Отшвырнув газету в сторону, Джек подобрал осколки и вытер пролившееся пиво. Потерев затылок, пощупал обмякшие от безделья мышцы, зашел в спальню и переоделся в спортивный костюм.
* * *
Спортивный центр Молодежной христианской организации находился всего в десяти минутах езды на машине. Поразительно, но Джек нашел свободное место на парковке прямо перед входом и зашел внутрь. Черному седану, приехавшему следом за ним, не повезло. Водитель несколько раз объехал вокруг здания, затем вынужден был поставить машину на противоположной стороне улицы. Вытерев правое стекло, он какое-то время смотрел на вход в центр, затем, приняв решение, вышел из машины и взбежал по ступеням. Оглядевшись по сторонам, посмотрел на сверкающий «Лексус» и вошел в здание.
После трех баскетбольных партий с Джека пот катил градом. Он сел на скамейку, глядя на подростков, продолжавших как ни в чем не бывало бегать по площадке с неутомимой энергией молодости. Один долговязый чернокожий паренек в свободных трусах, майке и не по размеру огромных кроссовках швырнул Джеку мяч. Застонав, тот вернул его на поле.
– Эй, мужик, ты что, устал?
– Нет, просто постарел.
Встав, Джек растер ноющие бедра и направился к выходу.
Когда он выходил из здания, ему на плечо легла чья-то рука.
* * *
Сидя за рулем, Джек искоса взглянул на своего нового пассажира.
Сет Фрэнк обвел взглядом салон «Лексуса».
– Я слышал много хорошего об этих машинах. Если не секрет, во что она вам обошлась?
– Четыреста девяносто пять, со всеми прибамбасами.
– Вот это да! Да я за целый год даже близко не зарабатываю такой суммы!
– И я не зарабатывал – до самого недавнего времени.
– Я слышал, что государственные защитники не могут похвастаться большими заработками.
– Это вы правильно слышали.
Они умолкли. Фрэнк прекрасно понимал, что нарушает все писаные и неписаные правила, и Джек также это понимал.
Наконец он посмотрел на следователя.
– Послушайте, лейтенант, я так понимаю, вы здесь не только для того, чтобы проверить, как я разбираюсь в машинах. Что вам от меня нужно?
– У Горелика против вашего клиента стопроцентное дело.
– Возможно. А может быть, и нет. Я не собираюсь выбрасывать полотенце на ринг, если вы надеетесь на это.
– Вы заявите о его невиновности?
– Нет, я отвезу его в исправительный центр Гринсвилла и сам вколю ему эту дрянь. Следующий вопрос.
– Хорошо, поделом мне, – улыбнулся Фрэнк. – Я считаю, нам с вами нужно поговорить. Кое-что в этом деле не сходится. Не знаю, поможет это или повредит вашему клиенту. Хотите послушать?
– Ладно, но не надейтесь, что обмен информацией будет двусторонним.
– Я знаю одно местечко, где мясной рулет режется как масло, и кофе там вполне терпимый.
– Народу там много? Вряд ли вы будете хорошо смотреться в полицейской форме.
Посмотрев на него, Фрэнк усмехнулся.
– Следующий вопрос.
Улыбнувшись, Джек поехал домой переодеться.
* * *
Грэм заказал вторую чашку кофе, в то время как Фрэнк продолжал нянчиться с первой. Мясной рулет оказался просто потрясающим, а заведение было настолько уединенным, что Джек даже не мог точно сказать, где оно находилось. Кажется, где-то в сельской местности в южной части Мэриленда. Джек посмотрел на немногих посетителей непритязательного заведения. Никто не обращал на них никакого внимания. Он снова повернулся к своему спутнику.
Фрэнк посмотрел на него, не скрывая любопытства.
– Я так понимаю, в свое время у вас с Кейт Уитни что-то было.
– Это она вам сказала?
– Нет, черт возьми. Сегодня она приходила в участок, через несколько минут после того, как вы ушли. Отец отказался видеться с ней. Я поговорил с ней. Выразил сожаление по поводу того, как все обернулось. – У Фрэнка заблестели глаза. Он продолжил: – Напрасно я так поступил, Джек. Использовал дочь, чтобы выйти на ее старика… Такого никто не заслуживает.
– Зато это сработало. Кое-кто утверждает, что победителей не судят.
– Верно… В общем, разговор зашел о вас. Я еще не настолько стар, чтобы не заметить блеск в глазах у женщины.
Официантка принесла кофе. Грэм отпил глоток. Оба посмотрели в окно. Снегопад наконец прекратился, и вся земля была накрыта мягким белым одеялом.
– Послушайте, Джек, я понимаю, что улики против Лютера практически все косвенные. Однако многим хватало и меньшего, чтобы отправиться за решетку.
– С этим я не спорю.
– Все дело в том, что тут жутко много совершенно необъяснимого дерьма.
Поставив кофе, Джек подался вперед.
– Я слушаю.
Фрэнк обвел взглядом зал и снова посмотрел на Грэма.
– Понимаю, что здорово рискую, но я стал полицейским не потому, что отправлял людей в тюрьму за преступления, которые они не совершали. В мире достаточно и виновных.
– Так что это за нестыковки?
– Кое-что вы сами увидите в отчетах, которые вам предоставят для ознакомления, но главное вот в чем: я убежден, что Лютер Уитни проник в дом, чтобы ограбить его, и также я убежден в том, что он не убивал Кристину Салливан. Однако…
– Однако вы полагаете, что он видел, кто это сделал.
Откинувшись на спинку стула, Фрэнк уставился на Джека широко раскрытыми глазами.
– И давно вы до этого дошли?
– Не очень. Есть какие-нибудь мысли на этот счет?
– На мой взгляд, ваш клиент едва не попался с рукой, застрявшей в банке с печеньем, после чего ему пришлось спрятаться в этой банке с печеньем.
У Джека на лице отобразилось недоумение. Фрэнку потребовалось несколько минут, чтобы рассказать о тайнике, несовместимости улик и своих собственных вопросах.
– Итак, все это время Лютер находится в сейфе, наблюдая за тем, как развлекается миссис Салливан. Затем что-то происходит, и ее убивают. После чего Лютер смотрит, как убийца вытирает все следы.
– Именно так я себе все представляю, Джек.
– Значит, Лютер не обращается в полицию, поскольку не может этого сделать, не выдав себя.
– Это многое объясняет.
– За исключением того, кто это сделал.
– Очевидно, может фигурировать только муж, однако я не думаю, что это был он.
Джек мысленно представил себе Уолтера Салливана.
– Согласен. Кто не настолько очевиден?
– Тот, с кем Кристина Салливан встречалась в тот вечер.
