Здесь собралась почти сотня серьезных воинов.
Паранойя вновь поскреблась в мой череп и тихо заскулила.
Наших сопровождающих тут же оттерли в сторону, а малолетние слуги-телохранители вообще словно растворились в воздухе. И лишь Клепп настойчиво продолжал идти за моей спиной. Непонятно что сработало: наглость викинга или то, что на первый взгляд мы с ним на пару напоминали инвалидную команду: я – с тростью, причем даже начал инстинктивно прихрамывать, а викинг – с рукой на перевязи; но нас так и не разделили.
Ходивший встречать гостей ярл уселся посреди стоящего на помосте стола. С правой руки от него расселись мы с князьями, а слева сели стоявшие до того трое ярлов из близкого окружения Мак Дея.
Как бы мне ни хотелось тут же выбросить на стол главный козырь в виде головы супернекра, но подобный пассаж мог бы испортить аппетит всем в зале и обидеть самого хозяина. Тем более что он начал со здравицы.
– Мои славные эрлы и рыцари, благородные ярлы, – обозначил легкий поклон в сторону соседей хозяин замка, – представляю вам цвет братского славянского народа. В тяжелый для нашего государства час они помнят о древней клятве и пришли ко мне, чтобы решить, как нам жить дальше. Так выпьем же полную чашу вина за тех, кто чтит клятвы и не забывает о чести.
Сотенная толпа, к тому же неслабо утяжеленная железом, с грохотом встала. Поднялся и я, с сомнением заглядывая в полный кубок вина. Ну и как здесь не выпить – тем более что Клепп, словно слуга, стоял за моей спиной и не пил. Эти доводы усыпили мою бдительность и заставили осушить кубок объемом граммов в триста.
После тоста все сели за столы и начали закусывать. В моей голове зашумело, но оно и понятно – после дороги и на пустой желудок триста грамм вина не могли не ударить по мозгам.
Тревожнее стало, когда я все же попытался завести разговор с ярлом.
– Ваша светлость, увы, время подж… – фразу удалось начать, с трудом ворочая заплетающимся языком, а закончить – вообще не получилось. Горло перехватил спазм. Попытка встать на ноги не удалась, и мое тело скользнуло под стол. Где-то над головой послышался шум возни и резких ударов, а затем весь мир исчез под покрывалом мрака.
Ну ты, Воронов, и идиот!..
Мое сознание всплывало из неимоверно бесконечных и мрачных глубин. Под конец даже показалось, что я нахожусь в воде. И в самом деле начал захлебываться. Грудь рвало жестким кашлем, в желудок текла какая-то горькая гадость.
Наконец-то муть слегка рассеялась, а тело начало слушаться приказов мозга. Мне удалось перевернуться на живот и откашляться.
– Ох, как же хреново… – прохрипел я, пытаясь вдохнуть. – Что за гадость?
– Это лекарство, – пискнул кто-то рядом.
– Что?
Зрение постепенно прояснилось, и я увидел, что нахожусь в небольшой комнате с каменными стенами. Очень похоже на тюремную камеру. Впрочем, после поднесенного чертовым ярлом сюрприза ничего другого и не предполагалось. Странно, что вообще удалось проснуться, а не сразу отправиться в лучший мир. Удивительно другое: что здесь делает этот малыш и о каком лекарстве он говорит?
– Ты откуда здесь взялся… – Было неимоверно стыдно, но мне не удавалось вспомнить его имя.
– Дамно Крысеныш, – сообщил пацан, от неожиданности вспомнив свое уличное имя.
– Не говори так. Отныне ты не Крысеныш, а Мангуст.
– А кто это? – От удивления парень даже открыл рот.
– Один мелкий и очень отважный зверь, но ты не ответил мне на вопрос.
– А?..
– Как ты здесь оказался?
– Залез по трубе для воздуха.
– Хорошо, зайдем с другой стороны… Где мы?
– В подвалах замка.
– Что произошло наверху и где Клепп?
Лицо Дамно внезапно исказилось, и он, сдерживая рыдания, пискнул:
– Они убили дядьку Клеппа.
– Ты уверен? – спросил я, чувствуя, как в груди разливается холод.
– Они его так били…
– Но его мертвого тела ты не видел? – Безумная и, возможно, напрасная надежда не только растопила холод внутри меня, но и успокоила Мангуста.
– Нет, не видел.
– Так, давай рассказывай дальше. Четко и по порядку.
Похоже, викинг успел привить своим питомцам нужные качества, потому что малолетний телохранитель тут же собрался:
– Когда вы начали падать, все, кто еще сидел за столом, набросились на дядьку. Потом всех уснувших уволокли. И, это… – Парень явно набирался духу, чтобы признаться в чем-то неприятном. – Я не успел. По приказу дядьки мы с Паучком начали ходить между слуг и внимательно все слушать. Мне на глаза попался пацан, который сидел и плакал. Я разговорил его и узнал, что всех наших хотят напоить сонным зельем. Коки…
– Это тот слуга?
– Да, слуга, его зовут Коки. Он всегда хотел стать поводырем, но рабу об этом можно только мечтать. Коки помогал местному целителю, и ему приказали отнести отраву виночерпию на кухню. Он знал, кто приехал в замок, и не хотел этого делать, но побоялся подменить зелье. Я хотел вас предупредить, но не успел.
Этот факт очень расстроил парня, и он вновь зашмыгал носом.
Да что ж ты будешь делать… Зачем я позволил Клеппу втянуть в это детей!
– Успокойся, ты все правильно сделал. Как случилось, что тебя не поймали?
– Ха! – оживился мальчик. – Крыс… Мангуста нельзя поймать.
– Ты прав, – согласно кивнул я и улыбнулся, – мангуста очень сложно поймать. Что ты делал дальше?
– Коки принес мне одежду местного слуги, и мы выяснили, куда вас понесли. Затем мы забрались в комнату целителя и забрали лекарство и немного отравы. Коки помогал целителю их варить и знал, что где находится.
Даже не знаю, как относиться к этому мелкому авантюристу. Мало того что он вывернулся из лап местных, так еще умудрился завербовать нужного человека. У парня интуиция работает, как мощнейший компьютер.
Все хорошо, но время утекало как песок между пальцами. Тело понемногу оживало, а ситуация требовала действий.
– Дальше, – жестко поторопил я Мангуста.
– В подвалы ведет только один спуск, и его хорошо охраняют, – шмыгнув носом, затараторил парень. – Дети слуг иногда на спор лазят сюда по трубе для воздуха. Нижние камеры охраняют пять человек. Я подлил им в горячее вино сонного зелья, а когда они уснули, открыл вашу камеру.
– Ну ты даешь… Просто слов нет. Как тебе удалось проделать все это незаметно?
– Ха, я у таких ротозеев на ходу кошели срезал, не то что… – Парень внезапно смутился.
– Успокойся, я и не думал, что ты на улицах пряниками торговал. Ничего, если выберемся, ты у меня до конца жизни будешь как сыр в масле кататься.
