Я не знаю, какие именно мысли одолевали моего отца в тот момент, когда он решил отдать мне свою почку. Он никогда не рассказывал мне о своих опасениях, а они, несомненно, были. Он просто сделал этот достойный шаг, пожертвовал своей жизнью ради спасения дочери. Могу лишь надеяться, что храбрость, которую продемонстрировал мой папа, та храбрость, что позволила ему преподнести мне этот бесценный дар, не оставит и меня на моем пути. Спасибо, папа!
Глава 11
«Привет! Я Мадонна»
«Чья-то огромная любовь дает тебе силу, а твоя любовь делает тебя храбрым».
Лао-цзы
После операции меня снова всю искололи. Я много времени проводила дома, чтобы ограничить контакт с инфекцией, и пила по тридцать таблеток в день, мое лицо стало лунообразным.
И все же было несколько приятных неожиданностей. Вместо повышенного роста нежелательных волос они наконец начали расти там, где я хотела. Моя каштановая шевелюра стала гуще прежнего, а ресницы никогда еще не были такими роскошными.
А самое главное, не произошло никакого отторжения. Через три месяца после операции мы с отцом чувствовали себя отлично. Однажды вечером мне позвонил Тэйн Малер. Тот самый сноубордист, с которым я разговаривала, увидев его по телевизору.
– Мы тут с другом собираемся на соревнования в Маммоф-Маунтин, – сказал он. – Обязательно приезжай!
Я помолчала.
– Я даже не знаю, смогу ли я кататься, – наконец сказала я. – В прошлом году я попробовала один раз. Вышло не очень. Теперь у меня есть новый протез для сноуборда, но я даже ни разу его не опробовала. Мне сделали пересадку почки.
– Ты просто подумай, – сказал он. – Если получится приехать, будет здорово!
Спустя пару недель мне позвонил и Лукас. С тех пор как Тэйн нас познакомил, мы говорили всего несколько раз.
– Приезжай на Маммоф! – настаивал он.
– Ну, не знаю. Наверное, я еще не готова.
– Просто приезжай – не пожалеешь.
От Лас-Вегаса до Маммоф-Маунтин часов пять езды. Я стала думать: «Может, просто съездить, встретиться с ними? Было бы классно. Совсем не обязательно соревноваться. Можно просто подняться и «обновить» ногу.
– Мам, отвезешь меня? – спросила я как-то вечером.
– Конечно, – ответила она.
В следующие выходные мы сели в наш внедорожник и отправились в Маммоф.
– Эми, как я рад, что ты приехала! – сказал Лукас и дал мне «пять». – Будет круто!
В компании сноубордистов я чувствовала себя как рыба в воде. Кроме Тэйна и Лукаса я познакомилась еще с пятью спортсменами. Это были мои люди, увлеченные, как и я. Все горели неутолимой жаждой приключений, желанием поделиться опытом. Но ни у кого из них не было сразу двух протезов.
Все три следующих дня я без передышки каталась с новыми протезами. Ни разу не повторилось то, что произошло в Ли-Кэньоне. В перерывах мы болтали без умолку. Но и эти спортивные протезы оказались не такими уж удобными. Всякий раз, как я налетала на кочку, они реагировали чересчур остро. И все же с моими первыми, «новичковыми», не сравнить. По крайней мере, ступни у них были гораздо более гибкими, а благодаря амортизаторам я легче маневрировала. Так что прогресс был налицо. На третий день я подала заявку на соревнования любителей. За время тренировок я стала намного увереннее в себе. Прежде я себя недооценивала.
– Эми, ты обязательно должна поучаствовать, – каждые выходные подбадривала меня мама. – Уверена, у тебя получится лучше, чем ты думаешь.
Мама была права: три месяца назад я лежала на операционном столе, а теперь, благодаря поддержке друзей, я нашла в себе силы и очутилась на вершине заснеженной горы. В тех соревнованиях я заработала три бронзовые медали! Если это стало возможным – значит, возможно все.
Спустя всего несколько месяцев после пересадки почки я вновь вернулась в салон «Кэньон Рэнч». Я работала неполный день, в остальное время подрабатывала в клинике мануальной терапии. Летом я записалась и на курсы визажистов. Мне всегда нравилось делать макияж. Это похоже на рисование. Когда я этим занимаюсь, во мне довольно мурлычет художник. И еще я хотела научиться ухаживать за кожей. Все-таки как бы сильно я ни любила свою работу массажистки, мне было трудно стоять на ногах по несколько часов. Если кроме массажа я смогла бы сидя делать процедуры по уходу за лицом и макияж, это существенно снизило бы нагрузку на ноги.
Через год после соревнований в Маммоф-Маунтин мы снова созвонились с Лукасом.
– Тут кое-кто собирается покататься в Крестед-Батт, в Колорадо, – сказал он. – Приезжай.
Я ввела в поисковик «Крестед-Батт» и увидела потрясающе красивый, необыкновенный город с удивительной атмосферой. На главной улице – пестрые здания, в переулках – рестораны и бары. Там часто проводились музыкальные фестивали на открытом воздухе. Я мечтала жить в таком месте, постоянно дышать свежим воздухом, кататься на сноуборде.
– Отлично, там и увидимся, – сказала я Лукасу, и через пару недель мы встретились.
Мы сняли квартиру и несколько дней катались. Однажды вечером всей компанией отправились в бар под названием «Черный кит». В самой глубине заведения я заметила парня. Загорелый, темноволосый, правильные черты лица и обаятельная улыбка. Он играл в бильярд и, судя по джинсам, кедам, футболке, был скейтером. Несколько раз мы встречались взглядами. Он то отводил глаза, то снова смотрел на меня и улыбался. Парень был так хорош собой, что я подумала: наверняка он не мне одной нравится. Перестала стрелять глазами и так с ним и не заговорила.
На следующий день мы пошли в огромный спорт-бар «Рафтерс». Людей там была тьма. Мы сидели за столом с местной компанией. Среди них были ребенок в инвалидной коляске и слабовидящая женщина. В какой-то момент я встала, чтобы проводить ее в туалет, а на обратном пути снова увидела вчерашнего красавчика. Он улыбнулся и специально занял такое место, чтобы видеть меня. Среди общего веселья он вдруг встал и подошел к нашему столику.
– Привет, – сказал он, протягивая руку ребенку в коляске. – Я Дэниел.
Он обошел всю нашу компанию и каждому представился. Я удивилась: не каждый может вот так запросто подойти к незнакомой компании и со всеми перезнакомиться. Тут дошла очередь и до меня. Он улыбнулся.
– Хочешь сыграть в бильярд? – спросил он.
– Конечно, – ответила я, слегка покраснев. – С удовольствием.
И весь оставшийся вечер мы играли, пили и болтали о сноуборде. Он рассказал, что учится и пишет дипломную работу.
– Здесь круто, – сказал он. – Каждую свободную минуту я катаюсь на сноуборде.
Говорить с ним было очень приятно. Конечно, он и не представлял, что у меня обе ноги на протезах. Я заметила, что на его ботинках для скейтборда те же лейблы, что и на моих протезах.
– Смотри, мы близнецы, – сказала я, приподнимая штанину, чтобы он увидел этикетку.
