— Итак, я обещал тебе раздобыть информцию. Пробежимся по списку. В Тресее замечено использование большого количества сонных заклинаний — они связаны с некоторыми дворянами, так что это не похоже на обычные жестокие разборки ради политики. Но, думаю, тебе это не очень интересно. Также у одалийской границы видели ази. По словам мужчины, который передал мне эту информацию, он заметил, как чудовище вылезло из озера. Улепетывал оттуда со всех ног, словно ему нет восьмидесяти и он не страдает подагрой.
Мы сидели в одной из небольших комнаток «Снежного костра». От его слов у меня в голове беспокойно заерзала притаившаяся Тьма.
— А он не мог ошибиться?
Кузнец душ смерил меня сердитым взглядом.
— Я, между прочим, умею читать сердца лучше тебя.
— Простите. Просто Искатели смерти все прочесали в поисках его…
— Обычные одалийцы не станут говорить с представителем власти и уж тем более с Искателем смерти, — гоготнул Кузнец. — Они их боятся не меньше ази. Не те, которые не любят аш и магию, а типичные одалийцы. Им самим есть что скрывать. Тебе они, скорее всего, не поверят. Они так же упрямы, как твоя старая аша, и никогда не поверят в твою правоту. Но еще больше они не любят меня и не станут доверять моим вестям. Но твой трехголовый дракон прячется в озере Стрипник, в Одалии. Готов поспорить на свое доброе имя.
В ту же ночь я решил бежать; в своих стремлениях услышать ее рассказ я совсем позабыл об угрожающей опасности. Одних историй про ее жизнь недостаточно, чтобы я стал свидетелем ее плана. Причина, почему она воскрешала этих монстров, была мне ясна как день.
Чудовища, чьи уродливые черные очертания выделялись на фоне сгустившихся сумерек, спали снаружи пещеры. В воздухе стояла тишина. Только волны ударялись о берег, набегали на песок и, отступая назад, скрывались в суровом зловещем море. Поначалу я ужасно боялся, что кто-то из дэвов проснется не по воле своей хозяйки, а потом, собрав остатки мужества, двинулся вперед. Бесшумно ступая по песку, я все дальше уходил от Темной аши и ее созданий.
Но всего в миле от пещеры я снова встретил ее. Девушка сидела возле могилы, в тусклом свете звезд был отчетливо виден гладкий камень надгробия. Меня сковал страх, я стоял неподвижно и ждал, когда она убьет меня за мое предательство.
Не успел я произнести слово, как она заговорила:
— Ты неправильно меня понял. Да, сюда тебя привел мой проводник — голубая луна. Это я признаю. — Она что-то держала в руке — сапфирового цвета безоар индра, способный отличить правду ото лжи. — Но я готова поклясться на этой могиле, что никогда не принуждала тебя оставаться. Тебе стоило только попросить, и я бы спокойно отпустила тебя в любое место, куда пожелаешь.
С ее хуа на меня смотрел трехглавый дракон, и в его мерцающих глазах читалось несогласие. Однако безоара подтверждало синее сияние правдивость ее слов.
Девушка показала на восток.
— В конце пляжа ты найдешь тропу, ведущую к равнинам. Иди по ней и через двадцать лиг окажешься у границ Тресеи. А если пойдешь по дороге влево, то через несколько дней окажешься в Сантяне, но я не советую тебе там задерживаться.
— Откуда мне знать, что это не обман? — наконец осмелился я спросить. — Где доказательство того, что мой выбор будет не результатом твоего принуждения?
— Вот оно.
Над нами вспыхнула странная голубая луна, яркая и величественная, словно день. В тот же миг я почувствовал, как ноги против моей воли двинулись к девушке.
— Стой.
Я остановился.
Аша вынула из волос маленькую заколку и вложила в мою ладонь. От украшения исходило ровное сияние цвета слоновой кости, мерцающее серебром. Необычное давление в руке ослабло, и голубая луна исчезла из вида.
— В этой шпильке заключено мощнейшее заклинание. Оно не позволит никому управлять твоими мыслями. Все время держи ее при себе, и даже я не смогу руководить твоими действиями. Если ты по-прежнему желаешь уйти, я тебя не держу. Но если желаешь остаться, я поведаю тебе больше. Посмотри на безоар у меня в руке и поймешь, что я не вру. — Она протянула мне синий камень, который в доказательство ее правоты продолжал переливаться подобно самоцвету.
— Спасибо, что составил мне компанию, — ласково проговорила она.
С этими словами девушка направилась в сторону своей пещеры, оставив меня наедине со своим решением.
Дэвы проснулись еще до рассвета. Я видел, как они, словно дети, резвились в воде. Аша сидела верхом на таурви и улыбалась мне, когда я подошел к ним с заколкой на рубашке.
— Я рада, — сказала она.
27
Смерть двадцати Искателей смерти стала для нас ударом. Такое известие мы получили две недели спустя, задолго до того, как убитые горем королевские посыльные стали стекаться в Анкио. Мы все узнали, когда прибыли торговцы шелками. Бледные и взволнованные, они рассказывали о черном дыме, что медленно расползается по землям Одалии, словно грозовой шторм. А за ними из Нива прикатили повозки с беженцами, которые спасались от кровавой резни, очистившей маленькие городки вдоль границы Киона.
В конце концов все стало ясно, когда в чайхану «Снежный костер» вернулись Кузнец душ и Халад, угрюмые и мрачные.
— Весь отряд буквально снесло, они даже не поняли, как погибли, — настоящее благословение, если так вообще можно назвать подобную смерть. Сдается мне, Тия, ты стала ашей очень вовремя. Более подходящего времени для призыва Тьмы и не придумаешь.
Я снова вспомнила момент, когда в Дом Валерианы вбежала пожилая женщина и стала умолять меня воскресить ее сына из мертвых.
— Ему едва исполнилось двадцать, миледи, — плакала она. — Он только закончил обучение, и его уже отправили на смерть. Вы же можете его воскресить, миледи, да? Все так говорят. У меня больше нет сыновей, а я так стара. Умоляю вас!
А я просто стояла в оцепенении и смотрела, как ее уводит пара солдат из тех, кто патрулировал город ради сохранения чувства безопасности, в которую никто не верил. Весь Анкио застыл в ожидании войны, хотя даже не был уверен, что она начнется. Уже не в первый раз я погружалась в пучину своего сознания, в поисках ответа вместе с темным нечто. До прихода ужасных новостей я не чувствовала ничего плохого и теперь лихорадочно думала, стоит ли мне дальше выслеживать его. Но разум ази с легкостью ускользал от меня, и я всего лишь натыкалась на тьму.
