Книга Девушка и ночь, страница 16. Автор книги Гийом Мюссо

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Девушка и ночь»

Cтраница 16

Но ведь я же не убийца!

Это был внутренний голос – он прозвучал в моей голове. Чуть слышно. Как слабая отговорка. Как последний призыв на пороге необратимости. Я вдруг отшвырнул железный прут и застыл как вкопанный.

Клеман воспользовался моей нерешительностью. Собравшись с силами, он вцепился мне в голень, я поскользнулся на гладкой подошве, потерял равновесие. И тоже рухнул на пол. Хотя учитель был изрядно покалечен, он тотчас оказался верхом на мне, превратившись из жертвы в хищника. Он давил на меня всем своим весом, обхватив коленями мое тело, точно клещами, и не давая мне пошевелиться.

Я открыл рот, чтобы закричать, но Клеман уже успел схватить осколок бутылки. Держась из последних сил, я увидел, как он вскинул руку, собираясь всадить в меня длинный кусок битого стекла. Время будто застыло, и я на мгновение почувствовал, как из меня уходит жизнь. Это было одно из тех мгновений, которые, кажется, длятся не одну минуту. Одно из тех мгновений, которые решают не одну судьбу.

И вдруг все завертелось с бешеной скоростью. Мне на лицо хлынул поток теплой бурой крови. Тело Клемана обмякло – воспользовавшись этим, я высвободил одну руку и утер глаза. А когда разомкнул веки, то сквозь мутную пелену разглядел Максима – он возвышался над темной кучей, в которую превратилось бесформенное тело учителя. Я разглядел его светлые волосы, куртку «Челленджер», а под ней серую шерстяную кофту «Тэдди» с нашивками из красной кожи.

7

Максиму понадобился всего лишь один удар ножом. Быстрое движение, сверкающий клинок, чуть длиннее резака, как будто слегка полоснувший Алексиса Клемана по яремной вене.

– Надо вызывать врача! – поднимаясь, вскричал я.

Но было уже поздно, и я это знал. Клеман был мертв. А я – весь в крови. Кровь была у меня на лице, на волосах, на свитере, на кроссовках. Я ощущал ее даже на губах и на кончике языка.

Какое-то время Максим, как и я, стоял ошарашенный, обалдевший, потерянный, не в силах произнести ни слова.

Впрочем, мы собирались звонить не в «Скорую помощь», а в полицию.

– Погоди! Мой отец, наверное, еще там! – обретя дар речи, воскликнул он.

– Где – там?

– У будки охранника!

Максим выскочил из комнаты Клемана, и вслед за тем я услышал, как он помчался вниз по лестнице, бросив меня рядом с трупом человека, которого мы убили.

Как долго я оставался один? Минут пять? Четверть часа? Под глухим покровом тишины мне снова показалось, что время застыло. Чтобы не смотреть на мертвеца, я, помнится, прилип носом к окну. Над подернутой зыбью гладью озера теперь висела непроглядная тьма, словно кто-то повернул выключатель и вырубил отражавшийся от нее серебристый свет. Я попытался зацепиться глазами хоть за что-нибудь, но мой взгляд утопал в мерцавшей кругом снежной пелене.

Уставившись в эту бездонную белизну, я думал о том, во что отныне превратилась наша жизнь, потому что отлично понимал: привычное равновесие нашей жизни только что нарушилось навсегда. Это было вовсе не похоже ни на страницу, которую можно перевернуть, ни на конец эпохи. Это было сродни адскому огню, который полыхал вовсю под снегом.

Тут на лестнице послышался шум – хлопнула дверь. В комнату ворвался Франсис Бьянкардини в сопровождении своего сына и начальника стройплощадки. Отец Максима был верен себе: всклоченные седые волосы, кожаная парка в пятнах краски, грудь колесом и непомерно большое брюхо.

– Ну как ты, малыш? – спросил он, пытаясь заглянуть мне в глаза.

Я был не в состоянии отвечать.

Грузное тело Франсиса, казалось, заполняло всю квартиру, хотя его кошачья, решительная походка совсем не вязалась с неповоротливой тушей.

Франсис стал посреди комнаты и какое-то время оценивал ситуацию. Его лицо не выражало ни единого чувства, как будто он всегда знал, что этот день когда-нибудь настанет и ему было не впервой лицезреть подобную драму.

– С этой минуты я беру все в свои руки, – объявил он, глядя то на Максима, то на меня.

Думаю, только услыхав его голос, бесстрастный и степенный, я наконец понял, что маска толстомордого фашиста, которую Франсис Бьянкардини натягивал при людях, нисколько не соответствовала его истинной натуре. В эту горестную минуту стоявший передо мной здоровяк больше походил на неумолимого главаря банды. Франсис напомнил мне эдакого крестного отца, и, если бы он смог каким-то образом вытащить нас из этой передряги, я был бы готов тут же поклясться ему в верности.

– Здесь надо прибраться, – сказал он, обращаясь к Ахмеду, начальнику стройплощадки. – Но сперва сходи-ка и достань из грузовичка брезент.

Ахмед был бледен, в его глазах читался страх. Перед тем как исполнить указание, он, не удержавшись, спросил:

– А дальше что, хозяин?

– Замуруем его в стену, – ответил Франсис, кивнув подбородком на труп.

– Какую еще стену? – удивился Ахмед.

– В спортзале.

5. Последние дни Винки Рокуэлл

Ничто так полно не воскрешает прошлого, как запах, когда-то связанный с ним [56].

Владимир Набоков

1


Наши дни, 13 мая 2017 года


– Я больше никогда не говорил с отцом на эту тему, – заверил меня Максим, закуривая сигарету.

Солнечный луч позолотил глянцевый корпус его зажигалки «Зиппо», украшенный репродукцией японской гравюры «Большая волна в Канагаве». Мы вышли из душного спортивного корпуса и направились к Орлиному гнезду, узкому, поросшему цветами карнизу, который обрамлял длинный каменный карниз, нависавший над озером.

– Я даже не знаю, в каком месте он замуровал труп, – продолжал мой друг.

– Может, сейчас самое время спросить у него, а?

– Мой отец умер этой зимой, Тома.

– Черт, очень сожалею!

В наш разговор вкралась тень Франсиса Бьянкардини. Отец Максима всегда казался мне несокрушимым. Как скала, о которую разбивались все, кто по глупости хотел взять ее приступом. Но смерть не обычный противник. В конце концов она всегда побеждает.

– Отчего он умер?

Максим глубоко затянулся, сощурившись.

– Это печальная история, – предупредил он. – Последние годы он большую часть времени проводил у себя дома в Аврелия-Парке. Помнишь, где это?

Я кивнул. Мне был хорошо известен этот роскошный квартал, уютно расположенный на взгорье над Ниццей.

– В конце года тамошние владения стали мишенью целой серии ограблений, порой довольно жестоких. Бандиты дерзко проникали на виллы, даже когда там были хозяева. Мерзавцы держали их взаперти и пытали.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация