19 июня в 5 часов пополудни «Потемкин» и миноносец № 267 прибыли в румынский порт Констанцу. Здесь главари бунта попытались захватить транспорт «Псезуапе», склоняя его команду к мятежу. Командир транспорта капитан II ранга Банов, узнав об этом, приказал развести пары и ночью ввел транспорт в гавань. За ним устремился было миноносец № 267, но его остановили выстрелом с румынского крейсера «Елизавета».
Утром 20 июня Фельдман послал во все иностранные консульства заявление: «Ко всем европейским державам. Команда эскадренного броненосца «Князь Потемкин-Таврический» начала решительную борьбу против русского самодержавия. Оповещая о том все европейские правительства, мы считаем своим долгом заявить, что мы гарантируем полную неприкосновенность всем иностранным судам, плавающим по Черному морю, и всем иностранным портам, здесь находящимся». В час дня «Потемкин» с миноносцем на буксире снялся с якоря и ушел в море.
22 июня в 7 часов утра корабли подошли к Феодосии и стали на якорь. От городского головы и гласного Думы, прибывших на броненосец, бунтовщики потребовали немедленно доставить продовольствие, воду и уголь. Обещав доставить провизию, представители города съехали на берег. В 4 часа дня катер с броненосца в сопровождении миноносца прибуксировал нагруженное продовольствием судно «Запорожец» к борту «Потемкина».
В 23 часа городской голова Феодосии снова получил от бунтовщиков требование: доставить на броненосец уголь под угрозой артиллерийской бомбардировки города. Голова доложил об этом министру внутренних дел и, оповестив горожан об опасности, рекомендовал всем покинуть город. 23 июня в 8 часов утра в порт пришел катер с броненосца. Представитель бунтовщиков объявил: если уголь не будет отпущен добром, то команда возьмет его силой. Городской голова не ответил. Тогда была сделана попытка захватить две стоявшие у набережной баржи с углем. На них с катера высадились несколько матросов, которые стали выбирать якоря. В это время к берегу подошла рота солдат, открывшая ружейный огонь по катеру и миноносцу. После первого залпа несколько человек с катера упали в воду, а перешедшие на баржи налетчики попрятались в трюмы. После второго залпа к баржам подошел катер с солдатами, которые арестовали укрывшихся на них матросов. Фельдман и матрос Кошуба спрыгнули во время обстрела катера в воду и были схвачены на берегу. Тем временем на «Потемкине» среди мятежников началась паника. Оставшийся на броненосце «Кирилл» Березовский подстрекал команду бомбардировать город и захватить его, но большинство потребовало идти в Румынию.
24 июня «Потемкин» и миноносец № 267 прибыли в Констанцу. На следующий день броненосец ввели в гавань, команду свезли на берег, и на борт «Потемкина» поднялись румынские солдаты. Миноносец № 267 не пожелал сдаться румынам, снялся с якоря и ушел в Севастополь. Бунтовщиков румынские власти разделили на партии и отправили из Констанцы в другие места для жительства. 48 потемкинцев решили вернуться в Россию, позднее к ним присоединились еще 62 человека. Таким образом, из общего числа 763 человек в Россию возвратилось 110 человек. Оставшаяся часть команды, боясь наказания, разделилась на две большие группы. Одна возвратилась в Россию в 1917 году, после Февральской революции. Другая навсегда осталась за границей, скитаясь по разным странам в поисках убежища. Известно, что часть из них осела в Южной Америке и Канаде, другие отправились искать счастья в Австралии.
26 июня на рейд Констанцы пришел отряд военных кораблей под командованием контр-адмирала Писаревского, который отвел «Потемкина» в Севастополь…
Да тот же Фельдман с «Потемкина»
С 25 января по 4 февраля 1906 года в Севастополе состоялся военно-морской суд. По делу о мятеже были привлечены 68 потемкинцев. Это были те матросы, которые участвовали в захвате барж с углем, и те, которые вернулись в Россию.
Царский суд понимал, что главные зачинщики и руководители мятежа сбежали за границу. «В рассматриваемом случае, когда важнейшие преступники были увлечены примером других, а все остальные действовали под угрозой лишения жизни, зачинщиков и главных виновников нет. Поэтому все наказания назначаются по усмотрению суда, в зависимости от вины и степени участия каждого».
На основании манифеста от 21 октября 1905 года смертная казнь трем матросам была заменена каторгой на 15 лет, 16 человек были осуждены к различным срокам каторжных работ, остальные отделались посылкой в исправительно-арестантские роты.
Руководители мятежа Матюшенко и Вакуленчук вошли в историю как герои. В Большой Советской Энциклопедии они названы «организаторами революционного движения на Черноморском флоте». Но по всем законам — божеским и человеческим — это были не герои, а бандиты, взявшие в заложники своих собственных товарищей. Они даже стреляли в них, не в буржуев, а в простых крестьянских парней. Матюшенко хвастался прибывшему на броненосец Фельдману, что из семерых офицеров он собственноручно убил пятерых. А сколько он наубивал бы, доживи до 1917 года! Но, к счастью, этого не произошло.
Этих убили до Октября:
матросы с «Потемкина» Афанасий Матюшенко и Григорий Вакуленчук.
А этих расстреляли в 1938-м:
революционеры из Одессы Константин Фельдман и Анатолий Березовский
Сбежав после восстания за границу, Матюшенко мечется из страны в страну. Из Румынии отправляется в Швейцарию, где, по воспоминаниям Н.К. Крупской, будто бы встречался с Лениным (непонятно, зачем они были нужны друг другу?). Из Швейцарии едет в Америку, оттуда во Францию, переходит из партии в партию — от социал-демократов к социал-революционерам, от социал-революционеров к анархистам, от анархистов к максималистам. Во всех странах Матюшенко живет на широкую ногу (видно, кто-то хорошо оплачивал его бандитизм). В июне 1907 года он возвратился в Россию под чужой фамилией, но был опознан, судим и 20 октября 1907 года по приговору военно-морского суда повешен.
А вот Фельдману удалось бежать. Через несколько дней после поимки, еще в Феодосии, к двери камеры, где он сидел, подошел какой-то солдатик-еврей. Назвался Мочедлобером и предложил свою помощь для побега. Но не сдержался: прежде, чем помог Фельдману, попытался убить начальника гарнизона Герцыка. Попытка не удалась — пуля сразила стоявшего рядом с Герцыком солдата, за что Мочедлобер и был повешен. Тем временем офицер Померанцев, допрашивавший Фельдмана, установил, кто такой на самом деле Матвей Иванов (так Фельдман называл себя, когда проник на броненосец).
Раскрыв псевдоним, Фельдмана перевели в Севастополь, где начальником военной гауптвахты был ефрейтор Бурцев. Бурцеву нужны были деньги, и он, узнав, какая «птица сидит в его клетке», решил разбогатеть, организовав Фельдману побег. Сначала хотели усыпить часового папиросами. Но потом возник другой вариант — найти среди солдат-охранников еврея. Как вспоминал Фельдман:
«Бурцев верил, что каждый еврей сочувствует революции и стоит ему сказать одно слово, чтобы заставить его действовать с ним.
