегодня ночью. И присутствие второго члена банды меня не смутило бы. Тем более пистолет второго был уже у меня в качестве трофея. В дополнение к моему наградному. Нет, товарищ подполковник. Я просто так слегка рискованно играю. Возможно, я позвоню ему по телефону, чтобы заставить нервничать. Когда человек нервничает, он торопится, а когда торопится, то совершает ошибки. Я хочу заставить Пашунина торопиться. Пусть поторопится от меня избавиться. Я ему это сделать, естественно, не позволю, но он обязательно проколется…
Только я успел договорить, как трубка в чехле снова подала голос. Понимая, что капитан Саня, наверное, едва успела добраться до кабинета подполковника Котова, который расположен этажом выше, и не должна звонить, а мой новый номер, кроме нее, не знал никто, ответить я не поторопился. Но звонки настойчиво продолжались, и я достал трубку из чехла. К моему удивлению, определитель высветил номер Радимовой.
— Ты уже сбегала к начальнику? — поинтересовался я вместо приветствия.
— Сбегала. От него возвращаюсь. С лестницы звоню. Свяжись с Новиковым. Он звонил Котову. Есть для тебя интересные сведения.
