— Какого рода помощь?
— Связанная с устранением Ватутина.
— Еще кто-нибудь будет помогать?
— Кроме меня еще несколько человек. Они должны будут следить за его передвижением, машиной, подобрать подходящее место для устранения, организовать засаду. Некоторых из числа военнослужащих завербовал Бондарь, других забросил ранее абвер. Есть и из местного населения.
— Где сейчас находятся диверсанты?
— В лесах с бандеровцами, прячутся в схронах.
Добавить в голос эмоционального воздействия. Подавить! Расколоть, как гнилой орех! Пусть трепещет!
— Слушай меня, тварь фашистская! Мне нужна правда, это Бондарь должен узнать, когда в Червоноармейск прибывает Ватутин?
— Я говорю правду! — воскликнул Федоров. — Не знаю! Но, скорее всего, он, у него есть такая возможность.
— Он служит при штабе дивизии, армии? Где именно? — нахмурился Романцев. — Ну, отвечай!
— Мне это неизвестно.
Похоже, что Федоров не врал, допрос давался ему нелегко: со лба стекали крупные капли пота, кончики пальцев слегка подрагивали.
— Хм… А ты знаешь не так уж и мало, как показалось в самом начале. Наш разговор еще не закончен, продолжим в следующий раз.
На лице допрашиваемого отобразилось облечение. Он даже улыбнулся, давая понять, что готов на дальнейшее сотрудничество.
— Караульный! — позвал Романцев и, когда тот вошел, распорядился: — Отведи арестованного.
— Есть, отвести!.. Встать! — шагнул он к диверсанту. Тот поднялся. — Руки за спину! На выход!
Когда за караульным и арестованным закрылась дверь, Тимофей посмотрел на старшину Щербака, продолжавшего сидеть в глубокой задумчивости подле окна.
— Ну, и чего сидим? Пошли!
— Куда? — удивленно произнес старшина.
— А ты не догадываешься? Уж не к Марии твоей, — хмыкнул Романцев.
— Товарищ капитан, и вы об этом, — обиженно проговорил старшина. — Мы с ней так, дружим просто… ничего между нами нет. Ну, захожу иногда к ней, и все!
— Ладно, пошутил я, идем в сорок пятый отдельный инженерно-саперный полк, искать немецкого агента!
Глава 5
Наградят тебя, боец!
Сорок пятый отдельный инженерно-саперный полк размещался на большом поле, заросшем по краям полынью и всякой сорной травой. Его территория была огорожена в два ряда колючей проволокой и охранялась по периметру парным караулом. Снаружи строений не видно, вот только на поле из стоптанной земли торчали трубы, указывающие на печи. Блиндажи добротные, сложенные в три наката из толстых бревен, крепко стянутые и сбитые между собой, а сверху для маскировки и прочности еще усыпаны землей и камнями. Такое сооружение может протаранить только тяжелый снаряд, да и то если случится прямое попадание. Так что солдаты чувствовали себя в таких «домах» вполне защищенными. На одной из сторон, разрывая колючее ограждение, — КПП, калитка, ворота, все как полагается. Пропускной пункт был сколочен из крепких толстых досок, ворота оставались закрытыми, а у калитки, подозрительно всматриваясь в каждого приближающегося, стоял боец лет тридцати. Все строго, просто так не зайти и не выйти.
Война как-никак!
По обе стороны от рядов колючей проволоки росли узкие полоски пшеницы. Их не трогали и не топтали, аккуратно обходили. А за ними тянулся к небу сосновый бор. Место курортное, если не знать, что в каких-то двух километрах уже проходит линия фронта.
— Нам к командиру полка, — показал капитан Романцев удостоверение офицера Смерша.
— Второй блиндаж справа, — уважительно подсказал дежурный по КПП.
Вход в него был закрыт шинелью, немного в стороне стоял дневальный. Спустившись на несколько дощатых ступенек, Романцев откинул полы шинели, весело произнес:
— Можно в ваш дом? — и уверенно вошел в блиндаж.
Он был просторный, но рассчитан на двух человек. По обе стороны вместо сколоченных нар стояли металлические, с панцирной сеткой, кровати. У одной из них на тумбочке стоял патефон. У бревенчатой стены напротив входа — стол, сколоченный из гладких досок, на котором рядом с керосиновой лампой лежала пара вещмешков. За столом сидел командир полка Игнатьев, а у смежной стены на пеньке, заменявшем табуретку, сидел ординарец и латал прохудившуюся на локте гимнастерку.
— Здравия желаю! — произнес Романцев.
— Что-то срочное? — вопросительно посмотрел на него полковник. В его голосе прозвучали нотки беспокойства, не каждый день к нему приходят люди из военной контрразведки.
— Срочное. У нас есть предположение, что в вашем полку легализировался немецкий шпион.
— Что?! — невольно выдохнул Игнатьев. Затем уже спокойно, осознавая серьезность происходящего, добавил: — Чем я могу помочь, товарищ капитан?
— Он прибыл с последним пополнением. Скорее всего, он сержант. Командир отделения. Их не так много. Нам бы хотелось поговорить с каждым из них.
— Мой блиндаж вас устроит для переговоров?
— Вполне!
— Все слышал? — повернулся Игнатьев к ординарцу.
— До единого слова, товарищ полковник, — отчеканил тот.
— Тогда давай быстро к начальнику штаба! Списки все у него. Сколько их там? Пятнадцать, двадцать? Пригласить их всех сюда. Найдите какую-нибудь благовидную причину… Пусть будет уточнение личных данных. Все ясно?
— Так точно!
— А теперь — бегом!
Отложив гимнастерку в сторону, ординарец выскочил из блиндажа.
Еще через десять минут он вернулся вместе с начальником штаба полка майором Серых. Майор положил на стол несколько напечатанных листков бумаги и сказал:
— С последним пополнением прибыли восемнадцат сержантов. Все они оповещены, через минуту будут здесь. Кроме одного… Отсутствует сержант Григорьев. Его не было на внеочередной поверке.
— Что с ним? — спросил Тимофей. — Узнавали?
— Он жаловался на сильные рези в животе. По всем признакам аппендицит. Было решено отправить его в госпиталь. Но теперь выясняется, что до госпиталя он не дошел.
Было видно, что майор нервничает — на гладко выбритых щеках проступил легкий румянец. С военной контрразведкой всегда непросто общаться.
— Вы искали?
— Да. Была отправлена группа автоматчиков с приказом о немедленном его задержании. Но его так и не нашли.
— И вы об этом не сообщили командиру полка? — нахмурился Романцев.
Начальник штаба как-то немедленно подобрался, распрямил спину, выставил вперед подбородок и уверенно посмотрел ему прямо в глаза:
— У нас еще есть время для поисков, мы не исключаем и того, что с ним мог произойти несчастный случай.
