Что ни говори, а опыт у этих двоих имелся.
И она их не винила. Они и так провели слишком большую часть своей жизни в закрытом пространстве среди медицинского оборудования. Так можно ли их винить за нежелание и дальше тратить впустую свои жизни?
– Они вернутся, – сказала Джемма матери. – Когда будут готовы, они сами нас найдут. Для того и нужны друзья.
Она была в этом абсолютно уверена. Им просто нужно найти свой путь.
Джемма мечтала снова увидеть Пита и одновременно боялась этого, но откладывать их встречу больше не могла: он все время спрашивал о ней.
Пит был в шоке, когда полиция нашла его. Больше суток он находился в критическом состоянии. Он то приходил в себя, то снова терял связь с реальностью, пока врачи пытались нормализовать его температуру и отрегулировать работу органов. Из Чапел-Хилла прилетели его родители: рыжеволосая миловидная мать с круглым лицом, напоминающим пельмешку, и отец, копия Пита, только выше и старше. Как оказалось, его состояние стабилизировалось лишь тогда, когда ее нашли. Хоть он и был без сознания в то время и не мог об этом знать, казалось, он почувствовал.
В то утро из реанимации его перевели в обычную палату. Там было очень темно, плотные шторы на окнах задернуты.
– Это чтобы не перегружать его, – сказала мама Пита, прежде чем выскользнуть из палаты, чтобы оставить их наедине.
Он полулежал, устроившись на нескольких подушках. Глаза были закрыты. Джемма бесшумно приблизилась к кровати, боясь разбудить его, и в то же время она не меньше боялась, что он не проснется. Пит был очень бледным. Даже в темноте она могла разглядеть под прозрачной кожей вены на плечах и груди. Он был подключен к нескольким аппаратам; знакомые звуки заставили ее погрузиться в детские воспоминания и напугали. Что, если он болен серьезнее, чем все считают?
Но, когда она опустилась на колени возле кровати, он открыл глаза.
– Джемма, – произнес Пит хрипло. Он говорил это так, словно всю жизнь мечтал произнести ее имя вслух. От звука его голоса у нее защемило сердце.
– О господи, – она не смогла сдержать слезы. Она так сильно его любила и хотела, чтобы он об этом знал. Не так уж важно, чувствует ли он то же самое. – Ты выглядишь ужасно.
– Спасибо, – ответил он со слабой улыбкой. – Я просто тушь дома забыл.
Второй раз за день Джемма смеялась и плакала одновременно. Она кое-как устроилась на узкой больничной кровати, и Пит положил голову ей на грудь.
– Я боялся, что никогда тебя больше не увижу, – прошептал он.
– Шш, – она положила ладонь ему на голову, – я здесь.
– Мне было так страшно, – его голос сорвался. В темноте предметы теряли свои очертания, и их тела, распростертые на простыне, казались единым организмом. – Что теперь будет, Джемма? Что с нами будет?
Джемма откинулась на подушку и закрыла глаза. Она представила себе, как где-то в восточной части Пенсильвании паук плетет паутину в колодце. Если дождь или ветер разорвет паутину, он просто начинает заново. Вряд ли он когда-нибудь боится, хоть вся его жизнь заключается в чем-то настолько тонком и легком, что уничтожить это можно одним дуновением. Он просто плетет и плетет свою паутину день за днем.
– Все будет в порядке, – сказала Джемма, – поверь мне.
Она не знала, как все обернется. Но ей казалось, что это и значит быть человеком. Ты строишь свою жизнь по кусочкам день за днем, словно паук, повинуясь слепому инстинкту. Потому что не делать этого – значит не жить. Иногда в твою жизнь вторгается темнота, но она бессильна разрушить то, что ты создал.
– Все будет хорошо, – повторила она и положила ладонь ему на грудь, туда, где билось сердце. Он положил свою руку поверх, так, что его пульс теперь проходил через ее ладонь и возвращался к нему. На секунду Джемме показалось, что она чувствует, как ритмы их жизней сливаются в единый звук, подобный тому, что издают струны старинного инструмента. И этот звук сливался с тысячами звуков других жизней. Джемма закрыла глаза и увидела паука, который глубоко под землей извлекает из струн музыку, чистый звук, музыку всего мира.
Лира
В новом мире, за пределами Хэвена, Лира и Орион понимают, что быть людьми вовсе не так просто. Освободившись от охранников и докторов, пробуя свободу на вкус, они снова чувствуют себя в ловушке. Лире, которую в институте заразили тяжелой болезнью, с каждым днем становится хуже. Орион начинает сожалеть о побеге. Но ни он, ни она не понимают до конца, кто они и кому могут доверять. Даже Джемма, которая клялась помочь, кажется, совсем о них забыла.
Когда Орион внезапно исчезает, пустившись на поиски организации в Филадельфии, где, возможно, могли бы излечить болезнь его спутницы, Лира отправляется за ним. Так они вместе открывают шокирующие факты из прошлого, в то время как над будущим нависает серьезная угроза.
Истории Джеммы и Лиры можно читать отдельно друг от друга (при этом порядок прочтения не имеет никакого значения) или попеременно – по одной главе из каждой части. Какой бы способ вы ни выбрали и как бы ни поворачивали эту книгу, две самостоятельные истории переплетаются и создают захватывающий сюжет, который читатели вместе с героинями книги проживут на одном дыхании.
Пролог
Воскресенье, 15 мая, 23.37.
Они заметно нервничали.
– Знаете, как на иголках, – сказал он и ясно представил себе тех двоих, какими их запомнил. Тощими, с землистым цветом лица, глазами, скорее похожими на провалы, которые кто-то проделал в мокрой глине. – Словно за ними кто-то гнался.
Само собой, многие постояльцы мотеля «Фор Кроссинг» могли заметно нервничать. Такое уж тут было местечко. И хотя мать Гая, Шерри, всегда говорила ему отшивать тех, кто похож на беглецов или наркоманов, он все равно догадывался, что они купили этот клоповник именно для того, чтобы нажиться на любителях «колес» и других придурках. Новое поколение наркоманов. Среди них были и мамочки из пригорода, и офисные клерки в галстуках, и дантисты за тридцать. Всем им нужно было тихое место, чтобы закинуться и покайфовать. Кроме того, к ним регулярно наведывались проститутки, нищеброды и всякое мелкое ворье. Некоторых Гай даже по имени знал. Одна из девочек, Шона, как-то раз даже отблагодарила его руками. Правда, девочкой он ее зря назвал. Ей было ближе к пятидесяти. И вблизи она пахла чипсами с уксусом.
Он знал, как выглядят бессонные, отчаявшиеся, раздавленные и просто съехавшие с катушек люди.
Джемма Ивз. Пит Роджерс. Удостоверение у девушки было жутко мятое и потрепанное, словно его постирали в машинке, и фото было сильно повреждено. По нему угадывалось лишь, что она сбросила вес, если это вообще было ее фото. У парня вообще документов не было. Он просто вписал свое имя в анкету. Так нужно, чтобы прикрыть свою задницу, если кто-нибудь из постояльцев окочурится прямо в номере. Нужно будет доказать, что они проявили должную осмотрительность. Но у этой парочки была банковская карта, и она совпадала с удостоверением, так что Гай решил, хрен с ними.
