Он сделал свою обычную разминку, сделал наклоны в обе стороны, заложив руки за голову, затем двинулся к беговой дорожке. На стадионе не было ни души, но пустые трибуны освещались светом двух прожекторов. По краю футбольного поля стояли в ряд те же самые ступы. Видимо, в понедельник заклинателей ждали новые испытания.
Зверев нажал кнопку секундомера на наручных часах и побежал по дорожке, дыша носом и медленно набирая скорость. Вся эта история с убийством Симбирцевой и покушением на Поветрулю не выходила у него из головы. В академии уже случались странные вещи, и всегда они выливались в кучу проблем, которые затрагивали всех учеников. Теперь снова может произойти нечто, еще более страшное, чем гибель одной из учениц. Да еще его недавнее превращение, вызванное с помощью Канто… Сейчас это казалось чем-то нереальным, но Тимофей живо помнил ощущение огня, лизавшего его кожу. Это было невероятно и восхитительно. Он уже с нетерпением ждал следующего занятия с сенсэем, чтобы попробовать снова. Вдруг получится обратиться полностью?
Зверев закончил первый круг, обнулил счетчик секундомера и слегка увеличил скорость. Ему нравилось бегать, постепенно повышая нагрузку. Доводить себя до такого состояния, чтобы едва хватало сил на душ. Зато он находился в отличной физической форме и мог дать фору самым сильным спортсменам академии – если только они не начнут применять свои способности.
Закончив второй круг, Тимофей внезапно заметил Сергея Бельцева. Тот только вышел из-за трибун и уселся на нижнюю скамейку, наблюдая за Зверевым. Странно, но он в последнее время постоянно ходил везде один, без своей обычной компании – Поветрули и Седачева.
– Привет, – мрачно кивнул Бельцев, когда Зверев приблизился. – Самое время для тренировок…
– А ты что тут делаешь? – остановился Тимофей.
– Хотел побыть в одиночестве. Подумать обо всем…
– Не получится, – покачал головой Тимофей. – Я первым сюда пришел. Тоже чтобы побыть в одиночестве.
– Ну и ладно, – не стал спорить Бельцев. – Может, оно и к лучшему, что хоть кто-то здесь есть.
– На тебе лица нет. Что-то случилось?
Сергей молчал, нахохлившись и скрестив руки на груди. Тимофей решил, что на этом разговор окончен, и уже собрался бежать дальше, но тут Бельцев произнес:
– Просто я понял, от кого происхожу.
– В смысле? – не понял Тимофей.
– Ты же сидел на том уроке. Слышал рассказ о болотнике. Теперь-то я знаю, кем был мой прапрапра… От такого открытия у меня едва мозг не вскипел.
– Но твои способности ведь давно открылись. Что тебя так удивило?
– Ты о том, что я, по сути своей, живой ком жидкой грязи? – мрачно усмехнулся Сергей. – А ты хоть видел, как выглядели в древности болотники?
Тимофей молча покачал головой.
– А я вот сходил, посмотрел. Василисина показала мне в какой-то древней книженции. Вот, оцени. – Сергей извлек из кармана мобильник, включил его и протянул Тимофею.
На экране Зверев увидел графическое изображение жуткой твари с выпученными жабьими глазами. Косматое чудовище, поднимающееся из болотной воды, покрытое грибами и пиявками, запутавшимися в его густой косматой шерсти.
– Тот еще красавчик, не правда ли? – буркнул Бельцев, убирая телефон.
– Тебя беспокоит, что ты станешь таким же? – догадался Тимофей.
– А тебя бы это не беспокоило?
– Но ты даже отдаленно не напоминаешь эту гадость. К тому же не факт, что они так и выглядели. Художник мог изобразить все что угодно. Все равно нет ни одного живого очевидца той эпохи.
– Верно, – согласился Сергей. – Как-то я об этом не подумал. У нас в семье уродов никогда не было, я всех своих бабушек и дедушек помню. Может, и мне повезет?
– В любом случае, я думаю, ты слишком рано начал переживать, – ответил Тимофей. – Никто не знает, что нас ждет впереди.
– Никто, – кивнул Бельцев и тяжело вздохнул. Тимофей хотел возобновить бег, но снова передумал.
– С твоей приятельницей все в порядке? – спросил он. – Как она?
– Ты о Поветруле? – уточнил Бельцев. – Не переживай, она со всем справится. Ей полезно немного подумать о своем поведении.
– Что так?
– Я все думаю о Ленке Симбирцевой… Она была настоящей язвой. Я ее терпеть не мог. При жизни… Милана же ее вообще ненавидела, постоянно пакостила при любой возможности. А теперь… Я и сам сильно переживаю…
– Совесть замучила? – Тимофей плюхнулся рядом с ним на скамейку.
Похоже, тренировка на сегодня закончена. Бельцев рвался поговорить, а Тимофей пока не знал, хочет ли его слушать. Они ведь никогда не были друзьями.
– Есть немного, – согласился Сергей. – Мы все постоянно давали ей шороху. Но Ленка ведь такой дрянью была. И сама в долгу не оставалась… Да, мы все не давали друг другу спокойной жизни, но все происходило взаимно. Знаешь, мы ведь с Симбирцевой как-то даже начинали встречаться…
– Что, правда? – вскинул брови Тимофей.
– Ага. Только ничего из этого не вышло.
– С этого и началась ваша взаимная ненависть?
– Она постоянно ругала моих друзей, а меня бесили ее подруги, эти две размалеванные куклы в черных шмотках. В общем, это… не сошлись характерами. А теперь она мертва.
– Поговаривают, что ваша троица имеет какое-то отношение к ее смерти. Я в это не верю, – поспешно добавил Тимофей, увидев, как напрягся Бельцев. – Но слухи по академии ходят.
– Самое скверное: я ведь понятия не имею о том, что произошло той ночью, – сказал Сергей. – Я к ее смерти точно не причастен, меня в музее тогда все видели. И Лариса Аркадьевна от себя ни на шаг не отпускала. А вот за тех двоих я не могу поручиться. Милана и Антон соврут – недорого возьмут.
– Они тебе не признавались? Я думал, у настоящих друзей нет секретов друг от друга.
– У вас, может, и нет. А мы… Может, и не друзья вовсе. Просто нам друг с другом весело.
– Вот и веселитесь дальше, – вздохнул Тимофей и встал со скамьи. – А если твои приятели и в самом деле что-то скрывают, лучше им сразу рассказать все директрисе. Ты не был у канала, когда кто-то едва не утопил Поветрулю, а я был. Мы никого не видели, но Милана все твердила, что на нее напал какой-то черный призрак. Если это правда, в следующий раз только Елена Федоровна сможет ее защитить.
– В следующий раз?! Думаешь, это повторится?
– Ну… ведь злоумышленник, кем бы он ни был, так и не добился своего.
– Да я им это уже много раз повторял, а они в ответ лишь смеются, – посетовал Сергей. – А сам я на Милану и Антона ябедничать не пойду. Как-то это не по-товарищески.
Тимофея немало удивило, что у Бельцева, оказывается, есть какие-то моральные принципы. Впрочем, они между собой никогда так откровенно не разговаривали. В первые дни в академии именно Сергей Бельцев сделал все, чтобы основательно испортить Звереву жизнь. Но Тимофей ни себя, ни друзей в обиду не дал, поэтому Сергей стал держаться от него подальше. Зверева такое положение дел вполне устраивало. Да, он мог ему посочувствовать, но со своими проблемами пусть сам разбирается.
