– В этом я не могу ему помочь. Хотя именно я запустил игру «Найди сокровище».
– Зачем?
– Своими силами я не справился бы. Мне никогда не давались шарады. Математические и физические задачи решаю отлично. Там все понятно. Но когда я столкнулся не с формулами или уравнениями, а с загадками, тут же впадаю в ступор.
– Могу я полюбопытствовать, откуда вы знаете Суханского?
– Регулярно посещали одно и то же заведение, там и познакомились.
– Уж не клуб ли «Золотой щенок»?
Так назывался элитный гей-клуб. Марк Эрнестович точно бывал там. Вульф выяснил, когда разыскивал убийцу своего сына Дусика.
– О, вы знаете о «Щенке»? Да, именно там. Шикарное было заведение. Жаль, закрылось. Сейчас подобные клубы уже не те… – Он с сожалением вздохнул. – Или я… Не тот.
– Откуда вы узнали о диадеме?
– От Александра Глебовича Бердника. Он был моим наставником и добрым другом.
«Знакомые все лица!» – так и хотелось воскликнуть Ане.
– Как он поживает?
– Умер в прошлом году. Но оставил для меня послание с инструкциями. Я обнаружил его спустя несколько месяцев.
– Он хотел, чтобы вы нашли корону? Но зачем? Знаю, он был богатым, и если бы пожелал помочь вам материально, то отписал бы часть своих средств.
– Она для Катерины, его дочки. Александр Глебович очень хотел видеть нас парой. Он думал, если я отыщу романовскую диадему, Катюша наконец выйдет за меня.
– Но вы же гей!
– И что? Гомосексуалист не может быть хорошим мужем зрелой дамы? Заботиться о ней, поддерживать, развлекать…
– А ублажать? – не смогла удержаться от вопроса Аня, хотя и немного стыдясь своего любопытства.
– В принципе тоже. Я не испытываю отвращения к женским гениталиям. У меня были любовницы. Немного, но все же. Да и Катя уже не девочка. И не шлюха. Думаю, для нее секс не так уж важен. А скоро вообще перестанет интересовать. Я бы с ней до конца дней остался.
– Кате, насколько я знаю, и пятидесяти нет. Она еще долго будет интересоваться… не только единением душ, – сказала Аня, которой молодящийся Борисов не очень нравился.
– Мы с ней давние друзья. Из нас вышла бы отличная пара.
– А почему бы вам не жить с кем-то своего пола? Раз уж вас тянет на это? Ровесников не хотите, а молодые не соглашаются?
– Как бы это цинично ни звучало, но да. Одно дело прожить с кем-то долгие годы и стариться вместе, а другое сходиться в уже зрелом возрасте… Немолодые мужчины малопривлекательны. Я в том числе. Вы, женщины, благороднее и благодарнее. Или же менее требовательны, не знаю. Мужики не такие. Нам подавай упругие попки и гладкие мордашки. Поэтому те, кто могут себе позволить молодого спутника, выберут такого юношу, а не своего ровесника.
– У вас тоже есть предмет обожания, годящийся в сыновья?
– Да.
Кто бы сомневался! Все стареющие мужики превращаются в набоковских Гумбертов. Взрослого мужчину, влюбленного в девочку и женившегося на ее матери, чтобы быть рядом с предметом обожания.
Гей он или гетеро – не суть.
«Неужели и Петр таким станет?» – на секунду испугалась Аня. Да, муж старше ее на восемь лет, но эта разница в возрасте может показаться ему недостаточной годков через десять. Ей будет уже за сорок, а ему всего пятьдесят три.
– Я влюблен в племянника Катерины Симона, – огорошил Аню господин Борисов. – Он живет с ней.
– Он отвечает вам взаимностью?
– Не знаю. Я не показываю своих чувств. Не уверен даже, что парень гей. Мы просто очень хорошо ладим, поэтому много общаемся. Я кайфую, находясь рядом. Ему тоже приятно мое общество.
Вот не зря Аня вспомнила Гумберта!
– Вы «Лолиту» Набокова читали?
– Все образованные люди читали этот роман. И я понимаю намек. Да, мне было бы удобнее подкатывать к Симону, стань я мужем Кати. Но дело же не только в этом…
– Да. Еще в деньгах. Она так неприлично богата.
– Вы проницательны, мудры и циничны. Не ожидал.
Аня первые два эпитета приняла. Последний нет. Она не циник… Скорее, реалист.
– Но с другой стороны, зачем жениться ради денег, если можно получить их, продав раритет? – продолжил Борисов. – А я хочу именно заключить брак. И не из-за Симона. С ним мне ничего не мешает видеться и вне Катиной квартиры.
– Хотите сказать, что любите ее по-своему?
– Безусловно. И воля ее отца мне небезразлична.
– А у вас самого как с финансами?
– Нормально. Квартира, машина. На умеренные безумства тоже нахожу деньги.
– Брендовые шмотки, клубы и поездки в Европу на праздники?
– Именно. Конечно, хотелось бы большего, но жаловаться грех.
– А чего бы хотелось? Яхт, самолетов?
– Нет. Зачем? Гарантий будущего. Чтобы были накопления, которые позволят мне жить нормально даже в том случае, если я утрачу возможность зарабатывать.
– Выходит, брак с наследницей долларового миллионера выигрывает перед получением большого куша? Тем более диадему, окажись она у вас, еще надо продать выгодно. И не пострадать при этом.
– Марк помог бы. У него остались связи.
– А вот интересно… Как вы собирались с ним расплачиваться? Диадема найдена им или его помощником. И что дальше?
– Он передает ее мне. Я отстегиваю в качестве аванса десять миллионов рублей. Остальной расчет в зависимости от обстоятельств. Если женюсь – один. Нет, другой. Мы договорились бы.
– А вы не боялись, что Марк вас кинет?
– Он не владел полной информацией. Я выдал ему часть. Как раз для того, чтобы не быть кинутым.
– А вы его не собирались облапошить?
– Нет. Я честный человек.
– С десятью миллионами?
– Такой кредит мне одобрили.
Аня призадумалась. В голове вертелась неясная мысль, но она все никак не могла ее сформулировать. Некая догадка не давала покоя. И тут ее осенило:
– Кстати, а почему вы не можете помочь в поисках? Раз запустили игру именно вы?
– Одна из частей карты должна храниться в доме, где когда-то жила дочь Натальи Анненковой. Но я ничего там не нашел. Чуть руки-ноги не поломал, забираясь на чердак, но в старом сундуке нашел только труху да мусор.
– Вас кто-то опередил?
– Скорее всего. И если так, то именно этот человек убил Марка.
– Значит, вы прекращаете поиски?
– Вынужден. Об этом тоже скажите господину Новицкому. Хорошо? – Аня кивнула и собралась уйти, но Борисов остановил ее: – Еще одно. В подсказках была фраза о том, что одна из частей карты хранится у той, в ком смешалась кровь Анненковых и Шаховских. Мы с Марком думали, что речь о Еве.
