— Все настолько плохо?
— Еще хуже. Президент использует визит, чтобы предложить компромисс: предоставить Ацтланской империи все права на разработку полезных ископаемых на юге Калифорнии, в Аризоне и Нью-Мексико в ответ на отказ от территориальных притязаний.
Коларузо удивленно посмотрел на нее.
— И это лучшее, на что мы способны?
— Это лучшее, на что мы можем надеяться. Потребуется все умение Кинсли плюс грубоватые анекдоты Мендозы, чтобы уговорить мексиканцев согласиться на сделку. Им компромисс не нужен. Они могут просто захватить территории.
— А как же генерал Кидд? Его войска.
— Силы фидаинов не безграничны. Нам и так уже приходится выбирать, в какой бой их бросить.
Коларузо пожевал нижнюю губу.
— Набитый политиками самолет. Президент и вице-президент. Я бы сказал, что вы напрашиваетесь на неприятности.
— В самолете президента безопасней, чем в президентском дворце. Рыжебородый часто брал меня и Раккима с собой, когда сопровождал его, — сказала Сара. — Настоящее чудо техники. Дороги рушатся, но система безопасности борта номер один обновляется постоянно. Высокочастотные генераторы помех, тройное резервирование, полная проверка всех систем перед взлетом.
— Я и понятия не имел об этом.
— И не должен был иметь. — Сара открыла дверь. — Перенесешь приглашение на ужин? Я приду с Раккимом, как только он вернется.
— Самое главное, не забудьте средство от изжоги.
37
Когда Мозби с усталым видом вошел в столовую и встал в очередь, Ракким чистил картошку. Искатель не заметил его, сидевшего в глубине палатки у кучи клубней.
— Перекур. — Бывший фидаин снял передник.
Повар что-то недовольно пробурчал, помешивая в кастрюле соус чили.
Ракким работал в шахтерской столовой с тех пор, как покинул дом Полковника утром предыдущего дня. Просто вошел и сказал дежурному, что его прислали в помощь, пока не подъедут остальные солдаты его подразделения из Мерфрисборо. Повар и не подумал задавать лишних вопросов или оспаривать приказ, он только обрадовался новому помощнику. Ракким занял койку рядом с холодильником, поскольку никому в голову не могло прийти искать его там, и принялся за работу, дожидаясь, когда появится Мозби. Мозби появился на второй день, во время обеда.
Шахтеры в пыльной одежде привычно жались друг к другу, даже если вокруг имелось достаточно свободных мест. Они сидели тесной кучкой, то и дело толкаясь локтями. Мозби устроился в углу за отдельным столом и поглощал куриное филе с овощами с такой жадностью, словно не ел целый месяц. Ракким похлопал его по плечу.
— Не желаете соуса, сэр? — Он встал за спиной искателя.
Тот мгновенно узнал голос и крепко сжал в руке нож.
— Что происходит с людьми? — Бывший фидаин сел напротив, поставив на стол чашку с кофе. — Думаешь, мне нечем больше заняться, как шастать вокруг и убивать всех подряд?
Мозби не выпустил из руки нож, хотя понимал всю его бесполезность.
— Как ты меня нашел?
— Перестань. — Ракким положил в чашку две полные ложки сахарного песка и размешал. — Считаешь себя единственным искателем в мире? — Сделав глоток, он добавил еще ложку. — Аннабел передает тебе привет. И Лиэнн тоже. Умная девочка. Скорее всего, в маму.
Мозби не пошевелился. Он даже перестал дышать.
— С ними все в порядке?
— Теперь в порядке. — Ракким сделал еще глоток кофе. — Я вывез их из Нового Орлеана. Сейчас они в доме двоюродной сестры Аннабел в Арканзасе.
Мозби заметно успокоился. Плечи его опустились.
— Хорошо. Ее родственники не слишком меня любят, но о ней позаботятся как следует.
Ракким, подперев рукой голову, смотрел не на Мозби, а на другие столики.
— Аннабел беспокоится за тебя. Я пообещал ей, что с тобой ничего не случится, но не уверен, что она мне поверила.
— Спасибо. — Мозби положил нож на стол. — Я твой должник.
— Я в курсе.
— Ничего не бывает бесплатно, и ты постоянно ведешь счет.
— Не бывает слишком много друзей. — Ракким допил кофе. — Как продвигается охота за сокровищами? Вчера здесь обедали пять или шесть бригад, и все разговоры были только об этом. Одни говорили, что клад лежит на дне подземного озера, другие — что он находится в обвалившемся тоннеле. Они даже не знают, что именно ищут: золото, серебро или вышитый бандаж Билла Клинтона, но все уверены, что повезет именно им. Что же касается меня, то я готов поставить только на тебя. — Он взял с тарелки Мозби жареную картофелину и отправил в рот. — Итак, ты что-нибудь нашел?
Искатель молча смотрел на него.
— Интересные отпечатки у тебя вокруг глаз. Прямо как от маски, — заметил Ракким, снова протягивая руку к тарелке. — Нырял с аквалангом? Речные раки здесь вряд ли водятся, но готов поспорить, в речке, которую я видел по пути сюда, есть очень вкусные пресноводные крабы. Я прав? Нашел хорошее место для отдыха и восстановления сил?
Мозби встал.
— У начала дороги, которая ведет в город, стоит ржавый трелевщик. Встретимся там через пятнадцать минут.
Искатель ушел, а Ракким, придвинув к себе его тарелку, занялся курятиной.
Десять минут спустя, когда Джон появился возле гусеничной машины, бывший фидаин уже сидел на месте водителя. Мозби, как и следовало ожидать, прибыл не совсем один. Впрочем, Ракким его прекрасно понимал.
— Хороший у тебя обрез, — заметил он, как только искатель расположился рядом с ним. — Ничто не сравнится с зарядом картечи. Можно что угодно говорить об автоматах или пулеметах…
— Хватит болтать. — Мозби направил стволы в живот Раккима. Даже самый быстрый человек не смог бы увернуться от выстрела дуплетом в упор.
— Ты прав. — Бывший фидаин положил руки на руль. — Зачем нарушать тишину и покой приятного летнего дня? Уверен, если посидим несколько минут, услышим пение птиц.
— Я серьезно.
— Я тоже. Честно. — Ракким уставился в потрескавшееся ветровое стекло и завертел баранку, издавая похожие на урчание двигателя звуки.
— Что это с тобой?
Бывший фидаин умолк. Откинулся на спинку. Посмотрел на Мозби.
— Не знаю, — произнес он тихо. — В последнее время сам себя не узнаю. — Ракким засмеялся и никак не мог остановиться.
— Аннабел и Лиэнн действительно ничего не угрожает?
Ракким трясся от смеха.
Мозби ткнул его обрезом в живот.
— Ты ничего не сделал с моей семьей?
— Нет. — Он стал серьезным. — Ты меня достаточно хорошо знаешь.
— Думал, что знаю. Теперь не уверен.
