Среди руководителей партии и советского государства в первые двадцать лет советский власти можно найти немало бывших бундовцев, членов различных сионистских организаций России, которые открыто действовали и при советской власти. Бунд в 1921 году слился с РКП(б). Как-никак, в руководстве партии были свои люди. Делить им было нечего.
Ленин, Троцкий, Сталин
Однако давайте вернемся к истокам этого «исчадия ада». Этот экскурс неизбежно приводит нас к фигуре Владимира Ильича и второму человеку в государстве — Троцкому. Ленина идеализировали, сделали иконой, на которую до сих пор молятся коммунисты. О критике Ленина не могло быть и речи. За «портретом Ильича» скрывались партийные работники разного масштаба, творя при этом зло и насилие. Сталин тоже использовал имя Ленина, но для борьбы с его же «гвардией».
Одареннейший тактик и политический интриган, блестящий демагог-агитатор (кстати, большинство из его ближайшего окружения — кроме Сталина, — блестящие агитаторы), удачливый диверсант и колонизатор в родной стране, но в конце жизни заурядный и непоследовательный диктатор. Такую довольно точную характеристику дала Ленину известный историк партии Дора Штурман в своей книге «Мертвые хватают живых» (Тель-Авив, 1982, с. 437).
Многие задаются вопросом: почему тело Ленина до сих пор не предано земле по христианскому обычаю, дабы наконец успокоилась многострадальная русская земля и прекратились бесчисленные эксперименты над Россией? Или Ленин был не христианин?
Усилиями угодливых пропагандистов был создан прочный положительный стереотип — «ленинский стиль руководства», оправдывающий любые действия «наследников Ильича». Им одинаково широко оперировали все наши лидеры — от Сталина до Горбачева. Но Сталин под знаменем Ленина создавал и укреплял государство российское, а его противники разрушали некогда могущественное государство. Однако до сих пор не могут разрушить окончательно. Настолько оно оказалось прочным.
Был ли Ленин добрым «дедушкой Лениным», или он был все-таки жесток? Ленин раз и навсегда разрешил себе переступать через кровь, которой потребует его цель, подобно тому, как он позволил себе и своим соратникам переступить через нравственность. Ленин ни разу органически не ощутил трагедию миллионов жертв, принесенных им на алтарь классовой борьбы. Однако всю ответственность за эту вакханалию смерти демократы возлагают только на Сталина!
Неспособность цивилизованно руководить Россией все чаще и чаще толкала Ленина на применение чисто насильственных мер в различных сферах гражданского администрирования. Собственно говоря, после октябрьского переворота и гражданской войны ничего нового в этих мерах для Ленина нет. Необходимо подчеркнуть другое: сила, которая не может добиться своих целей мирными средствами и при этом не хочет отказываться от своего положения единственной решающей силы, должна неизбежно обратиться к террору. В этом смысле Ленин встал на путь, для его партии неизбежный, поскольку, не будучи в состоянии выполнить свои дореволюционные обещания, РКП(б) не собиралась уступать кому-либо власть.
Ныне утверждают, что Сталин изменил Ленину. Но ведь то, что приписывают Сталину, завещал ему именно Ленин! Именно Ленин форменным образом уничтожил демократию. Чтобы знать Сталина, надо знать Ленина. Эти два человека тесно связаны с нашей историей. Но лишь одного из них называют преступником. Правильно ли это? Восемь месяцев Ленин критиковал Временное правительство за затягивание созыва Учредительного собрания. Общеизвестно, что когда собрание, наконец, уже при ленинском правлении, открылось, Ленин с помощью Свердлова и Урицкого его разогнал и провел ряд репрессий против депутатов, хотя подавляющее число депутатов были социалистами и только 25 % — «буржуями». Все это естественно для диктатуры — «власти, не связанной никакими законами и опирающейся только на насилие» (Ленин).
Сталину досталась в наследство «диктатура пролетариата». Чтобы избавиться от этой диктатуры насилия (а социализм на насилии не построишь), Сталин повернул ее против самих диктаторов — сионистов, обратившись за помощью к русскому народу.
Ленин без конца твердил о праве народа отзывать своих депутатов из любых представительных органов. На деле он законодательно препоручает право отзыва депутатов и роспуска любых представительных учреждений и их перевыборов советам депутатов, а не их избирателям! В разгар бесславно почившей в бозе перестройки народ не избирал ни Горбачева, ни Яковлева, ни Шеварднадзе, ни Алиева, ни других членов Политбюро, передавших власть коммунистам-сионистам. Он лишен был этого права. Эти «слуги народные» были избраны безальтернативно на расширенном пленуме ЦК. Даже рядовые коммунисты не смогли участвовать в так называемых выборах от партии! И все это называлось «ленинским стилем», «демократическими выборами».
После разгона Учредительного собрания сюсюканье с народом и отеческая забота о нем исчезают из публикаций и речей Ленина. Зато возникает новый — и по сей день живой — мотив: сваливание всех отрицательных сторон советской действительности на царизм, на Временное правительство, на мировой империализм, на несовершенство «человеческого материала», над которым работают большевики — на кого и на что угодно, только не на руководителей страны. И сейчас незадачливые лидеры всю вину за неудавшуюся перестройку, за политический и экономические провалы сваливают на еще, по их мнению, не выкорчеванный «сталинизм».
Как мы теперь знаем, голод 1921 года был организован ленинской гвардией. Ленину необходимо было руками деклассированных элементов и небольшого числа промышленных рабочих выжать из крестьян все, что удастся выжать, чтобы выстоять в гражданской войне и сколотить аппарат своей диктатуры.
Ленин 1918 года, сентиментально обслюнявленный советскими кинематографистами, буквально засыпает Россию декретами, которые, будь они педантично выполнены, уничтожили бы чуть ли не все население России. Один декрет о продразверстке чего стоит!
Но в конце продовольственного террора, лицом к лицу с опасностью всенародного восстания против еврейской хунты, в преддверии лихорадочного поворота к нэпу, Ленин говорит о действиях продотрядов, словно сам он ни малейшего отношения не имеет к их насильственным акциям: «…Разверстка: у нас такой нажим был, что револьверы к вискам приставляли. Народ возмущен…» (ПСС, т. 42, с. 384). А сейчас население страны оглушают воплями о терроре Сталина! В свое время (до октября 1917 года) сионистско-большевистская пресса обвиняла Временное правительство в терроре, но, придя к власти, террором занялись именно еврейские националисты.
Они кричали о свободе и демократии, пока не пришли к власти. А как пришли к власти, все партии объявили вне закона, а неудобную им прессу закрыли. И сейчас, захватив прессу, коммунисты-сионисты требуют запретить русские патриотические издания. Академик В. Гольданский назвал их «монархо-фашистскими». Дорвавшись до власти и назвавшись демократами, они пытаются повторить то же самое, что сделали их духовные деды и отцы в первые годы советской власти. Можно быть уверенными — с плюрализмом и гласностью будет покончено. Такова природа сионизма.
В 1917–1918 годах «Новая жизнь» регулярно публиковала «несвоевременные мысли» Горького. Вот одна из них: «Уничтожив именем пролетариата старые суды, гг. народные комиссары этим самым укрепили в сознании «улицы» ее право на «самосуд» — звериное право». А ведь порядок в судах начал устанавливаться только при Сталине (после 1935 года, когда был принят новый Уголовный кодекс).
