Шустрая.
Времени любоваться ее забегом не было, надо бы и о себе подумать. Пусть он не такой ловкий, но ваксам с ним придется попотеть. Они неутомимые преследователи, однако скорость у них не впечатляет — только и умеют, что ходить без устали, мчаться сломя голову — не для них.
На бегу скосил взгляд, пересчитал пытающихся перерезать дорогу ваксов. Семеро. Слишком много для одного, и слишком мало для сильного боевого отряда. Где-то за их спинами мчатся другие, но они или оказались в стороне, или с бегом у них все совсем плохо.
Рогов не поощрял авантюры других, но от шальной мысли, которая внезапно ударила в голову, избавиться не смог. Уж слишком соблазнительная.
Он полон сил, вооружен и прекрасно знает местность. При желании легко оторвется, запутает следы, спрячет их на дне ручьев и чистых камнях осыпей, которых хватает в предгорьях.
Но зачем? Почему бы не использовать все свои преимущества для ослабления противника? Главное — правильно определить, сколько именно ваксов пустились в погоню. А там, если силы окажутся соизмеримы, можно поиграть в кошки-мышки, где кошка проиграет с нулевым результатом.
Рогов — опасная мышка.
Не так давно он в этих местах чуть ли не каждый камешек обнюхал. Поначалу Рогов выискивал группы спустившихся с гор людей и участвовал в охотничьих вылазках. Потом пришлось работать на Сфена, сопровождать его во время многочисленных недолгих экспедиций. Так что он без труда подобрал место, с которого можно во всей красе рассмотреть преследователей и при этом не подставиться. Огромная, сильно вытянутая поляна, что простирается вдоль подножия невысокого холма со скалистой вершиной. Когда-то оттуда скатилось множество камней, а может, их ледник принес, но, что бы там ни было, они теперь живописно валяются там и сям. Однако в силу незначительных габаритов не ограничивают обзор, место осталось открытым.
Забравшись на один из валунов, Рогов внимательно уставился в сторону дикарей. Один, два, три… Двадцать шесть, если он не ошибся с подсчетами. Еще недавно счел бы эти силы огромными: не так уж часто ваксы собирались толпами больше десятка, но с той поры ему пришлось побегать от отряда в полсотни людоедов и увидеть лагерь, где ночуют две сотни троглодитов. Так что не очень впечатлен. Да, в одиночку кидаться на такую ораву — самоубийство, но он такого и не планировал.
Ну что же, силы оценены, можно начинать играть по-настоящему.
При желании ничто не помешает перейти на бег и скрыть следы на камнях, но Рогов, наоборот, старался оставить как можно больше свидетельств того, что он прошел именно здесь. Это чтобы следопыты ваксов не испытывали затруднений. А то начнут останавливаться, замедлятся, придется их дожидаться, время терять.
Чуть подкорректировал курс. Хорошо, когда знаешь местность, — можно заранее перебрать все доступные варианты, выбрав лучший. И быстро бегать при этом не обязательно — ведь Рогову надо держать врагов в тонусе, чтобы не отставали и не сочли дичь слишком прыткой, ведь это может заставить их отказаться от погони. А потому самое время начать злить волосатых. Вакс, пребывая в ярости, заснуть не сможет от нестерпимого желания добраться до обидчика.
И, возможно, ярость поможет им забыть о табу. О том, что нельзя приближаться к священному для их народа водопаду. Рогов замыслил привести их именно туда, и будет нехорошо, если дикарские суеверия поломают безупречный план.
В этом месте глубокий и узкий овраг проточил пологий склон холма, разрезав жирную почву и глубоко внедрившись в рыжеватую глину. К одной стороне примыкала открытая чистая поляна, по другой росли кустарники и деревья. Именно при помощи их свисавших корней Рогову удалось вскарабкаться наверх.
Он не стал мчаться дальше. Зачем? Ведь планировалось нечто другое, он вовсе не ради безоглядного драпа пришел в это место.
Очень уж оно удобно для того, кто задумал устроить пакость.
Все, что теперь оставалось, — укрыться в кустах и ждать. Причем недолго: ведь Рогов сознательно не отрывался от противника, тот на пятки наступал.
А вот и волосатые приятели. Выходят их леса один за другим, двигаясь цепочкой. Сейчас пересекут неширокую поляну, спустятся по крутому склону, начнут карабкаться на противоположный, цепляясь за обнажившиеся корни. Главное — не шевелиться. Надо сидеть тихо-тихо, и они до последнего не поймут, что сюда их привели неспроста.
Настоящий сюрприз подразумевает неожиданность.
А это еще что за чучело?! Среди привычных фигур двигалась какая-то необычная. Немолодой вакс в пышном головном уборе из лебединых перьев, ожерелий самых разных столько, что до паха все тело прикрыто. На руках от браслетов лишь кисти свободны, ноги с трех сторон прикрыты тканевой юбкой — роскошное, по их понятиям, одеяние. Ни копья, ни дубины, ни меча кремневого, только посох с немаленькой верхушкой из раскрашенного черепа, с виду бобрового.
Жизнь ваксов проходит вблизи водоемов, так что к животному, трудолюбиво занимавшемуся строительством плотин, у них особое отношение. Тотемный зверь, всеми уважаемый. Очевидно, Рогов сейчас увидел или немаленького вождя, или великого шамана. Никогда прежде такого разукрашенного троглодита не встречал.
Хорошо бы его прикончить. Тогда ваксы пойдут за Роговым куда угодно, их даже край света не остановит, не говоря уже о запретном водопаде. Но такое вряд ли удастся провернуть: вождь или шаман не рвется шагать впереди.
Дикари начали спуск. Противоположный склон крутой, но никаких камней там нет, так что можно съезжать на пятой точке без опаски ее повредить. Вот один скатился, второй, третий. Следы Рогова тут мог прочитать даже безмозглый слепец, так что они без задержки начали карабкаться наверх.
Дождавшись, когда за край обрыва уцепятся грубые пальцы, Рогов поднялся, взмахнул секирой, врезал по макушке одному ваксу, а второму успел покалечить кисть: слишком быстро тот все осознал и постарался улизнуть. Третий просто упал вниз, не став дожидаться своей очереди.
Рогов, встав на краю обрыва, хладнокровно плюнул в скопившихся внизу ваксов и зловеще осклабился:
— Ну давайте. Я же здесь. Рукой подать. Лезьте наверх.
Но дикари не такие уж тупые. Они потеряли одного, другой недосчитался пальцев, и тем не менее близость обидчика не лишила их рассудка. Лезть на него в лоб — безрассудство. Он легко будет успевать награждать их ударами страшного топора. Очень трудно что-то этому противопоставить, когда болтаешься на почти вертикальном склоне, ухватившись за корявые корневища.
Выход, конечно, есть — надо всего лишь обойти овраг, он ведь не бесконечно тянется. И некоторые из дикарей уже начали разворачиваться, спеша найти альтернативный путь, после чего жестоко покарать обнаглевшего землянина.
Вождь, или кто он там, спуститься не успел. Замер на краю противоположного обрыва, не мигая уставившись на дерзкого землянина. Рогов, не удержавшись, подарил ему неприличный жест и произнес пару ругательных слов, которым его научили аборигенки. Даже одного такого могло хватить для начала ожесточенной драки — страшное оскорбление, смывается только кровью.
