– Покажи-ка мне, как ты бегаешь, парень, – сказал Роулинс.
С красным и потным после бега лицом Гарри смотрел, как Джимми преодолевает необходимое расстояние за удивительно короткое время. Будь Роулинс моложе, такая пробежка не составила бы ни малейшего труда, однако ему хватало ума трезво оценивать сильные стороны всех участников команды – и с некоторого времени бег к его собственным сильным сторонам не относился.
– Все на старт, – приказал Гарри. – Я замерю, сколько времени уйдет у нас на всю операцию.
У Гарри болело все: и тело, и душа, – когда он смотрел вслед Терри, Джо и Джимми, шагающих к расставленным автомобилям. До сих пор впереди всегда шел он. От необходимости сдать позиции разрывалось сердце.
Джо и Терри влезли в фургон, а Джимми подзадержался. Он постучал пальцем по своим наручным часам.
– В чем дело? – спросил Гарри.
– Так, ерунда. – Джимми боялся показать себя недотепой. – С часами что-то случилось. Наверное, сорвал завод.
Гарри снял с руки свой золотой «Ролекс» и протянул Джимми.
– Держи, – сказал он. – Теперь они твои. После этого дела я куплю себе новую модель. – И уселся на водительское сиденье хлебного грузовика.
А Джимми сел за руль фургона, который поедет за инкассаторским автомобилем. Украдкой он то и дело любовался золотым «Ролексом». Как блестят алмазы на циферблате! Красивее часов он в жизни не видел. И Джимми сам себе поклялся, что никогда не снимет с руки подарок Гарри.
Глава 19
Все выходные Фуллер провел в Скотленд-Ярде, показывая квартирной хозяйке Боксера сотни фотографий. Фран обещала, что постарается помочь, но Фуллеру казалось, что она просто водит его за нос, чтобы выудить из него побольше бесплатной еды и напитков. Время от времени толстуха показывала на портрет и говорила: «Кажется, этот, но я не уверена… Выпью еще чашку чая с печеньем и подумаю». После чего Фуллер прогонял избранного субъекта через компьютер, и выяснялось, что он либо отбывает срок, либо вообще умер. Но сержанту приходилось угождать Фран, потому что она была их единственным свидетелем. Каждый раз, когда квартирная хозяйка называла какого-нибудь мошенника по имени, у Фуллера просыпалась надежда, однако в большинстве случаев это были ее бывшие любовники, а один раз – ее муж. «Черт возьми, – кисло думал Фуллер, – для дамы таких размеров и с таким запахом у нее было много мужчин!» Что касается человека, который напал на нее, Фран в конце концов призналась, что не помнит, как он выглядит.
Эндрюс полдня провел у криминалистов. Он просил проверить угнанный автомобиль, который бросили недалеко от Шафтсбери-авеню. На подвеске обнаружились следы крови той же группы, что и у Боксера. Передний и задний бампер имели повреждения, одна фара разбита, причем в том переулке, где нашли Боксера, обнаружились осколки от похожей фары. Экспертам не потребовалось много времени, чтобы установить: волокна ткани, собранные с разбитой фары, совпадают с материалом костюма, в который был одет Боксер. Кроме того, подтвердилось, что осколки, оставшиеся на месте преступления, являются фрагментами фары найденного автомобиля. Однако полученный результат никуда не привел: на машине не обнаружилось никаких отпечатков пальцев, а следы кожаных перчаток заставляли предположить, что убийца Боксера имел судимость и не желал быть вновь пойманным. Итак, еще один тупик.
Фуллер печатал на машинке, составляя подробный отчет, и с силой бил по клавишам, воображая, что это голова Резника. Накануне ограбили крупный ювелирный магазин в центре города, весь участок гудел, и Фуллера наверняка бросили бы на это громкое дело, если бы он не увяз в проклятом следствии Резника. И поэтому, вместо того чтобы искать настоящих преступников – тех, которые были еще живы, – сержант угождал толстухе Фран, ничего не получая взамен. Его уже тошнило не только от придирок и окриков Резника, но и от коллег в целом. Они знали, как Фуллер ненавидит Резника, и без устали острили над «неразлучной парочкой», упрекая сержанта в том, что он стал полнеть и насквозь пропах табаком, медленно превращаясь в своего шефа. Раздосадованный и недовольный всем и вся, Фуллер закончил отчет и выдернул лист из каретки так резко, что разорвал его. Он поднял взгляд на потолок, заставил себя успокоиться и начал набирать текст заново.
Пришел Эндрюс, тоже сердитый. Ему сильно досталось от начальства за то, что он занял криминалистов обследованием угнанного автомобиля, возникшего в деле Боксера Дэвиса, отодвинув на потом экспертизу по ограблению ювелирного магазина. Эндрюсу пришлось стоять там, жалко мямлить и потеть, хотя выволочка эта причиталась не ему, а Резнику. Теперь констебль ходил взад и вперед по кабинету, глядя, как от души колотит по клавишам Фуллер.
– Эй, Фуллер, как там твой приятель Резник поживает? – В дверь просунул голову сержант Хоукс и широко ухмыльнулся.
– Исчезни, – отозвался Фуллер.
– С удовольствием, – сказал Хоукс. – Меня перевели, и Ричмонда тоже, теперь мы занимаемся ювелирным магазином. Нам больше не придется подыхать от скуки, следя за бабой Роулинса.
– Как это – вас перевели, а меня нет? – возмутился Фуллер.
– Должно быть, старший инспектор держит неудачников в одной команде, чтобы не заразили весь участок, – поддразнил его Хоукс.
Фуллер побагровел. Он чуть было не пошел к начальству просить, чтобы его тоже подключили к следствию по ограблению ювелирного магазина, но потом решил: раз сами не перевели, значит не считают нужным. Черт, неужели тупость и упрямство Резника уже начали подтачивать его, Фуллера, репутацию?! Он уставился на Хоукса:
– Резник знает об этом?
– Понятия не имею. Я его не видел и вообще тут ни при чем. Это решение старшего инспектора, – жизнерадостно сообщил Хоукс и захлопнул дверь, оставив Фуллера и Эндрюса осознавать всю несправедливость ситуации.
Через пять минут к ребятам заглянула Элис. Ее переводили в отдел оперативного учета, и секретарша не скрывала радости: при работе с архивными данными нервотрепки будет гораздо меньше.
– Сегодня вы переезжаете в новый офис, – напомнила она Фуллеру с Эндрюсом. – Отделочники хорошо там потрудились: все чистое, блестящее. И вам дают новое оборудование с мебелью.
Фуллер уже собрал и перенес почти все свои вещи. Эндрюс потихоньку улизнул в столовую, пока его не командировали переносить тяжести.
– Инспектор Резник еще не пришел? – спросил Фуллер у Элис, осторожно вытаскивая из печатной машинки лист с отчетом и собирая со стола последние документы.
– Нет, и я в ярости: он ничего не подготовил для переезда! Я даже коробки ему принесла, так он ни одной папки туда не положил!
Хотя Элис была секретарем при руководстве всего участка, Резник вел себя так, будто она работает лично на него.
– Элис, – проникновенно взглянул на нее Фуллер, – а чего вы ждали?
