– Есть идея? – спросил Сабуркин, заметив интерес Феликса к проводам.
– Да, кое-что намечается. Валя, ты по деревьям лазить умеешь?
– Обижаешь, начальник.
– Тогда вот на ту ель, которая идет вторым рядом за столбом, и полезем.
– Слушаюсь! – Отдав честь, бывший десантник направился к обозначенному дереву.
Феликс повернулся к стоявшей неподалеку группе, встретился глазами с Герой, с Никанором, быстрым взглядом показал на Георгия, и те немедленно завели с ним беседу, разворачивая спиной и отводя подальше. Подойдя к древесному стволу, Феликс поднял голову и посмотрел ввысь. В небе цвета индиго стояла бледная луна в россыпи звездных точек.
– Красивое здесь небо, всегда им любовался, – Феликс потрогал еще теплую от солнца еловую кору.
– В Египте, говорят, такое небо – вообще с ума сойти, особенно над пустыней.
– Не то чтобы прямо с ума, но красиво, да. Оно там иное совсем. Ты стой пока здесь, я поднимусь, гляну, какая часть крыши отсюда просматривается, может, придется поменять дислокацию.
– Свистни мне тогда.
– Хорошо.
Едва касаясь пальцами и носками ботинок древесного ствола, мужчина ящерицей скользнул вверх, в считаные секунды скрываясь в колючей кроне. Встав на основание верхней ветки потолще, Феликс нашел просвет в хвое и посмотрел на тюрьму. Вид на крышу открывался прекрасный. Его зрачки расширились, картинка приблизилась, и мужчина увидел верхнюю часть здания вместе с крышей во всех деталях. После он тихонько свистнул, и Валентин полез на дерево. По уровню шума Феликсу показалось, что на ель решило взобраться стадо диких кабанов и эти звуки прекрасно слышит охрана на вышках.
– Сабуркин! – прошипел он, глядя, как под ногами возится камуфлированное тело. – Тише можешь?!
– Да я и так тихо! Куда уж тише! – Сопя и отдуваясь, Валя подобрался к веткам рядом с Феликсом. – Фух, чуть глаз не выколол сучком каким-то дурац…
– Тихо! Ти-хо! Смотри вон туда, – Феликс вытянул руку, указывая пальцем на крышу. – Короткие толстые трубы видишь?
Валя прищурился, вглядываясь в даль.
– Три штуки?
– Да. Под ними металлическая крышка люка вентиляционной шахты. Можешь ее открыть отсюда? Так, чтобы с минимальными повреждениями, а еще лучше вовсе без них. Если открывать придется мне, то я ее вырву вместе с петлями, а нам не надо оставлять следов.
– Далековато, конечно, но попробую. А дальше что? Как на крышу попадешь?
– Пройду по проводам.
– По каким? – не сразу сообразил Валентин.
– Вот по этим, – Феликс указал на толстенные черные провода электропередачи.
– А если током долбанет?
– Уж постараюсь избежать.
– Так все равно тебя заметят или с вышек, или со двора. Там же все освещено прожекторами.
– Меня, – Феликс сделал ударение на слове «меня», – не заметят. Твоя задача – открыть люк, остальное – мое дело. Давай, Валя.
Тот встал поудобнее, упираясь плечом в ствол, и вытянул по направлению к крыше сначала одну руку, затем вторую. На всякий случай Феликс прихватил его за брючный ремень, чего Сабуркин даже не заметил, моментально погружаясь в свое занятие. В прищуренных глазах блеснули слезы, на широком лбу выступила испарина. Феликс неотрывно наблюдал за металлической крышкой люка. Пока ничего не происходило. Руки Валентина стали подрагивать, словно через них пошло высокое напряжение, а на лице возникла гримаса, будто он с усилием пытается поднять что-то тяжелое. Один за другим стали выкручиваться и вываливаться крепежные болты, зашаталась и сама крышка. Вскоре она сдвинулась и съехала чуть в сторону.
– Уф! – выдохнул Сабуркин, вытирая рукавом лицо. – Так сойдет?
– Великолепно. Спускайся, ждите меня внизу и заговаривайте Георгия.
– А ты?
– Пойду поверху к столбу и оттуда на крышу.
– Удачи, ждем тебя.
Сабуркин стал спускаться с дерева, а Феликс бесплотной черной тенью проскользнул по веткам к серой от времени опоре электропередачи.
Оказавшись прямо напротив, он рассмотрел мешанину проводов, рассчитал расстояние – и в один прыжок оказался на столбе. Обеими ногами встав на один провод, Феликс прошел пару шагов, приноравливаясь, а после с быстротой и легкостью призрака-канатоходца пробежал по нему над тюремным двором прямиком на крышу. Пройдясь по проржавевшей кровле, мужчина добрался до вентиляционного люка, отодвинул крышку и протиснулся в узкую трубу шахты.
Глава 39
Пробираясь через вентиляционную систему, Феликс искал этаж с лазаретом. Запах медицинских препаратов привел его к нужному отсеку. Немного расчистив от пыли решетку, он посмотрел вниз – темное помещение с рядами кроватей, застеленных синими одеялами. В углу у двери, скорчившись, спал молодой бородатый мужчина. На кровати у окна лежал под капельницей старик, похожий на иссохшую мумию. Просунув пальцы в ячейки, Феликс дернул решетку на себя. От звука вылетевших болтов бородач кашлянул во сне, старик же не пошевелился. Спрыгнув вниз, Феликс бесшумно приземлился на кафельный пол и подошел к кровати у окна. Электрические отсветы подрагивали на желтом морщинистом лице. Старик лежал, задрав острый подбородок, отчего имел вид горделивый и неприступный. Словно почувствовав на себе взгляд, он медленно поднял пергаментные веки и взглянул на склоненное над ним лицо с беломраморными чертами. Рассмотрев сияющий тихой лунной белизною лик в обрамлении черных волос, он едва слышно произнес:
– Кало вради, архангеле.
Феликс также пожелал в ответ доброго вечера и присел на корточки у изголовья, оказываясь вровень со стариком.
– Как дела, Панайот? – тихо произнес он.
– Спасибо, хорошо, дела идут отлично. За мной пришел, пора мне?
– Поживи еще, куда торопиться.
– Да я бы пошел уже, надоело мне тут. Дай руку. – Феликс протянул ему ладонь, и тонкие пальцы старика схватили ее неожиданно крепко. – Хорошо, что ты пришел, давно тебя жду.
– Помощь мне нужна твоя, Панайот.
– Моя? – старик попытался приподнять голову, и Феликс помог ему, подложив под затылок подушку. – Что я могу сделать?
Из внутреннего кармана военной куртки Феликс достал золотой трилистник.
– Знаешь, что это такое?
– Конечно, – старик расплылся в улыбке. – Надо же, вот и свиделись, и не думал, что получится.
– Говорят, эту веточку из какой-то тайной пещеры в Олимпе вынесли.
– Правильно говорят. Я ее вынес. Давно это было, очень давно. Потом другу своему отдал на сохранение, да только он мне ее так и не вернул. На могилу его хотел потом сходить плюнуть, да не нашел, где похоронен. Беспутно жил, бестолково и сгинул. Так, а помочь-то чем тебе, архангеле?
