– Оставляю это на твое усмотрение. – Президент мрачно усмехнулся. – Ты ведь профессионал.
Он вернулся за стол.
Бёртон уставился ему в затылок. На какое-то мгновение он явственно представил, как всаживает из своего табельного пистолета пулю в этот затылок. Просто чтобы разом покончить со всем. Воистину, этот человек заслужил такой конец…
– Бёртон, есть какие-либо мысли насчет того, где он может быть?
Билл покачал головой.
– Нет, но у меня есть весьма надежный источник информации.
Он не упомянул о звонке Джека Сету Фрэнку сегодня утром. Рано или поздно Джек откроет следователю свое местонахождение. И тогда Бёртону настанет пора действовать.
Агент шумно вздохнул. Если тебе нравится принимать вызов, постоянно находиться в напряжении, лучшего нельзя и придумать. Девятый, последний иннинг, домашняя команда – твой соперник – впереди на одно очко; ты стоишь на бите, один твой раннер – на базе, остался последний аут, счет в «доме» полный. Удастся ли тебе вернуться в игру, и на глазах у всех белый мячик после твоего удара улетит на трибуны?
[31]
Выходя в дверь, Бёртон поймал себя на том, что подсознательно надеется на последнее.
* * *
Сет Фрэнк сидел за столом, уставившись на часы. Как раз когда секундная стрелка проползала мимо двенадцати, зазвонил телефон.
Джек сидел в телефонной будке и благодарил Бога за то, что на улице похолодало. Теплая куртка с капюшоном, купленная сегодня утром, растворялась в толпе укутанных людей. И тем не менее его не покидало ощущение, что все смотрят на него.
Фрэнк услышал в трубке шум.
– Черт возьми, ты где? Я же сказал тебе оставаться на месте!
Грэм ответил не сразу.
– Джек!
– Слушай, Сет, я не могу сидеть неподвижной мишенью. И я не в том положении, чтобы полностью доверять кому бы то ни было. Понятно?
Фрэнк начал было возражать, но затем откинулся на спинку кресла. Этот парень прав, прав на все сто.
– Справедливо. Не хочешь услышать, как тебя подставили?
– Слушаю внимательно.
– У тебя на столе стоял стакан. Судя по всему, ты что-то пил. Помнишь?
– Ну да, «Кока-колу», и что с того?
– А то, что тот, кто за тобой охотился, наткнулся на Лорда и ту женщину, как ты и говорил, и их пришлось замочить. Тебе удалось уйти. Твои враги поняли, что на видеозаписи будет видно, как ты покидаешь гараж сразу же после убийства. Они сняли твои отпечатки со стакана и перенесли их на пистолет.
– Такое возможно?
– А то как же – если знаешь, что делать, и есть необходимое оборудование, которое они, наверное, обнаружили на складе у вас на фирме. Если б у нас был стакан, мы смогли бы доказать, что это подделка. Точно так же, как у каждого человека уникальные отпечатки пальцев, не похожие на отпечатки другого человека, твои отпечатки на пистолете не могут полностью, во всех деталях совпадать с отпечатками на стакане. Различное приложенное давление и все такое.
– Вашингтонская полиция купится на такое объяснение?
Фрэнк едва не рассмеялся вслух.
– Я бы на это не рассчитывал, Джек. Честное слово. Полиция озабочена только тем, как тебя схватить. Пусть обо всем остальном беспокоятся другие.
– Замечательно… И что теперь?
– Всему свой черед. Начнем с того, почему за тобой охотились.
Джек едва не хлопнул себя по лбу. Он посмотрел на коробку.
– Мне пришла заказная посылка. От Эдвины Брум. Полагаю, тебе она очень понравится.
Фрэнк встал, жалея о том, что не может дотянуться до посылки по телефону.
– И что это такое?
Грэм объяснил.
Кровь и отпечатки пальцев. У Саймон будет много работы.
– Я могу встретиться с тобой где угодно и когда угодно.
Джек принялся лихорадочно соображать. Как это ни странно, людные места казались более опасными, чем уединенные.
– Как насчет станции метро «Фаррагут», выход на Восемнадцатую улицу, сегодня около одиннадцати вечера?
Фрэнк черкнул информацию.
– Буду на месте.
Джек положил трубку. Он прибудет на станцию метро заранее. На всякий случай. Если заметит что-либо хотя бы отдаленно подозрительное, он заляжет на дно, так глубоко, как только сможет. Грэм проверил наличные. Доллары таяли. А о кредитных карточках придется на время забыть. Надо будет попробовать снять деньги в разных банкоматах. Так можно будет получить несколько сотен. На какое-то время этого хватит.
Выйдя из телефонной будки, Джек окинул взглядом толпу. Типичный ускоренный ритм Центрального вокзала. Кажется, никому не было до него никакого дела. Он вздрогнул. К нему приближались двое полицейских. Вернувшись в телефонную будку, Джек дождался, когда они пройдут мимо.
Купив в кафе гамбургеры и жареную картошку, он поймал такси. Пока такси везло его через весь город, Грэм перекусил, размышляя над имеющимися у него вариантами. Закончатся ли все его беды, когда он передаст нож для конвертов Фрэнку? Предположительно отпечатки пальцев и кровь укажут на того, кто в ту ночь находился в доме Салливанов. Но тут в Джеке заговорил адвокат. Выдвинувший четкие, практически непреодолимые преграды на пути такого простого решения.
Во-первых, вполне может статься, что улики не окажутся исчерпывающими. Возможно, ДНК и отпечатки пальцев этого человека не значатся ни в каких базах и совпадения не будет. Грэм снова вспомнил выражение лица Лютера в ту ночь на Променаде. Речь идет о каком-то важном человеке, которого все знают. И это создавало еще одно препятствие. Для того чтобы выдвинуть обвинения против такого человека, нужно быть абсолютно уверенным в неопровержимости улик; в противном случае дело развалится, не успев толком начаться.
Во-вторых, придется столкнуться с проблемой достоверности улик, обладающей просто циклопическими размерами. Удастся ли вообще доказать, что это нож из дома Салливанов? Самого Салливана нет в живых; прислуга, вероятно, не сможет утверждать что-либо со всей определенностью. Предположительно, нож держала в руке Кристина Салливан. Возможно, на какой-то краткий период времени он оказался у ее убийцы. Пару месяцев нож хранился у Лютера. Теперь он у Джека и, хочется надеяться, скоро попадет к Сету Фрэнку…
До Джека наконец дошло.
Ценность ножа для конвертов как вещественного доказательства нулевая. Даже если удастся найти совпадения, опытный адвокат разорвет в клочья его достоверность в качестве улики. Проклятье, возможно, этого окажется недостаточно даже для предъявления обвинения. Вещественное доказательство с запятнанной репутацией таковым не является.
