— Ну что скажешь, Рахим? — подала голос госпожа Пармина.
— Очень хорошо, Парминочка. У нее хорошая фигура, которая отлично будет смотреться в шелках. Длинные ноги, высокая талия. Ее грудь, хоть маленькая, хоть большая, в моих нарядах станет произведением искусства.
Я зарделась еще сильнее, однако на меня никто не обращал внимания.
— Но никакого темного золота, нет. Никаких апельсинов, персиков, коричневых листьев. В день, когда ты позволишь ей носить все оттенки розового, ты возненавидишь меня, Парминочка. Углей и так с избытком хватает в ее коже, так что на хуа их цвет не понадобится. Возможно, аппетитные ярко-золотистые узоры. Но в основном ей подойдут голубые, зеленые и серые цвета. Эй, парень, не смей трогать!
Фокс, который как раз тянулся к одному из эскизов на рабочем столе, замер.
— В них заключены заклинания! Чуть испачкаешь, и они могут… — Здоровенные руки Рахима взлетели вверх и снова опустились. — В общем, их будет трудно переделать.
— Мне понадобится для нее дюжина официальных хуа, мой milaya. По два каждого цвета, больше всего ей подходящего, на твой взгляд. И еще полдюжины в стиле каждого из королевств, для начала.
— Дюжина официальных хуа? — повторила я.
Рахим добродушно посмотрел на меня.
— Ты еще ничего не знаешь, маленькая uchenik? Через два месяца состоится твой дебют в качестве ученицы, а для этого у тебя должна быть своя собственная коллекция платьев. Нельзя же позаимствовать ее у другой аши, иначе все действительно решат, что моя Парминочка плохо к тебе относится.
Я ошарашенно уставилась на госпожу Пармину.
— Рахим, milaya, через час нам надо будет уйти. У нас назначена встреча с Чеш.
Рахим просиял.
— Замечательно! Она подберет ей зивары, идеально сочетающиеся с моими хуа. Агата! Найди в покоях образцы голубых тканей и принеси их сюда. Павел, возьми у Анабель зеленые и пурпурные. — Он покрутил меня, как деревянную куколку-балерину, и ловко, не успела я опомниться, обернул мою талию куском серебристой материи. — Видишь, маленькая послушница? В серебристом ты выглядишь восхитительно.
Я поглядела на свой силуэт в зеркале, обернутый в чудесные и дорогие ткани. «Меня не будут наказывать, — потрясенно думала я. — Или быть ученицей аша и есть мое наказание?»
— А как великолепно будут смотреться пурпурные складки! — Рахим сунул мне под нос лист бумаги — потрясающий набросок пурпурного и ярко-золотистого заката над серым морем. — Я хранил его для особого случая, которым ты и станешь. В нем через два месяца мы явим тебя миру. Разве это не прекрасно? Так, где там мои девочки с тканями? Агата! Павел! Эй ты, у тебя вроде хватит силенок все донести. Пойдем со мной!
С этими словами Рахим потащил за собой озадаченного Фокса. Я отвела глаза от зеркала и встретилась с пристальным взглядом госпожи Пармины.
— Да, Тия, — спокойно проговорила она. — Я могла бы наказать тебя и выгнать из дома с кучкой одежды и поджатым хвостом. Ты устроила среди аша-ка такую неразбериху, которой я не видела за всю свою жизнь, а пожила я предостаточно. Но, несмотря на твою безответственность, я готова простить тебе все, потому что ты самая сильная аша за последнее время. И я не позволю тебе покинуть аша-ка и затеряться среди жителей города, где ты, скорее всего, вызовешь еще большие разрушения. В тебе сильна темная магия — со временем ты и сама поймешь, что этого наказания уже достаточно. Сейчас важно как можно быстрее пройти обучение, чтобы Тьма не овладела тобой. Микаэла очень любит тебя, а я многим ей обязана. Мы друг друга поняли, Тия?
— Вы усложнили мне жизнь, — возразила я.
Старая женщина снова рассмеялась.
— Если ты считаешь выполнение обязанностей по дому сложностями, дитя, то ты еще не готова стать ашей. Но, как бы я ни унижала тебя, ты всегда держала голову высоко и делала то, что от тебя требовали. А в свете случившегося я больше не вижу причины откладывать твое обучение. — Она осушила бокал. — Разумеется, тебе придется зарабатывать себе на жизнь. После дебюта ты оплатишь стоимость этих хуа. Так будет правильно.
Я стану ашей. Я стану ашей.
— Да, — слабо проговорила я, когда вернулись Рахим и Фокс, вооруженные до зубов тканями. Здоровяк ликовал, а мой брат покорно плелся за ним. — Так будет правильно.
Чтобы привыкнуть к чудовищу, разгуливающему снаружи, и убедить себя, что оно не сожрет меня, пока я сплю, мне потребовалось два дня. Кроме намеков о предстоящей войне, на остальные вопросы о пользе этой твари девушка отказывалась отвечать. Я беспрестанно ворочался во сне; всякий раз мне снилась голубая луна, ослепляющая меня своим светом, и всякий раз я просыпался в поту.
— Тебе известны причины моего изгнания, — как-то сказала она, когда дэв дремал снаружи — палящее солнце было ему нипочем. — Иначе бы не стал меня искать.
— Я знаю, что тебя обвиняли в заговоре и предательстве.
— Меня во многом обвиняли. В убийстве короля и аши. В том, что я одна из Безликих. В измене королевствам. Но я виновна лишь в одном.
— Как они могли подумать, что ты способна на такое?
— Дело в том, что я способна на многое. — Она криво усмехнулась. — Но как только я попыталась это объяснить, меня тут же изгнали. Придется им разбираться, что же я совершала, а что — нет, уже после того, как все это закончится. А пока моя работа еще не завершена.
Она показала мне свою коллекцию разноцветных стеклянных пузырьков. По сравнению с окружающей обстановкой они казались необычной роскошью, но она была не согласна.
— Это мой секрет красоты, — рассмеялась она и выбрала маленький флакончик с красной жидкостью. Поднесла к горлышку палец и перевернула его — жидкость внутри накрыла подушечку пальца, но наружу не вылилась. Затем аша промокнула пальцем кожу шеи. До меня долетел цветочный аромат жасмина.
— А это мои снадобья, — объяснила она, взяв другой пузырек с густым желтым отваром. — Самые дешевые заклинания можно встретить на обычных рынках по всему миру. Более дорогие создаются для каждого человека индивидуально, они призваны подчеркивать достоинства и скрывать недостатки. Я, например, отличаюсь прямолинейностью характера — я не стану жалеть чьи-то чувства и сразу скажу то, что думаю. Это заклинание не смягчит мои слова, но поможет человеку воспринять их с меньшей обидой. Конечно, на того, кто сам силен в магии, оно не подействует. Не повлияет и на того, кто использует заклинание, отменяющее действие этой магии. Но нельзя применять слишком много сильных заклинаний одновременно, иначе они, смешавшись, перестанут действовать. Выбор заклинания подобен игре, только тут необходимо просчитывать свои ходы, не зная, чем может ответить соперник.
