Сначала Мэй радовалась битве. Получите, мерзкие драконы!
До тех пор, пока не увидела Енси.
Она узнала бы своего дракона везде. Ей достаточно было одного взгляда в синие глаза летящей навстречу Тхану машине, чтобы понять, что это ее дракон. Ее машина!
Люк тоже это понял. Он пытался остановить Тхана, но ничего не получилось. И тогда Люк обернулся и посмотрел в глаза Мэй. Быстрый взгляд черных глаз, полных бешеной отваги, – и Мэй все поняла.
Поняла с нарастающим ужасом и отчаянием. Она не остановит своего Всадника, она не образумит его. Люк сейчас, почти так же, как и Тхан, слушал только свои внутренние ритмы. Ритмы войны.
– Летите на остров и ждите меня там! – прокричал Люк, и Мэй даже не успела ответить.
Черноглазый воин кинулся вниз, заскользил по крылу Тхана и в одно мгновение оказался в седле Енси.
Все произошло настолько быстро, что Мэй не смогла ничего поделать. Она не удержала Всадника, не изменила ход боя. Енси, рассерженный появлением Люка, сердито замахал башкой и попытался скинуть незваного пассажира. Он перевернулся на бок, сделал быстрый и резкий круг, но Люк удержался. Мэй могла видеть, как Люк перенастраивал программы дракона, как выровнялся полет Енси и как эти двое понеслись куда-то вдаль, увеличивая скорость.
Тхан поднялся выше, настолько высоко, что земля внизу превратилась в едва различимую темноту, а ветер стал ледяным и свежим до колкости в горле. Мэй торопливо вдохнула в себя этот свежий холодный ветер и закричала Тхану, что надо лететь вслед за Люком.
Возможно, Тхан бы так и сделал, если бы не новый десяток драконов, появившийся с той стороны, куда улетел нахальный Енси. Их было много, этих злых, наглых, новеньких драконов.
– Мы уходим, – коротко возвестил Тхан. – Ключи у нас, Гайнош тоже. Наша миссия выполнена.
– А Люк! – заорала Мэй, сжимая полукруглый поручень-скобу.
– Люк на своем драконе, он сам прилетит, – сказал Тхан и рванул в сторону океана, развив такую скорость, что Мэй пришлось пригнуться и спрятаться за высокой лукой седла, чтобы обжигающий ветер не перехватывал дыхание и не покрыл ее лицо коркой льда.
Отец сидел в заднем двойном седле, и поговорить с ним не было никакой возможности. Да что там говорить – нереально было даже оглянуться, так сильно шумел вокруг ветер и так быстро проносились над головой звезды. Лишь по влажному запаху и едва уловимым ароматам соли и рыбы Мэй догадалась, что они над океаном.
Наконец Тхан начал снижаться, скорость его уменьшилась, и Мэй, перегнувшись, увидела под черным драконьим брюхом блестящие воды океана.
– Мы добрались. Погони за нами не было. Думаю, что наше место нахождения не было раскрыто, – коротко и очень лаконично отчитался Тхан.
2
– Ничего мы не могли сделать! Ничего! – лениво и тяжело проговорил Тхан.
Его морда находилась так близко к костру, что огонь отражался в каждой сверкающей чешуйке. Несмотря на пережитый яростный бой и на множество жарких атак, внешность (впрочем, как и внутренность) громадного первичного дракона не пострадала. Он все так же поражал красотой и совершенством, все так же насмешливо блестел желтыми глазами и так же свысока поглядывал на людей.
Будто только он один был умным на этом острове. А остальные обладали мозгами ящериц, не больше.
– Можно было полететь за ним! – не унималась Мэй. – Догнать и помочь укротить этого придурочного Енси! Ты мог это сделать, ты летаешь гораздо быстрее, чем пустынные драконы!
– Ты не можешь знать, куда улетел ваш Енси. Вполне возможно, что на базу роботов, на которой обитает сотня таких машин. Против сотни так называемых пустынных драконов я не смог бы сражаться, и тогда погибли бы все. Не только Люк, но и ты, и твой отец. На мой взгляд, это были бы глупые потери.
– Люк не погиб! – снова закричала Мэй.
– Мы этого не знаем. Но если Енси отнес его на военную базу, где находятся поднятые на крыло драконы, то за его жизнь я бы не поручился. Это логичное мнение.
– Ты просто струсил, – мрачно сказал Ник. – Ты трус! Ты думал о том, как выжить самому! Вот что происходит, когда дракон начинает думать. Тогда он думает только о себе!
Ник скорчил жуткую физиономию, после чего медленно погладил прикорнувшего около него Облака.
Облак поднял голову, пошевелил треугольными ушами и довольно хлопнул хвостом. С травы брызнула роса, и Ник слегка прикрыл лицо рукой, чтобы на него не попали капли.
Тхан ничего не сказал Нику, и Мэй знала почему. Черный дракон считал детей глупыми и не тратил на них слова. Вообще не разговаривал с ними.
– Нет смысла сейчас ругаться, – медленно и тяжело проговорил отец.
Гайнош лежал на недавно срубленных ветках, прикрытых самыми толстыми шкурами. Его раны – на самом деле небольшие и не опасные – мама Еника обработала своими целебными отварами, и теперь отец выглядел не так жутко и обреченно. Даже его заплывший глаз открылся, и Гайнош заверил, что с его зрением все в порядке и видит он отлично.
– Нет смысла ругаться. Тхан прав. Мы не могли оставить семью без помощи, не могли лететь за Люком, не думая о последствиях. Люк надеется на нас. Он велел нам возвращаться на остров и ждать.
– Чего ждать? – огрызнулась Мэй. – Ждать, когда сюда припрутся остальные драконы?
– Ты права, мелкая, – снова заговорил Тхан. – На острове мы являемся открытой мишенью. Следует хорошенько спрятаться, чтобы нас не могли найти.
– Мы и так спрятались. Сидим в лесу, вокруг такие высокие деревья, что за их ветками и звезд не видно. Костер у нас всего один и едва тлеет. Нас тут никто не найдет. Даже Люк, когда прилетит, – возмущенно пробормотала Мэй.
– Люк не дурак. Он нас найдет. Он всегда нас находил, – сказал Жак и полез к миске с уже остывшими лепешками. Отломил себе большущий кусок и запихал в рот целиком.
– Ему нужна помощь. Надо прямо сейчас лететь за ним и помочь! – не унималась Мэй.
– Кто полетит? – тут же спросил Тхан. – Отец твой еле на ногах держится. Ты – слабая девочка, не умеющая сражаться. Братья Люка слишком малы. Про его сестер и мать я даже не говорю. А еще надо учитывать, что оставлять семью одну на острове тоже рискованно. Никто не знает, что происходит сейчас там, в пустыне. Никто не знает, сколько драконов поставлено на крыло. И если вдруг сейчас к нам нагрянут – нужна будет машина, чтобы просто улететь отсюда, и как можно быстрее.
– Тогда что, будем сидеть тут и никуда не высовываться? Просто сидеть и ждать? – Мэй поднялась и уставилась на Тхана.
Смотрела прямо в его наглые желтые глаза.
– Мы будем действовать, но очень осмотрительно. И будем надеяться, что Люк сам справится со своим драконом, – ответил Тхан.
Остальные молчали.
Мэй считала, что прямо сейчас надо отправиться на помощь Люку и что лететь должна именно она верхом на Тхане. Но черный дракон, у которого не было ни стыда, ни совести, не спешил помогать Всаднику. У него имелось свое мнение, на котором он настаивал. И никто не возражал Тхану, разве что Ник временами возмущался.
