– Змею я тоже ела в Таиланде.
– А я в лесу средней полосы.
– Тогда я завариваю тебе овсянку.
Она высыпала содержимое двух пакетов в пиалу и залила кипятком. Наверное, было бы лучше, если б хлопья размокали в молоке и или соке – так вкуснее. Но человек, который ел турнепс и чайку, не будет воротить носа от каши на воде.
Ева тоже решила одеться. И после завтрака съездить в банк.
Когда она, облаченная в джинсы и рубашку в клетку, с волосами, собранными в хвост, вернулась в кухню, Сан Саныч одобрительно закивал и поднял большой палец вверх. «Лайкнул», короче говоря. Конечно, в простой одежде, без прически и макияжа она ему больше нравилась… Не казалась экзотическим манго. Но поскольку одежда на ней была пусть скромной, но красивой и хорошо сидящей, а волосы и кожа ухоженными, то до уровня репы она не упала.
– Каша вкусная, спасибо, – сказал Александр, опустошив тарелку.
– Не за что.
– Я собираться буду. У меня встреча.
– Тебя подвезти? Мне тоже надо по делам.
– Мой верный конь припаркован в полукилометре. Дойду.
– Как знаешь.
Он ушел. Она осталась. Выпила кофе, убрала со стола грязную посуду. Стол Ева заказывала в Италии, долго ждала, когда доставят, потом искала мастеров, способных собрать, ничего не повредив. В общем, стол был ей дорог, поэтому она не любила оставлять беспорядок или крошки. А прислуга являлась два раза в неделю.
– Я готов, – услышала Ева голос Сан Саныча.
– Куртка у тебя – отстой, – сказала она, обернувшись. Карпов опять напялил свою кошмарную штормовку. – Тоже дорога как память? Поэтому не выбрасываешь? – Он рассказывал ей о своем драгоценном «уазике» «патрике», на котором ездит уже десять лет. Постоянно чинит, но не меняет на новое авто не потому, что не может себе этого позволить, а из привязанности к верному спутнику.
– Нет, она мне просто нравится. Удобная. И, между прочим, брендовая.
– «Гуччи» или «Версаче»? – Ева с улыбкой подошла к нему и попыталась пощекотать. – Что-то не вижу знакомых логотипов.
– «Джек Волфскин».
– Не слышала о таком бренде.
– Естественно. Эта немецкая марка, выпускающая походную одежду. – Он шлепнул Еву по заднице: – Пошли.
– Пошли, – промурлыкала Ева.
Как же ей нравился этот мужчина! И почему она раньше не рассматривала подобных? Быть может потому, что таких, как Сан Саныч Карпов, больше нет? Он эксклюзив. Сделан в единственном экземпляре.
Они покинули квартиру. Когда спустились вниз, их встретила радостным возгласом генеральша Астахова:
– С добрым утречком!
Ева ушам своим не поверила. Случалось, конечно, что Амалия Федоровна была с ней вежлива и даже мила, но только если ей что-то было нужно. А тут вот так, ни с того ни с сего «доброе утречко»?
Сан Саныч ответил столь же вежливо. И приобнял бабку, когда она выбежала из-за своей конторки.
– Вообще-то она ведьма, – сообщила Ева, когда они вышли.
– Знаю. И ты такой станешь в старости.
– Хуже. Может, даже куплю ружье.
– Лучше арбалет.
– Стрелять из него не умею.
– Ничего сложного. Главное, иметь твердую руку и хорошее зрение.
– То есть ты можешь?
– Да. Недавно купил себе арбалет. В экспедиции беру. У меня есть складной, легкий. Теперь не жру чаек. Кроликов, тетеревов отстреливаю.
– А кабана сможешь убить?
– Если попасть в нужное место.
Они дошли до Евиной машины.
– Давай довезу, – снова предложила она. – Заодно на «патрика» твоего посмотрю.
– Не надо. Ослепнешь еще.
– Тогда пока?
– Пока.
– До встречи?
Он пожал плечами. Выглядел немного грустным и растерянным. Не как обычно.
– Саныч, даже не мечтай от меня отделаться, – решительно сказала Ева. – Диктуй свой номер, я запишу.
Он продиктовал, она записала.
Они обнялись, только Ева собралась сесть в машину, как увидела женщину, пристально смотрящую на… нее? Или Александра?
– Ты знаешь эту тетю? – спросила Ева.
Карпов кивнул:
– Это Екатерина Бердник. Я сказал, где я. И вот она тут.
Ева тут же передумала уезжать и решительно направилась к женщине.
– Здравствуйте, Екатерина Александровна, – пропела она. – Я знала вашего отца.
– Доброе утро, – сухо поздоровалась Катерина. – Вы Ефросинья Новицкая?
– Почти угадали. Ева Шаховская.
Катерина была довольно привлекательной женщиной, но без изюминки. Внешне чем-то напоминала Наташу Королеву. Но в той было полно игривости, пикантности, а в этой ничего такого. Поэтому смотрелась пресно. И старо, хоть и вырядилась по-молодежному. Но справедливости ради… Еве все женщины старше ее и даже многие ровесницы казались бабульками. Но особенно вот такие, в кедах для девочек-подростков.
– Вы так и не вышли замуж? – спросила Ева.
– Когда? – Катерина хорошо сдерживала раздражение.
– Ваш батюшка «Славу» у нас купить хотел, чтоб обеспечить вам счастье. Когда это было? Лет восемь назад? Я точно не помню.
– Я тоже, – и повернулась к Карпову: – Александр, пойдемте? Я многое хочу вам рассказать…
И показать, добавила про себя Ева. Эта мадам втюрилась в Сан Саныча! Дурочка готова скинуть перед ним трусишки в любой момент. Первым желанием Евы было увязаться за ними. Но она себя одернула. Пасти мужика? Да никогда! Тем более Катерина Бердник ей не конкурентка.
Ева помахала Санычу и уселась в машину. Поняв, что мужик, которого она выбрала, нужен не только ей, княжна Шаховская почувствовала прилив адреналина. К черту банк, заедет туда позже. Она хочет погонять!
Сергей Отрадов
Аня уехала на объект рано утром. Он проводил ее до машины, а заодно выгулял Данилку. Вернувшись в квартиру, позавтракал, потому что до этого пил только кофе. Настроение было не очень хорошим, кошки это чувствовали и не приставали. Просто сидели рядом. Расстраивался Сергей из-за Камиллы, женщины, с которой его связывали теплые чувства на протяжении полугода. Именно к ней он собирался лететь, когда Аня позвонила.
Итальянка Камилла жила в Пизе. Статная красавица со смоляными кудрями понравилась Отрадову сразу. Он увидел ее в ресторане, куда случайно зашел поужинать. Она стояла за стойкой бара. Как оказалось, именно ей и принадлежал этот ресторан. Сергей сначала захотел подойти и познакомиться, но потом передумал. Решил, что она неприлично молода для него. Но его восхищенные взгляды от Камиллы не укрылись, и она отправила ему бутылку вина. А потом подсела, чтобы выпить бокальчик. К огромному удивлению Сергея, женщине уже исполнилось шестьдесят. Она все равно была значительно его моложе, но не так, как ему думалось. Издали Камилла выглядела на сорок. Вблизи на пятьдесят. А без одежды на тридцать. Считавший себя потухшим угольком Отрадов снова воспылал. Да так, что хоть туши…
