– Давно развелся, больше не собирается.
– Так, может, бывшая жена?
– Слишком много лет прошло, и они не общались все эти годы.
– Тогда вы правы, вполне может быть какая-то обиженная и рассерженная дамочка из тетради. Будете искать по списку?
– Да нет, надеюсь, так справлюсь.
Они замолчали, глядя, как носятся над городом стрижи. На плоских крышах домов где-то пышно зеленели цветы в кадках, где-то столики под навесами ждали хозяйских разговоров за чашкой кофе или стаканом вина, а где-то были построены покосившиеся деревянные голубятни, и над ними крутились птичьи стаи, то пропадая точками в синеве, то возвращаясь снова.
– Георгий.
– А?
– Что бы ты сделал, окажись у тебя внезапно тридцать два миллиона евро?
– Честным путем?
– Да.
– Э-э-э-э… надо подумать. Даже не представляю, как выглядит такая сумма.
– Если купюрами по пятьсот евро, то это семь чемоданов «дипломат».
– Всего-то?
– Да, в один чемодан помещается пять миллионов.
– Во как, буду знать. Что бы я сделал… Для начала раздал бы все свои долги, нажитые в кризис, а потом уехал бы в Мадрид. Купил бы там замок с привидениями и зажил: один день уроки английского, другой день – игра на гитаре, третий день – учимся танцевать вальс, и так далее – вся неделя расписана. Пил бы старое вино, закусывая старым сыром, смотрел бы на старые картины, все вокруг меня было бы старым, только девушки молодые. Вот, как-то так.
– Почему именно Мадрид?
Георгий смотрел на море, а не на Феликса, но по голосу понял, что тот улыбается.
– Был я там в хорошие времена, очень мне понравилась Испания. Италия, Франция тоже ничего, но вот в Мадриде я бы жил.
– Чем ты занимался до кризиса, что за работа у тебя была?
– Зоомагазин держал, всяким мелким зверьем, птицами, рыбами торговал. Столько интересных и смешных историй могу рассказать про этот магазин – на неделю хватит. Хорошо дела шли. Потом наступили тяжелые времена, люди перестали покупать домашних животных, а на одних дешевых кормах бизнес не продержишь. Пришлось закрыться. С тех пор так и мыкаюсь, за любую подработку хватаюсь, а нормальной, постоянной работы уже не найти, все двери позакрывались. Что делать, не знаю, но надежды не теряю, вдруг произойдет какое-нибудь чудо? Вас вот, например, на Олимп свозил, подзаработал немного, а ничего ведь в этом месяце не предвещало. Да еще и незабываемые приключения вдобавок, кому расскажи – не поверят.
– Но ты же никому не собираешься рассказывать?
– Нет, конечно. Еще не хватало, чтобы народ в эту пещеру толпами побежал. Одна веточка с деревца столько бед натворила, а люди ж все дерево оттуда вынесут вместе с Аристодимусом. Еще и к самому Аиду чего доброго полезут. Нет уж, не надо. Никому не расскажу, не переживайте.
– Не переживаю, тебе можно доверять.
– Спасибо. Хотите поедем?
– Поехали.
Они спустились в центр города, и «Судзуки» подъехала к Elektra Palace.
– Время обеда, – сказал Феликс. – Сейчас своих в таверну поведу, пообедаешь с нами?
– Я бы с удовольствием, но должен домой ехать, отцу обещал помочь. В другой раз, ладно?
– Ладно. Удачи тебе, Георгий.
– И вам, Феликс. Звоните, как понадоблюсь. Или просто так, без дела звоните.
Глава 47
До самого вечера Феликс хранил молчаливую задумчивость, и сотрудники агентства «ЭФ» предпочли не мешать размышлениям своего директора. Оставив команду гулять по вечерним Салоникам, он поймал такси и поехал в кафе к Макису. В это время там вовсю кипела жизнь, почти все столики были заняты, на телеэкранах шла трансляция футбольного матча. Сев за стойку бара, Феликс взял бокал вина и стал рассматривать людей, выискивая хозяина заведения. Пару раз на глаза попалась уборщица Марина, теперь она была официанткой.
– Добрый вечер, – Макис сам подошел к Феликсу.
– Приветствую, – тот обернулся, протягивая руку. – Народу много, неудобно, наверное, будет разговаривать.
– Да нет, нормально, разговаривать всегда удобно, было бы о чем, – ответил хозяин, растягивая губы в улыбку. – Посидите минутку? Я сейчас подойду.
– Да, конечно.
Макис отошел к столу, за которым сидела большая компания, склонился и принялся о чем-то разговаривать с гостями, а Феликс продолжил рассматривать людей. Затем, повинуясь какой-то пришедшей в голову идее, достал телефон из кармана пиджака и вышел на воздух. Набрав номер Марии, он стал слушать сигналы вызова, глядя на свечки кипарисов, окружающих кафе.
– Да, Феликс, здравствуй! – ответила женщина. – Как дела?
– Спасибо, хорошо, а у тебя?
– Все в порядке, спасибо. Что-то случилось?
– Нет, просто хотел с тобой посоветоваться. Скажи, была ли у Софии какая-нибудь мечта, которую она не осуществила по каким-либо причинам?
После продолжительной паузы Мария сказала:
– В последние годы она говорила, что хотела бы оставить что-то Салоникам в память о себе и муже. У нее было несколько идей, но одна ей нравилась больше всего – архитектурный колледж. София даже здание подобрала, в самом центре, его тоже ее муж проектировал, но оно давно уже заброшенным стоит.
– Трехэтажное, красное, на улице Цимиски?
– Да, – удивилась женщина. – Откуда ты зна…
– Просто догадался, о каком здании речь.
Дверь кафе приоткрылась, показался Макис, и Феликс махнул ему рукой, жестом говоря, что сейчас подойдет. Макис кивнул и скрылся.
Закончив разговор, Феликс вернулся в кафе, где Макис позвал его за дальний столик в углу, предназначенный для персонала.
– Выпьете что-нибудь?
– Нет, спасибо. Так что, есть для меня что-нибудь интересное?
Подавшись вперед, Макис поставил локти на край стола и произнес, с прищуром глядя на Феликса:
– Поспрашивал я. Не хочет никто на эти темы говорить, боятся все – подряд четверых посадили.
– А умер кто?
– Кто умер, когда?
– Вы вчера говорили, что кого-то из продавцов посадили, а кто-то умер. Можете вспомнить, кто и когда?
Макис задумчиво хмыкнул и потянулся к лежавшей на столе пачке сигарет. В этот момент к их столику подошла официантка Марина. Мельком взглянув на Феликса и даже не удостоив гостя приветственного кивка, женщина склонилась и что-то сказала Макису на ухо. Тот ей ответил, и Марина отошла. Проводив взглядом ее узкую ровную спину, острые плечи и высоко поднятую голову с короткой стрижкой крашеных белых волос, Феликс сказал:
– Странная у вас официантка. Обычно персонал в Греции гораздо приветливее, а эта даже не улыбнулась.
