– А ты очень умный парень, Тимофей, – прищурилась Оксана.
– Я знаю с десяток человек, которые с тобой не согласились бы, – рассмеялся Зверев.
Внезапно мимо них протолкался высокий старик с длинными волосами. Он случайно задел плечом Оксану и даже не извинился, а затем довольно грубо схватил за руку Серафиму, танцующую неподалеку.
Оксана возмущенно обернулась и увидела, как незнакомец почти силой оттащил Долмацкую от Клима Поликутина. Тимофей и Димка напряглись, готовые в любой момент прийти на выручку приятелю.
Но тут Зверев понял, кто это, и похолодел.
28. Вечеринка закончена!
Когда перед ним выросла высокая темная фигура в строгом костюме, Клим удивленно застыл. И перепугался не на шутку, узнав Платона Долмацкого. Серафима растерянно переводила взгляд с отца на Клима. Она в буквальном смысле лишилась дара речи.
– Добрый вечер, Платон Евсеевич, – сдержанно поздоровался Клим.
– Если он действительно добрый, – хмуро ответил Долмацкий.
Клим вдруг почувствовал, что у него сейчас сердце остановится. Колени предательски подкосились, перед глазами поплыли темные круги. Нервно облизнув пересохшие губы, он спросил:
– Вы хотите мне что-то сказать?
– Я вижу, тебе известно, кто я? – угрожающе спросил старик.
– Да…
– Хорошо. Меньше придется объяснять. Серафима, немедленно в машину!
Девушка испуганно на него посмотрела.
– Но, отец… Я уже взрослая…
– Быстро в машину, кому сказал?! – рявкнул Платон, багровея.
Вокруг них тут же образовалось свободное пространство. Танцующих как ветром сдуло.
– Ты меня позоришь, – тихо произнесла Серафима.
И тут Платон взорвался.
– Это я тебя позорю?! – завопил он так, что диджею пришлось выключить музыку. – Прогуливаясь по городу, я случайно встретил Анфису Звереву. И она рассказала мне, где ты проводишь ночи! И в каком виде!
– Вот тварь, – еле слышно выдохнула Оксана.
– Или ты немедленно уйдешь отсюда со мной, или я влеплю тебе пощечину, маленькая лгунья! – рявкнул Платон Евсеевич. – Вот тогда ты узнаешь, что такое настоящий позор!
Серафима, побледнев, грубо вырвала руку из руки отца и выбежала из кинотеатра. Клим растерянно смотрел ей вслед.
– А ты… – Платон обернулся к Поликутину. – Я хочу, чтобы ты немедленно прекратил шашни с моей дочерью, щенок!
– Серафима говорила мне, что вы против… Но я не понимаю, почему нам нельзя быть вместе? Я не бандит, не наркоман. Что вам во мне не нравится? – спросил Клим.
– Я не обязан тебе ничего объяснять! – отрезал старик. – По-хорошему прошу, уйди в сторону и прекрати с ней видеться.
– Но мы любим друг друга! – запротестовал парень.
– Не смеши меня! Какая еще любовь?! Я против ваших отношений и не допущу, чтобы вы сблизились! Если понадобится, я запру Серафиму дома в Санкт-Эринбурге, и она больше никогда не появится в этом захудалом городке!
– Сомневаюсь, что у вас это получится. Зная Серафиму…
– Ты еще смеешь сомневаться, щенок?
– Следите за языком, – возмутился Клим. – Да, вы богаты, но и мы не бедны. Мой отец тоже занимает высокое положение!
– Я отлично знаю, кто твой отец, мальчишка! И он знает, кто я! Отстань от моей дочери, а то пожалеешь! Я сотру тебя в порошок!
– Я вас не боюсь! – Клим гордо вскинул голову и распрямил плечи.
– И зря, – окинул его презрительным взглядом Платон Евсеевич. – Это всех касается! – вдруг громко крикнул он. – Вечеринка закончена! Немедленно расходитесь!
В толпе раздались недовольные вопли.
– Я не шучу! – воскликнул Долмацкий. – При нынешней ситуации в городе я только отслеживаю комендантский час! Здесь много школьников и учеников академии, а ваше время для развлечений давно вышло. Вон отсюда, или я сейчас полицию вызову! Она прикроет это заведение.
В фойе тут же зажегся свет, диджей начал отключать свою аппаратуру. Связываться с полицией никто не хотел. Многие посетители потянулись к выходу, громко возмущаясь и проклиная Долмацкого. Но тому все было нипочем.
– А тебя я предупредил, парень, – снова повернулся он к Поликутину. – Еще раз увижу вас с Серафимой, тебе будет плохо. Очень!
А затем, толкнув парня плечом, старик стремительно вышел вслед за дочерью.
Клима окружили Тимофей, Димка, Оксана и Карина.
– Это был Платон Долмацкий? – вполголоса поинтересовалась Кикмарина.
– Он. Старик зол, как тысяча чертей… – отметил Тимофей. – Ну и влип же ты, брат!
– Он что, узнал, что Сима ночевала у нас в корпусе? – поинтересовался Димка.
– Об этом что, вся академия уже знает? – разозлился Клим.
– А ты как думал? Новости у нас быстро разлетаются, а сплетни еще быстрее! И чем вы занимались этой ночью?
– Да ничего не было, – буркнул Клим.
– Что?! – расхохотался Димка. – Вы ночевали в одной комнате вдвоем и даже ни разу не поцеловались? Да кто в это поверит?!
Клим хмуро взглянул на него, и Трофимов тут же осекся.
– Что, правда ничего? Ты об этом не говори никому, а то парни тебя на смех поднимут. И некоторые девчонки тоже… Даже не целовались, тоже мне…
– Похоже, Платон другого мнения, – заметил Тимофей. – Потому он и рассвирепел.
– Он разозлился из-за того, что Анфиса ему все разболтала, – возмущенно бросила Оксана. – Вот же мерзкое трепло! Она специально это сделала, я уверена. Есть люди, которых просто наизнанку выворачивает, когда кому-то другому хорошо.
– Угораздило тебя втрескаться в его дочь… – тихо пробормотал Тимофей. – Ты хоть знаешь, какими темными делишками занимается этот старикан?
– Трудно было найти себе другую девушку? – встрял Димка. – Обязательно было связываться именно с этой?
– Да не нужна мне другая! И не боюсь я его… – сказал Клим. – Сначала боялся, конечно, но стоило ему заговорить про Симу в таком тоне, мой страх тут же улетучился. Еще никогда я не был так уверен в себе.
– И очень глупо! – подытожил Димка.
– Если так пойдет дальше, придется тебе бежать куда-нибудь в Африку, – согласилась Карина, – или просить убежища в дебрях Амазонки. Только он тебя и там достанет. С его-то связями.
– Я ведь пытался выяснить, чем он так недоволен… Спросил об этом напрямую!
– А ее руки ты у него, случайно, не попросил? – фыркнул Димка. – Еще бы насчет приданого сразу поинтересовался! С такими людьми, как Платон Долмацкий, лучше вообще не разговаривать. Увидел его – сразу переходи на другую сторону улицы. Избежишь массы проблем.
