Взяв стакан виски с содовой, Джек сел в кресло. У него ныли плечи. Словно почувствовав это, Кейт перестала расхаживать по комнате и занялась массажем.
– Следователь не говорил мне, что уже есть обвинительное заключение.
– Ты действительно считаешь, что полицейские не опускаются до того, чтобы использовать простых людей в своих целях? – выпалил в ответ Джек.
– Вижу, ты снова начинаешь мыслить как адвокат, защищающий преступников.
Она вонзила свои сильные пальцы ему в плечи; Джеку стало легче. Кейт разминала его затекшие мышцы. С ее мокрых волос капало ему на лицо. Он закрыл глаза. По радио звучала «Река грез» Билли Джоэла. Джек спросил у себя, а о чем грезит он сам? Предмет его грез постоянно налетал на него, словно солнечный зайчик, за какими он гонялся в детстве…
– Как он?
Вопрос Кейт резко вернул его к действительности. Он залпом допил коктейль.
– Сбит с толку. Переживает. Нервничает. Я даже представить себе не мог, что он способен испытывать эти чувства. Кстати, винтовку нашли. На последнем этаже заброшенного дома напротив. Но того, кто выпустил пулю, давно уже и след простыл, тут никаких сомнений. Проклятье, по-моему, полиции нет до него никакого дела.
– Когда официальное предъявление обвинений?
– Послезавтра, в десять утра. – Повернув голову, Джек схватил Кейт за руку. – Прокурор будет настаивать на убийстве при отягчающих обстоятельствах.
– Чушь собачья. Убийство при совершении грабежа считается уголовным преступлением первого разряда, за которое предусмотрено максимум двадцать лет, и точка. Передай прокурору, пусть хорошенько перечитает процессуальный кодекс.
– Эй, это ведь я должен был сказать, разве не так? – Грэм попробовал вызвать у Кейт улыбку, но безуспешно. – По версии прокурора, Лютер проник в дом и собирал награбленное, когда Салливан застигла его за этим. Свидетельства физического насилия – следы удушения, синяки на лице, два выстрела в голову – используются для того, чтобы отделить собственно убийство от ограбления. Прокурор считает, что это доказательства гнусного и низкого деяния. Плюс пропажа драгоценностей Салливан. Убийство в ходе вооруженного разбоя тянет на высшую меру.
Откинувшись назад, Кейт потерла бедра. Она была без косметики – однако всегда относилась к тем женщинам, которым косметика не нужна. И все же напряжение сказывалось, особенно в глазах и под ними, и в поникших плечах.
– Что ты скажешь про Горелика? – Джек отправил в рот кубик льда. – Это он ведет дело.
– Самоуверенный козел, напыщенный ханжа, но ужасно опытный мастер судебных разбирательств.
– Замечательно.
Встав с кресла, Джек подсел к Кейт и, взяв ее лодыжку, принялся растирать ее. Кейт разлеглась на диване, откинув голову назад. В прошлом им всегда было так хорошо, так уютно в обществе друг друга… Казалось, последних четырех лет как не бывало.
– Улик, о которых рассказал мне Фрэнк, не хватало даже на то, чтобы предъявить обвинение. Я ничего не понимаю, Джек.
Грэм стащил с нее носки и принялся растирать ей ноги обеими руками, ощупывая тонкие косточки.
– В полицию позвонил неизвестный и назвал номер машины, замеченной недалеко от дома Салливана предположительно в ночь убийства. Было установлено, что в ту ночь машина находилась на полицейской штрафстоянке.
– Вот видишь. Анонимное сообщение оказалось ложным.
– Нет. Лютер как-то говорил мне, как легко забрать машину со штрафстоянки, сделать дело, а затем вернуть ее на место.
Кейт не смотрела на него, делая вид, что изучает потолок.
– Хорошие у вас были темы для разговоров… – В ее голосе прозвучал знакомый упрек.
– Ну же, Кейт.
– Извини. – Ее голос снова стал усталым.
– Полиция исследовала коврик. На нем были обнаружены волокна с ковра в спальне Салливанов. А также частицы очень своеобразной почвы. Как оказалось, это та самая смесь, которой садовник Салливанов удобряет кукурузное поле за домом. Это специальный состав, приготовленный для Салливана; такой больше нигде не найти. Я переговорил с Гореликом; смею тебя заверить, он уверен в успехе. Я еще не получил результаты экспертизы. Завтра я подаю ходатайство об обязательном предоставлении документов в суд.
– Опять же, и что с того? Как это связано с моим отцом?
– Прокурор выдал ордер на обыск дома и машины Лютера. Та же самая почва была обнаружена на коврике в его машине. Как и образец волокон ковра из гостиной.
Кейт медленно открыла глаза.
– Отец был в доме, когда чистил эти проклятые ковры. Тогда он и подцепил ворс.
– После чего пробежался по кукурузному полю? Ну же…
– Почву мог принести в дом кто-то другой, а отец наступил на нее.
– Я бы настаивал именно на этом, если б не один момент.
Кейт уселась на диване.
– Какой?
– Вместе с волокнами и частицами почвы был обнаружен растворитель на основе бензина. Следы такого растворителя эксперты нашли на ковре во время осмотра места преступления. Следователь считает, что преступник пытался смыть кровь – свою кровь. Уверен, прокурор представит целую вереницу свидетелей, готовых подтвердить, что ничего подобного не использовалось ни до, ни в ходе чистки ковров. Следовательно, Лютер мог подцепить следы растворителя, только если побывал в доме после этого. Почва, волокна и растворитель. Хороший букет.
Кейт поникла.
– В довершение ко всему, полиция вышла на гостиницу, в которой остановился Лютер. Там был обнаружен фальшивый паспорт, и по нему Лютера проследили до Барбадоса. Через два дня после убийства он вылетел в Техас, оттуда в Майами и затем на остров. Очень похоже на бегство преступника, ты не согласна? Водитель такси под присягой показал, что возил Лютера к поместью Салливана на Барбадосе. И Лютер обмолвился ему, что бывал дома у Салливанов в Вирджинии. Кроме того, есть свидетели, готовые подтвердить, что незадолго до убийства несколько раз видели Лютера и Ванду Брум вместе. Одна женщина, близкая знакомая Ванды, подтвердит, что та нуждалась в деньгах, очень нуждалась. И что Кристина Салливан рассказала ей про сейф. Из чего следует, что Ванда Брум солгала полиции.
– Теперь я вижу, почему Горелик так охотно поделился с тобой этой информацией… Однако по-прежнему все улики косвенные.
– Нет, Кейт, это классический пример дела, в котором нет прямых улик, привязывающих Лютера к преступлению, но косвенного мусора более чем достаточно, и в итоге присяжные решат: «Ну же, кого ты хочешь обмануть, это твоих рук дело, сукин сын!» Я буду отклонять показания везде, где только смогу, но все равно у обвинения останется много тяжелых камней. А если Горелик сможет притянуть предыдущие судимости твоего отца, с ним будет покончено.
– Все это было слишком давно. Для обвинения от этих судимостей больше вреда, чем пользы. Горелик не станет к ним возвращаться. – В голосе Кейт прозвучало больше уверенности, чем она испытывала на самом деле. В конце концов, как можно быть уверенным в чем бы то ни было?
